— И тогда мы, — подхватил Темыч, — во время дальнейших расследований избежим многих опасностей, которые раньше подстерегали нас на каждом шагу.

— Этому только бы опасностей избежать, — не удержалась от колкости Катя.

— Естественно, не вроде тебя, — волком воззрился на нее маленький Тема. — Так и норовишь попасть в какую-нибудь историю.

— Опасностей, конечно, мы не избежим, — быстро вмешался Олег, пока не разгорелась схватка. — А вот следственных ошибок — вполне возможно.

— Сперва найди, что расследовать, — вернул его на землю Женька. — Почти месяц уже тишина.

— Сегодня тишина, завтра — нет, — ничуть не смутился Олег. — Вспомните, что Андрей про нас говорит.

Остальные понимающе кивнули. Андрей Станиславович и его фронтовой друг по Афганистану майор Василенко, который работал в отделении милиции на Сретенке, в один голос утверждали, что компания с Большой Спасской просто притягивает к себе криминальные случаи.

Тут Вульф, дотоле мирно дремавший рядом с Таней, вдруг заскулил и, подбежав к Олегу, ткнул его несколько раз носом в ногу.

— Я ведь с ним после школы так и не погулял, — хлопнул себя мальчик по лбу. — А все из-за вас, — уставился он с укором на Катю и Таню. — Исчезли совершенно не вовремя.

— Исчезают всегда не вовремя, — философски заметила Таня. — Давай, погуляю с Вульфом.

Выйдя в переднюю, она уже потянулась за поводком, когда Олег крикнул:

— Погоди! Все вместе пойдем. Провожу с Вульфом вас до дома, а потом пойду делать уроки.

— Кстати, нам тоже пора бы, — словно вскользь заметила Катя. — Назадавали на завтра полно. Теперь до ночи сидеть придется.

Вскоре друзья шагали вниз по Большой Спасской. Они уже приближались к широкому блочному дому, стоявшему перпендикулярно улице, когда их сзади окликнули:

— Ребята!

Все пятеро разом обернулись. К ним подошел коренастый, крепкий мужчина.

— Владимир Иванович! — узнали немедленно друзья майора Василенко.

— Здорово! — улыбнулся майор. — Надеюсь, пока ничего нового не нарыли?

Они не виделись с начала сентября, когда компания с Большой Спасской расследовала свое последнее дело.

— Пока нет, — не пришлось Олегу кривить душой.

— Ну, и ладно, — вздохнул с облегчением Владимир Иванович. Эти ребята обычно заставляли его поволноваться. — Но вообще-то, — смущенно добавил он, — вы мне нужны.

— Зачем? — глаза у всех пятерых азартно блеснули.

— Да тут одно дело вышло… — начал майор и замялся.

Сколько раз он умолял эту компанию не проявлять никакой самодеятельности, а если увидят что-нибудь подозрительное, то сразу бежать к нему в милицию, и вот…

— А, ладно, — поколебавшись еще немного, махнул он рукой. — В общем, дело такое. Слушай, Олег, может, к тебе зайдем? — предложил Владимир Иванович.

— Конечно! — мигом повернули назад ребята.

Вульф, будто поняв, что время его прогулки истекает, на обратном пути поднимал ногу возле каждого дерева. Пятеро друзей изнывали от нетерпения.

— Может, вы нам пока хоть в общих чертах расскажете? — вился Женька вокруг Владимира Ивановича.

— В квартиру войдем, тогда и в общих, и в частности, — пробасил майор.

Наконец, Вульф сжалился над ребятами и побежал к подъезду. А три минуты спустя Олег уже радушно предлагал:

— Кофе сделать, Владимир Иванович?

— Нет, я не голодный, — отверг предложение тот. — И времени нет. В общем, так, — он потянулся к пакету с недоеденными чипсами и, явно бессознательно, запихнул в рот пригоршню хрустящих ломтиков.

— Я сейчас еще принесу, — кинулся было в кухню Олег.

— Не надо, — остановил его майор Василенко. — Мне при моей комплекции только картошку трескать.

Внешне он был полной противоположностью высокому и стройному Андрею Станиславовичу. Если бы не атлетическая мускулатура, небольшой, круглолицый майор Василенко казался бы просто толстяком.

— Ладно, — отодвинул он от себя подальше чипсы. — Я вот о чем.

Он раскрыл черный кожаный кейс и извлек оттуда два фоторобота.

— А это кто? — тут же схватился за фотороботы Женька.

— Едрены пассатижи! — усмехнулся майор. — Ты хоть иногда можешь тихо сидеть?

— Иногда могу, — смутился Женька.

— Тогда слушай, — продолжал Владимир Иванович. — У нас тут в районе кто-то распространяет новый наркотик под названием «Сиреневый туман». Концов пока отыскать не можем. Только мелких распространителей задержали. Но это конец цепочки. Единственная от них польза — два фоторобота. Это посредники, — ткнул он пальцем в лица на фотографиях. — Никаких данных, однако, у нас на них нет.

Друзья смотрели во все глаза на майора.

— Я почему к вам-то, — принялся объяснять тот. — Вы же ходите на всякие дискотеки. Может, там что-нибудь удастся услышать. Или в школе. Вдруг сами этих типов увидите. В общем, отнеситесь внимательно.

— Разумеется, — кивнул Олег.

Друзья украдкой переглянулись. Кажется, на горизонте и впрямь замаячило новое дело.

— Только вот что, — оценил мигом их состояние майор Василенко. — Самостоятельное расследование категорически запрещаю.

— Хорошо, — вздохнул Олег.

— Ну, если только совсем осторожненько, — состроила Владимиру Ивановичу глазки Катя.

— Никаких осторожненько, — отрезал майор. — Знаю я вас. Влезаете по самые уши, а мне потом расхлебывать. Учтите: там, где наркотики, всякие шутки кончаются. Если эта банда заподозрит, что вы им сели на хвост, можете сразу прощаться с жизнями. Даже и не вздумайте к ним соваться. А вот если случайно до вас какие-то слухи дойдут, сразу звоните мне. Или передайте через Андрея.

— Договорились, — ответил за всех Олег.

— Еще раз повторяю: никакой самодеятельности, — поднялся на ноги майор. — Ладно. Пойду. Мне еще к Андрею забежать надо. А то он чего-то совсем…

— Что совсем? — быстро спросила Таня.

— Да у него на личном фронте…

Не договорив, майор двинулся к двери.

— А что там, на личном фронте? — попыталась Катя продолжить расспросы.

— Если нужным сочтет, сам расскажет, — бегом устремился к лифту Владимир Иванович.

Лифт оказался на этаже.

— Во, елки! — спускаясь вниз, бормотал майор. — Ну, и компания! И не захочешь, а все равно они из тебя что-нибудь лишнее вытянут.

В гостиной Олега царило полное недоумение.

— Ну, ты, Олег, словно в воду глядел, — восхищенно проговорила Таня.

— Было бы желание, а дело всегда найдется, — явно был горд своей проницательностью тот.