– Папа, прошу тебя! Мы с Саймоном друзья с детства. Не знаю, что на него нашло, но уверена, он любит меня как сестру. Иначе и быть не может, – убежденно проговорила Алана.

– Если так, то я спокоен, – все же хмуро отозвался отец.

– Так, папа. Так…

«Шиповная гряда» переживала окончание первой недели стрижки овечьего поголовья. Работы было невпроворот, а рабочих рук не хватало, однако Киран, Алана и Бадди не унывали, все надежды возлагая на результат. Ведь если им удастся собрать и продать достаточно шерсти, если ее высоко оценят, то, быть может, наконец черная полоса в жизни усадьбы закончится и начнется полоса светлая. Этой надеждой они жили уже несколько лет и не видели для себя иного исхода, кроме как заслуженного успеха.

Особняком от всех держался Алан Кэллахан. Он, похоже, был совершенно безразличен. Отец уже давно для себя решил, что обречен, а вместе с ним и «Шиповная гряда». Алана устала заражать отца своим оптимистическим видением их общего будущего. Да и времени не было для разглагольствований. Девушка работала с утра до ночи наравне с мужчинами. Она не могла нарадоваться на то, что отец забыл на время про свою хандру и погрузился в работу. Хоть и делал он это скорее механически, но не пил, и это было главное.

К концу первой недели Алана с ног валилась от усталости. Чуть свет она облачалась в джинсы и выцветшую рубаху, закатывала рукава и отправлялась работать. Девушка вряд ли могла припомнить момент, когда в последний раз смотрела на себя в зеркало, да и не задавалась такой целью вовсе. Тем более, что ее и прежде не волновала проблема внешнего вида. В изолированных условиях фермы это был не самый актуальный вопрос. Хотя маму свою она помнила всегда ухоженной и элегантно одетой. Но маме ее и не приходилось дневать и ночевать в овчарне. Казалось, с мамой ушло и процветание всей семьи. Но Алана отказывалась верить, что безвозвратно.

Гай Радклифф отнюдь не сразу узнал ее. Да это и было весьма сложно. В существе напротив не было ничего от той Аланы Кэллахан, которую он видел на ужине несколько недель назад. Скорее, веснушчатый подросток неопределенного пола, при этом заразительно светящийся от счастья. Он невольно улыбнулся ей в ответ, мысленно ища объяснение подобным эмоциям.

Не просто было понять обласканному Фортуной молодому, но весьма преуспевшему человеку, чему может радоваться юное создание, вынужденное проживать лучшие свои годы среди овец, лошадей и собак. Гая и Алекс растили по-царски. В особенности Алекс, которая с рождения была всеми любима и балуема и никогда в своей жизни не делала ничего, чего бы не стала делать принцесса. И в университете она училась на факультете изобразительных искусств, а теперь ее работы были представлены в лучших галереях в самых крупных городах Австралии.

Алана тоже готовилась к поступлению в университет. Но не стало матери, а отец сдал. И девушка приняла решение остаться на ферме.

– Эй, Лана, – небрежно окликнул ее Киран, – организуй что-нибудь к чаю по-быстрому! Мне нужно парой слов переброситься с Томмо. А ты пока составь компанию Радклиффу в доме. Я скоро вернусь… За отца можешь не тревожиться, с ним сейчас Бадди.

– Хорошо! – крикнула Алана брату в ответ. – Будь спокоен… Привет, Гай. Проходите в гостиную, – позвала она гостя в дом. – Я пока займусь чаем… Откровенно признаться, мы никого не ждали. Горячие деньки, – проговорила девушка, в подтверждение чего провела ладонью по блестящему от пота золотистому лбу, сняв бейсболку, благодаря чему пшеничные пряди рассыпались по плечам.

– Вообще-то я хотел переговорить с твоим отцом, – сообщил Гай Радклифф.

– Вот как? – настороженно произнесла девушка. – А о чем, если не секрет? – не преминула полюбопытствовать она.

– Прошу меня простить, Лана, но это предполагалось как приватный разговор, – строго проговорил мужчина.

– Если вы хотели заинтриговать меня, то вам это удалось! – насмешливо бросила она.

– Ничего таинственного, просто мужские дела, – заверил он девушку, проследовав за ней на кухню. – Не обижайся.

– И не собиралась, – с вызовом ответила она, вымыв загорелые руки и тщательно умывшись ледяной водой. – Я просто беспокоюсь за душевное равновесие папы, – объяснила она свой интерес.

– Обещаю ничем ему не навредить, – проговорил Гай, усаживаясь за стол.

Алана поставила на плиту чайник.

– Стрижка овец – работа изнуряющая, – заметил гость.

– Да. Но именно благодаря ей мы все еще держимся на плаву, – отозвалась девушка.

– А кто такой этот Томмо?

– Пришлось нанять одного стригаля. Своими силами слишком сложно, – посетовала Алана. – Томмо из Новой Зеландии. Хороший работник, очень организованный.

– Что вам о нем известно? – настороженно спросил Радклифф.

– Гай, нельзя быть таким подозрительным!

– Но следует все же проявлять бдительность. Я знаю, о чем говорю, Лана. Будь поосторожнее с ним.

– Мне быть поосторожнее только с ним или с вами тоже? – дерзко спросила она, удивляясь собственному нахальству.

– Вот как ты реагируешь на дружеские советы? – укорил ее мужчина. – Твоему отцу и Кирану следовало бы быть более осмотрительными, а не привечать… чужаков.

– Гай, когда вы поучаете меня, я это могу стерпеть. Но не слишком ли самонадеянно с вашей стороны выискивать просчеты в поступках моего отца и старшего брата? – спросила она.

– Ты права, Лана. Извини. Просто вы живете здесь на краю долины, по сути на отшибе. Я тревожусь за вас.

– Не тревожьтесь, Гай. Мы все взрослые люди и способны постоять за себя… И умоляю вас, хоть в нашем доме не ведите себя как Повелитель Долины! – шутливо попросила она.

– Это так заметно? – рассмеялся он.

– И еще как, – кивнула девушка.

– Больше не буду, – пообещал Гай Рад-клифф. – И кто же меня так зовет – Повелитель Долины? – поинтересовался он.

– Я, например, – дерзко заявила Алана.

– Но на самом деле ты так не считаешь?

– Более того, во мне это вызывает протест, как и все ваши попытки назидания. В моейжизни есть только трое мужчин: папочка, Киран и Саймон. Вот в этом самом порядке.

– И ни одной вакансии? – осведомился Гай.

– Ни одной! – отрезала она. – А теперь не могли бы вы пройти в гостиную и позволить мне сосредоточиться на готовке? В противном случае за болтовней я только время потеряю, – деловито произнесла она и добавила: – Чувствуйте себя как дома, Повелитель Долины!

Алана поставила поднос на столик и приметила заинтересованный взгляд Гая.

– Чье это? – спросил гость, указав на натянутый на раму холст с пейзажем, что стоял прислоненным к стене.

– Киран увлекается, – ответила девушка.

Гай взял в руки картину, внимательно вгляделся и лишь затем заметил перемены в хозяйке дома, которая освежилась и переоделась.