— Калеб бы подошел мне. — Она вспомнила, каким нежным движением он обернул шаль вокруг ее плеч, как громко билось ее сердце, когда он смотрел на нее. Она бы не испугалась, если бы Калеб дотронулся до нее.

Но Калеб не захотел дать ей ребенка. И она не могла заставить его выполнить ее просьбу.

Единственное, что она могла сделать — это найти другой путь.

Через три дня после его встречи с Викторией на столе Калеба оказалось странное объявление. Калеб не знал, кто еще видел его. К нему оно попало только потому, что Дэниз лежала дома с простудой и ему приходилось выполнять ее работу.

Это было анонимное объявление. В нем говорилось:

«Требуется: здоровый, умный мужчина, который согласится помочь женщине забеременеть. Ему будет выплачена вперед тысяча долларов и еще четыре после того, как дело будет завершено. Никаких обязательств по отношению к женщине и будущему ребенку. Мужчина должен предъявить пять рекомендаций от знакомых и три с места работы. Отсылайте письма на имя «Будущая мама». Ящик В482 почтового отделения в Дэлловее, штат Иллинойс. Женатых мужчин просьба не обращаться».

— Черт-те что! — воскликнул Калеб.

— Что-то случилось, Калеб? — Стэн Ричи выглянул из другой комнаты.

Калеб думал, что его голова просто взорвется.

— Я вернусь через десять-двадцать минут, — сказал он, взял листок бумаги и вышел.

Пройдя немного, Калеб налетел на двух пожилых людей и леди, которая выгуливала свою собаку. Пробормотав извинения и убедившись, что с ними все в порядке, он пошел дальше. Он рванул дверь в магазин.

В магазине, обычно тихом и спокойном, сейчас было много народу и горел яркий свет. Калеб застыл на месте. Он совсем забыл. Виктория сменила имидж, и теперь в ее магазине на стенах были нарисованы облака и звезды, на стеллажах стояла художественная литература и детские книжки, а на ковре стояли кушетки. Было много цветов, печенья и женщин.

Все обратили внимание на то, как резко открылась дверь.

Он сразу нашел Викторию в толпе. Его глаза метали молнии.

Виктория удивилась.

— Мистер Фремонт? — спросила она.

Мистер Фремонт? Она называет его мистер Фремонт, хотя только три дня назад она просила его лечь к ней в постель, чтобы зачать ребенка.

А теперь она предлагает себя первому встречному.

— Нам нужно поговорить, — сказал он, игнорируя посетителей.

Виктория посмотрела на толпу народа.

— Вряд ли нам это удастся. Я не могу уйти. У меня покупатели.

Калеб вытащил блокнот и ручку, которые всегда носил с собой.

— На тот случай, если кто-то захочет что-то купить, — сказал он, входя в магазин и кладя блокнот на журнал регистрации. — Я компенсирую вам стоимость первой книги, которую у вас купят в ближайший час, — сказал он, обращаясь к толпе, но не сводя глаз с Виктории.

Виктория смутилась.

— Это не обязательно.

— Ваше отсутствие в магазине может обойтись вам в круглую сумму, а ведь у нас с вами деловые отношения, не так ли? Бизнес?

Виктория подняла подбородок.

— Я никогда иначе не думала.

Точно. Она хотела сделать ребенка, черт возьми, и считала это бизнесом. Теперь она упрашивала мужчин сделать это в своем объявлении. Калеба интересовало, обращалась ли она с той же просьбой к кому-нибудь до того, как прийти к нему. Неужели она не понимала, что полно мужчин, которые захотят воспользоваться ею? Мужчин, которых не интересует ее желание завести ребенка, которые просто захотят залезть к ней в постель?

Посмотрев в ее глаза, он понял, что у нее даже мысли подобной не было. Что она сказала ему? Что она дева? Его ярость возрастала.

— Пойдемте, — сказал он, протягивая руку. Она посмотрела на него так, будто он предложил ей прижать к себе крокодила.

Глаза всех посетителей уставились на них. Они стали центром внимания. Он мог поклясться, что она вздрогнула. Виктория сложила руки за спиной и нервно сцепила их.

— Если вы так боитесь за магазин, — сказал он более мягким тоном, — я сделаю по-другому. Сделайте заказ на пятьдесят копий вашего вчерашнего бестселлера. — Он многое узнал о ее магазине благодаря статье в его газете, которая была посвящена местному бизнесу. Каждый день она писала на доске название вчерашнего бестселлера.

Виктория подняла бровь.

— Вы этого хотите? Разносчик привез художественную литературу и другие книги только сегодня утром, а вчера я продавала исключительно исторические романы.

— Не важно.

— Вы уверены? — Она говорила очень громко.

— Хорошо, скажите, как называется вчерашний бестселлер?

— Это нечто, что вам будет интересно, Калеб. — Виктория поднесла к нему маленькую доску с названием. Книга называлась «История и искусство контрацепции».

Виктории самой стало неудобно.

— Я выйду с вами, — неожиданно сказала она. — Забудьте про книги.

— Как приятно, что вы составите мне компанию, — сказал он, — но про книги я не забуду. Я не отступаю от своих слов. Пятьдесят копий, — повторил он.

Он взял ее за руку и потянул к выходу. Ее нежные пальцы выскользнули из его ладони.

Он притянул ее ближе, и это было ошибкой, потому что он почувствовал, что начал возбуждаться.

Выйдя из магазина, Виктория уставилась на него.

— Калеб, почему ты так расстроен? — спросила она. — Я не хотела спрашивать, там было много народу. Теперь нам никто не мешает, и я хочу знать, почему ты так зол. Я бы могла понять, если бы ты разозлился тогда, но я извинилась. Я думала, что мы все выяснили.

Он помахал листом, на котором было напечатано объявление.

— Ты написала это?

Она внимательно и спокойно прочитала объявление.

— Да, я. Ну и что?

Калеб придвинулся ближе, он почти касался ее. Ее карие глаза, ее изящная фигурка и этот деловой тон сводили его с ума. И это хрупкое тело она собиралась предложить первому встречному.

— Вам, мисс Холбрук, — сказал он, специально называя ее так, зная, что она не любит подобное обращение, — нужно научиться распознавать мужчин.

Виктория посмотрела на него. Он еле сдерживал себя, чтобы не притянуть ее к себе и не поцеловать.

— Ты хочешь научить меня? — неожиданно спросила она.

Калеб глубоко вздохнул.

— Определенно. Пойдем к тебе, и я расскажу, что тебе надо знать.

И тут он не сдержался. Он придвинулся ближе, схватил ее и пылко поцеловал.

Виктория вздохнула во время поцелуя, и это совершенно свело его с ума.