Кристина уже легла, когда он открыл дверь в спальню и начал раздеваться. Она стала рассказывать, что произошло за день и что говорила ей Ирма, и злоба снова разогнала сон.

– Кого она имела в виду? – спросил Синдре.

– Я могу только догадываться, – ответила Кристина. – Ирма ведь совсем не злая женщина. Я никогда не ожидала от нее ничего плохого. Поэтому я думаю, что ее кто-то надоумил. Все они здесь сговорились, кроме Эвы, конечно. Потому что если бы Эва хотела мне что-то сказать, она сделала бы это сама и не стала бы прятаться за чужую спину.

– Не слишком ли все таинственно? – спросил Синдре, укладываясь в постель в кальсонах и майке.

– Ирис подавляет мальчиков, подумать только, – вздохнула Кристина. – По-моему, это не слишком умно.

– Да, но это вполне может быть правдой.

– Это же Ирис, – улыбнулась Кристина. – На следующий год она пойдет в школу. Разве так плохо быть инициативной? В ее положении это естественно, дочь пастора все-таки…

Они рассмеялись.

– Наверное, это и есть их главный аргумент, – предположил Синдре. – Моя дочь должна подавать пример другим девочкам и лучше их знать свое место.

– Свое место? – переспросила Кристина.

– Место человека на Земле определено Богом, – пояснил Синдре, – и место женщины – рядом с мужчиной. Мы ведь с тобой всегда жили так, ты и я?

– Да, но рядом ведь не значит…

– Я не имею ни малейшего намерения унижать женщину. Но женщина не мужчина, и Ирис должна это понимать. Наверное, мы сами виноваты, что до сих пор не объяснили ей этого.

О чем он говорил? Они редко обсуждали воспитание детей, Синдре никогда не интересовался ее педагогическими методами. Поэтому его точка зрения на этот счет поставила Кристину в тупик.

– Детство быстро кончится, ведь так? – продолжал он. – И Ирис придется учиться смирению. Женщина занимает в обществе вполне определенное и очень важное место. И к нему девочку лучше подготовить заранее, тебе не кажется?

Последняя фраза была не просто его аргументом. Она обозначила непроницаемую границу, которая пролегла между ними в двуспальной кровати.

Кристина спрашивала себя: кто ее муж на самом деле? Как он мог так быстро измениться и чего ожидать от него дальше?

7

Звонок прозвучал как иерихонская труба, и первым делом Синдре пожалел, что не выключил мобильный. Люди в приемной оглянулись на него с раздражением. Синдре нервничал не так сильно, но нажал кнопку, не взглянув на дисплей. Знал бы, что на проводе шеф, ни за что не принял бы вызов.

– Да?

– Хочу всего лишь услышать, что вы уже в пути, – сказал начальник отдела копировальной техники. – Мы приступаем через четверть часа, все уже в сборе.

– Ну… я так много провожу времени за рулем, что… – Синдре осекся под сердитыми взглядами других пациентов и решил быть кратким. – У меня болит спина. Жду в приемной врача, правда. Даже не знаю, когда смогу…

– Но вы уже месяц не были на наших совещаниях, – возмутился шеф. – И плевать я хотел на ваши отговорки. Жду вас через четверть часа, или можете больше здесь не появляться.

– Я в больнице! – почти закричал Синдре.

– Послушайте, Синдре Форсман… – перебил его строгий голос в телефоне, но в это время появилась медсестра и пригласила Синдре в кабинет. Пастору пришлось дать отбой, недослушав возражения шефа.

По короткому коридору, пропахшему спиртом и плесенью, медсестра провела его в маленький кабинет с металлической койкой, столом и постерами с изображениями человеческого тела в разрезе на стенах. Доктор, мужчина средних лет с озабоченным лицом, пригласил Синдре присесть и рассказать о своей проблеме.

У Синдре Форсмана был сколиоз, о чем свидетельствовала больничная карточка на столе доктора. Синдре страдал этим недугом со второго класса гимназии и с тех пор носил под майками и рубашками унизительный корсет, ко всему прочему не особенно помогавший.

– Раньше боль была терпимой, – начал он, – но вождение изо дня в день просторного «Опеля» быстро усугубило ситуацию. – Иногда, проехав без остановки большой участок пути, Синдре так мучился, что не мог самостоятельно выйти из машины.

– И ваш работодатель не хочет расщедриться на более комфортное сиденье, – улыбнулся врач.

– Мой работодатель, – подхватил Синдре, снимая очки и протирая их кончиком воротника, – ждет от меня чуда. Он хочет с моей помощью продать дорогущие копировальные аппараты в дамскую парикмахерскую в Ленсбо и шиномонтажному предприятию в Скебобруке. Думаю, такое было бы не под силу и самому Иисусу Христу.

Доктор рассмеялся и попросил Синдре подробнее описать свои боли. Выслушав, выписал новые таблетки, «Дексофен», и предупредил, что, пока Синдре будет их принимать, он ни в коем случае не должен садиться за руль машины, будь то «Опель» или какая-либо другая. Они пожали друг другу руки. На пути к парковке засигналил мобильный, но голосовое сообщение Синдре прослушал, уже поворачивая ключ зажигания.

Это был шеф компании по продаже копировальной техники, который сообщал об аннулировании контракта с Синдре в конце месяца. Машину, ноутбук, мобильный и ключи от гаража в Книвсте надлежало сдать в установленном порядке в любое время в течение следующей недели.

8

– Это я.

– Кристина? Неужели? Я думала, он забрал у тебя телефон.

Новый рекорд за последние десять секунд. Мама Кристины Юханна была прирожденным провокатором, с возрастом ее шутки становились только злее. Вот и сейчас от раздражения у нее натянулись голосовые связки.

– Кто должен был забрать мой телефон? – не поняла Кристина.

– Твой пастор.

– Ага. А почему ты сама мне не звонила? Может, это твой охранник забрал у тебя мобильный?

– Просто тебе не нравится, когда я звоню первая. Я же знаю об этом, дорогая. Ты не из тех, кто поддерживает контакты.

– Именно за этим я сейчас и звоню. Чтобы спросить, не хотите ли вы с папой к нам приехать?

Нависла продолжительная пауза. Очевидно, мама Кристины не рассчитывала на такой поворот. Кристина прижала мобильный к уху и направилась к полкам с молочными продуктами. Этот магазин «Иса» оказался самым обыкновенным, без всякого волшебства, но она всегда находила здесь то, что искала. Всю весну Кристина проходила со смутным чувством полного непонимания того, что с ней происходит, и вот сегодня впервые ощутила на лбу и щеках теплые солнечные лучи. На Кристине была зеленая джинсовая куртка, та самая, в которой она когда-то гуляла вдоль канала в Кристинехамне и мечтала о Кнутбю.

Только сейчас, в супермаркете «Иса», толкая тележку к полкам с овощами и фруктами, Кристина наконец поняла, что мучило ее все это время. Она была одинока – проблема состояла только в этом. Кристина взяла с полки гроздь бананов и направилась к хлебному отделу.