– Да? А если придется? – Теперь чертенята в его глазах уже не прятались, а кружились вовсю. Обжигали своим задором.

– Все. Пять минут вышли. Ты не справился. Уходи, Слава.

Аля решила вмешаться в этот увлекательный, но абсолютно не понятный разговор. На самом интересном месте, между прочим…

– Хорошо. Уговорила. – И он внезапно послушался. Развернулся и ушел.

Театр одного актера какой-то. Второй раз вижу, и второй раз он сваливает в закат, молча и неожиданно…

– Держись от него подальше, Даш…

Голос Али вырвал меня из состояния ступора. Девушка смотрела вслед Славе так же задумчиво, как и я.

– Я еще не уволена? – Голос дрогнул. Робкая надежда и совсем не смелая радость смешались.

– А надо? – Аля усмехнулась, обняла меня за плечи. Это она меня так поддержала, что ли?

– Ну, ты же сказала, что здесь ничего личного нельзя…

– Сказала. – Она согласно кивнула. – И что?

– А тут – вот оно. Личное.

– Это не личное. Это просто Пальмовский – козлина. Правда, обычно он себя не ведет так нагло. Прямо удивил сегодня…

– Меня тоже удивил. – Я вздохнула, с тоской глядя на остывший, так и не выпитый кофе на столике. – Но я думала, он по жизни такой нахальный…

– Знаешь, что печально, Даш? – Аля поняла мой взгляд правильно. Заказала кофемашине новую порцию напитка.

– Уже боюсь представить…

– Тебе придется с ним плотно работать, с этим засранцем.

– Серьезно? Может, мне лучше уволиться, действительно?

– А ты слабачка? Сдашься вот так вот сразу? – Она хитро подмигнула. – Выше нос, Дарья Олеговна. Когда это девочки отступали, встретив плохого мальчика?

– А почему с ним нужно плотно работать? С кем-то другим никак нельзя? – Оставалась очень слабая надежда на чудо.

Но бочки меда без дегтя невозможны, и Аля это подтвердила:

– Нельзя. Он тут директор. А ты пиар- менеджер. Без плотного общения совсем никак…

– Директор? – Я очень постаралась, чтобы голос не дрогнул. Но вышло так себе – не спросила, а скорее проблеяла.

Ложки дегтя в этой новой шикарной работе появлялись с какой-то невнроятной скоростью.

Мало того, что я в своих знаниях и опыте сомневалась, и когда отправляла резюме, половину навыков натыкала чисто по памяти – все, что когда-то изучала в институте или слышала на планерках, так теперь еще добавилось подозрение, что просто с ума сойду, работая с невыносимым руководством…

– Ага. Видишь, как нам повезло с тобой? – И не поймешь, Аля прикалывается или говорит на полном серьезе.

– В чем?

– Ну, никакой дистанции в общении. Это за пределами кабинета. Когда по делу говорит, никаких шуточек себе не позволяет.

– Хм… – Я не смогла себе представить, что этот Славон может быть приличным человеком, даже если очень постарается…

– Не хмыкай. Просто поверь на слово. Зайдешь к нему, чтобы обсудить рабочий вопрос – ни за что не узнаешь.

– А у нас далеко кабинеты будут? – Сама идея, что придется самой заходить в одно помещение с Владиславом, пугала. Как будто не в кабинет, а в клетку тигра лезть придется…

– Рядышком. Пиар без начальства невозможен. – Аля развела руками. – Сейчас вот закончим с тобой бумажки подписывать, и я тебе все покажу.

***

– Аль…

– Что? – Девушка уже погрузилась в ворох бумажек, параллельно поглядывала на экран компьютера, оторвалась от дела с явной неохотой.

– А почему ты его совсем не боишься?

– Кого? – Обалдеть. Меня до сих пор трясло от встречи, а она уже про все забыла, как будто.

– Ну… Этого… Директора вашего. Ты его так строила, как будто он разнорабочий, а совсем не твое руководство…

– Я ему не подчиняюсь. – Аля даже не заметила, как я подвисла. И слава богу. Иначе бы точно решила, что пора снова открывать вакансию, а меня, тупенькую такую, срочно выгонять.

– А… кому ты подчиняешься? Разве так бывает, чтобы отдел кадров не управлялся директором?

– У меня свой директор. Личный.

– Хм…

– Ага. Он главнее Славы. И приказы он мне отдает. Со Славой я согласовываю все, конечно. И документы ношу на подпись. И он их все подписывает, и людей одобряет. Но я имею право с ним спорить и что-то требовать. Например, чтобы не разгонял мне людей в первый же день работы.

– И часто он так делает?

– Как?

– Ну… – Я помахала рукой в воздухе, подбирая слова. – Разгоняет людей? Как меня вот?

– Если сотрудница женского пола, то он обязательно сделает все, чтобы девушка смутилась и не знала, как правильно реагировать. У него такой способ проверки на вшивость, скажем так…

Я оглянулась на отдел кадров и его сотрудниц, работавших за стеклянной стеной… Сплошь тетушки в возрасте за… Трудно сказать, за сколько, но точно все не похожи на объекты сексуального интереса. Видимо, по этой причине у них все сложилось легко и спокойно.

– И как? Я прошла проверку?

– Да. Отлично справилась, молодец. Я горжусь тобой. – Аля совершенно искренне посмотрела мне в глаза. Если притворялась, то ей нужно было бы дать театральную премию.

– Так я же не сделала ничего… Краснела и зеленела от злости…

– Вот если бы ты начала вешаться ему на шею, пока меня рядом нет, или оправдывать его действия, мы бы с тобой скоренько распрощались.

– Бред. Какой-то бред. Разве такое в жизни бывает?

– Еще и не такое, поверь мне.

– Не получается…

– Немного поработаешь, привыкнешь. На Славку внимание обращать перестанешь. У нас такой объем работы для тебя, что будет не до этих мелочей.

– Твои слова да богу в уши бы, Аля…

Мне все меньше и меньше нравились перспективы. От того, чтобы хлопнуть дверью, держала только сумма зарплаты. Я ведь прекрасно понимала, что так просто она не достанется… Но о таких вот «нюансах» не могла догадаться в самых страшных кошмарах…

– Погоди. Аль. А получается, что мое резюме тоже Владислав проверял и утверждал?

– Конечно. Такие должности мимо него не проходят. Я ищу, подбираю, провожу собеседования. Запись ему показываю. И только потом приглашаю человека на работу.

Все поплыло перед глазами. Значит, в самолете этот козлина уже прекрасно знал, кого трогает за грудь и задницу! И даже вида не показал…

– И сегодня он прекрасно понимал, к чьей попе прижимается?

– Естественно. Говорю же, он тебя проверял. Прости, что я оставила тебя одну. Если бы мы были вместе, он бы не стал так делать.

– И взял бы на работу без проверки? – Как-то это все сомнительно звучало…

– Даш, ну ты же не думаешь, что я приветствую эти шалости? Или что я поддерживаю это разгильдяйство и разврат? Выгнать бы засранца или понизить в должности, но