— Нет, Иввелиос. Всё в порядке. — ответил семаргл, но заметив как эльфийка направилась к выходу, последовал за ней.

Море шумело и успокаивало. Водная стихия словно говорила с Таэллин на никому не известном языке. Отчего становилось так тепло в груди, что хотелось обернуться чайкой, летящей на прозрачными водами.

— Меня можно не караулить, сбегать не собираюсь! — бросила она, чувствуя спиной шаги.

— Я и не караулю. — выдохнул Тараниас, усаживаясь рядом на песок.

Некоторое время они просто смотрели на волны, не произнося ни слова. Что-то стремительно менялось и каждый искал свой ответ.

— Знаешь, я как-то был на Земле и там моря ничуть не уступают этому. — вдруг нарушил тишину Тараниас, не сводя взгляда с горизонта.

— Земля? Что это?

— Один не магический мир.

— Не знала, что такие бывают… И, честно говоря, не представляю, как можно вообще обходиться без магии.

С этими словами она пошевелила пальцами, словно вылепливая из мягкого пластилина фигурку. Вскоре на воде показался крохотный лебедь. Он встрепенулся и начал плавать, описывая круг. Волны по сравнению с ним казались неимоверно крупными, так что ему приходилось помогать крыльями, чтобы удержаться на них.

— Мне очень жаль, что родители решили за тебя твою судьбу. Наверное это не приятно… — задумчиво произнёс семаргл и влил в лебедя каплю своего пламени.

— Не приятно? Нет, ты и понятия не имеешь, что значит отсутствие права выбора. Видимо тебе повезло с семьей… — хмыкнула она, глядя как крохотное порождение водной магии поглощает чужой огонь словно губка, при этом равномерно увеличиваясь в размерах.

— Сказать по правде, я и Ниара появились не так, как большинство существ.

— Неужели у вас не было родителей? — поразилась эльфийка и оторвав взгляд от преобразившегося лебедя, во все глаза уставилась на семаргла.

Магическая птица же, увеличившись до обычного размера, оглядела свои переливающиеся лазурью крылья и встряхнувшись, начала с усиленным упорством преодолевать упрямые волны на воде, которые теперь походили на мелкую рябь.

— Нам с сестрой вовсе не должно было существовать. Один Демиург при создании Иридии, не расчитал количество вливаемой в материю силы и получилось так, что в пространство отскочили пара искр. А так как они содержали саму первородную энергию, то вместе с созданием мира появились мы.

— О светлые, кто же ты такой? — она не сводила с него глаз, отыскивая хоть малейший сигнал лжи, но не находила.

— Долгое время мы были в безвременьи, а потом, когда сила окрепла, объединили усилия и выбрались оттуда. Поэтому получается, что твоё видение семьи и взросления мне не ведомо.

— Это же очень печально?! А как же любящие люди?

— Любовь… А ты уверена, что знаешь о ней хоть что-то? Вон у Землян ввиду отсутствия магии срок жизни меньше сотни лет, а они уверяют, что за это время можно разгадать её.

— Мне кажется, она не требует разгадки.

— А чего она требует?

— Чтобы ей дали почву, где она сможет прорасти и раскрыть себя. — улыбнулась Таэллин и поднесла руку к лебедю, тот прошёл под ладонью и вынырнул у ног Тараниаса.

Семаргл ничего не ответил, но встретившись с глазами эльфийки, нечитаемая эмоция отразилось на его лице. На миг Тараниасу показалось, что девушка словно светится изнутри и находясь в такой непростительной близости, даже не касаясь, его тяжёлая сила начинает трансформироваться в нечто такое же лёгкое и живое. Да, его сила совершенно отличалась от той, что наполняла эльфийку, а за годы с Ниарой, ещё и пропиталась тьмой до самых краёв. Но он давно свыкся с этим, а тут оторопел, словно выбравшись из затхлого помещения на свежий воздух. Казалось ещё вздох и голова пойдёт кругом.

— Хочешь искупаться?

Эльфийка на мгновение опешила от такого перехода, однако глянув на манящую воду, облизнулась. Заметив её жадный взгляд, семаргл лукаво улыбнулся и скинув с себя косуху, начал стягивать футболку и джинсы.

— У меня что, настолько всё написано на лице? — изумилась Таэллин, продолжая наблюдать как открывается поджарое тело, крепкие плечи и сильные ноги.

— Ты даже не представляешь насколько. — бархатисто протянул огнебог и эльфийке показалось, что в этой фразе есть нечто не имевшее отношения к разговору о плавании.

Таэллин медленно поднялась, сомневаясь в этой затее, однако тяга к воде оказалась сильнее. Тогда она, прошла вперёд прямо в платье, с каждым шагом уходя чуть глубже. Лазурный лебедь увидев эту картину, словно обрадовался и отчаянно запил крыльями по волнам.

— Не знала, что огненные тоже плавают. — с улыбкой промурлыкала девушка, глядя как Тараниас идёт к ней. Она, закрыв глаза, запрокинула голову назад так, что волосы погрузились в воду. А когда открыла их, то обожглась о потемневший взгляд, приблизившегося семаргла.

Глава 8

Солнце южного города словно ласково зазывало остаться в Хамисте, прогревая море. А зная свою тягу к воде, Таэллин почти физически ощущала зов.

— Не боишься меня? — вдруг произнёс семаргл с некоторой хрипотцой в голосе.

— Это же моя стихия, волк?! — почти крикнула она, разведя руки.

Она широко улыбнулась, и Виана, наверняка, сравнила бы её сейчас со злодейкой из геройского фильма. Ведь в этот момент позади вырос громадный столб воды. Эльфийка никогда не любила глупых соревновательных игр, но с семарглом всё менялась. Да, она чувствовала его мощь, но всё равно раз за разом безрассудно бросала камешки в стену, которая вот-вот накроет.

— Очень опрометчиво, водница. Я ведь тоже в некотором роде управляю водой. — также спокойно и невозмутимо ответил Тараниас.

И хоть между ними оставалось небольшое расстояние, от одного только голоса по коже Таэллин пробежали мурашки. Она успела мысленно обругать себя за излишнюю восприимчивость и эмоциональность, как над пляжем стянулись низкие тучи. А когда полил дождь, девушка от неожиданности выпустила контроль и водяной столб позади получил полную свободу. Тараниас успел только подхватить эльфийку, чтобы отпрыгнуть чуть назад и выставить щит, но значительная часть волны всё равно накрыла их с головой. Когда же воды схлынули, оказалось, что Таэллин по-прежнему в объятиях семаргла, а над