листок с заданием и набираю номер личной секретарши Стейси Стэнуэлл. В трубке раздается резкий женский голос:

— Трина Смит.

— Доброе утро. Это Эмма Хоган из «Дейли стандарт».

— Кто-кто?

— Эмма Хоган. Мой редактор, Дэймон Смит, попросил меня связаться с вами для организации интервью со Стейси.

— Ах да. Одну минутку.

До меня доносятся щелчки мышкой: Трина, судя по всему, просматривает расписание Стейси.

— Шестнадцатое июля вас устроит?

— Это через три месяца, что ли? Я полагала, что интервью будет рекламой ее кинодебюта в следующем месяце.

— Вот как? Хм, подождите еще.

Снова следуют щелчки мышкой.

— А сегодня в час?

Звучит привлекательно, прямо как выскочивший стоматит.

— А попозже на неделе окна у вас нет?

— Боюсь, нет. Да и это появилось, потому что маникюрша Стейси рожает.

Для особ вроде Стейси даже странно, что она не настояла на маникюре между схватками.

— Хорошо. Значит, сегодня в час.

Но это еще не все: Трина спрашивает мой электронный адрес, чтобы прислать список тем, которые мне не следует поднимать в интервью. Напрасный труд — ее сообщение сразу же отправится в корзину, даже открывать не стану.

По окончании разговора перекраиваю свой распорядок на день. Затем, памятуя суровое предупреждение Дэймона, решаю бегло ознакомиться с карьерой мисс Стэнуэлл, чтоб ее.

Открываю веб-браузер и нахожу канал, на котором транслируется «В эфире Челси» — шоу, принесшее Стейси Стэнуэлл известность. Затем в наушниках просматриваю первый часовой выпуск. Насколько я понимаю, программа вращается вокруг кучки заурядных избалованных девиц, прожигающих жизнь на деньги упакованных предков. Меня бы шокировала их способность превращать каждую нелепую мелочь в трагедию, но за годы работы я встречала огромное количество подобных персонажей и почти уверена, что «звезды» не притворяются.

Наконец, бегут финальные титры, но мое мнение о Стейси Стэнуэлл отнюдь не улучшается. В надежде отыскать хоть что-то заслуживающее внимания, гуглю ее имя, однако результаты ограничиваются участием девушки в реалити-шоу «В эфире Челси». Похоже, только ему она и обязана славой. Думаю, выше этого ей уже не подняться, несмотря на потуги на актерском поприще.

Затем просматриваю состряпанную на скорую руку статью о ней в Википедии, кое-что заношу в свой блокнот и набрасываю с десяток вопросов, которые, по идее, не должны будут вызвать у нее затруднения.

Подготовившись к интервью, возвращаюсь к изначально запланированной работе, чтобы не думать о предстоящем через несколько часов ужасе встречи со Стейси Стэнуэлл.

Мне и вправду удается отвлечься, пока весть о моем задании не достигает ушей Джини.

Она входит в мой кубикл, словно девочка в комнату с елкой в рождественское утро.

— Я слышала, ты берешь интервью у Стейси Стэнуэлл? — блеет она. — Могу я попросить тебя об одолжении?

— Хочешь со мной поменяться? Договорились!

— Да я бы с удовольствием… Можешь взять у Стейси автограф для меня?

— Джини, ты серьезно? Только не это!

— Ну пожа-а-а-луйста! Я до конца недели буду покупать тебе вкусняшки!

— Ладно, — вздыхаю я. — Но, чтоб ты знала, теперь я тебя ненавижу!

Девушка радостно хлопает в ладоши, верещит от благодарности и убегает хвастаться.

При всей нелепости ее восторга, таковой заразителен, и вот я уже и сама не могу сдержать улыбки. Впрочем, стоит мне задуматься, когда в последний раз я испытывала нечто сродни подобному воодушевлению, как улыбка разом увядает. В личной-то жизни точно годы назад. Что до работы, то, пожалуй, в тот день в «Кентонском конном дворе». Прошло уже полгода, но зуд остался.

Примерно через неделю после редакторского приказа оставить Уильяма Хаксли в покое он внезапно сложил с себя депутатские полномочия и переехал на остров Уайт, где занимается обустройством дома отдыха для детей из малообеспеченных семей. Дело благородное, разумеется, однако лично мне кажется, что за этим кроется нечто большее. Я все-таки установила, кто именно владел «ауди» со стоянки перед конюшней. Кеннетом Дэвисом оказался тот тщедушный старик, вот только он весьма некстати умер, так что эта линия расследования оборвалась. Ну а здоровяка в джинсовом костюме без имени вычислить не получилось.

Без каких-либо других зацепок и с действующим запретом на Уильяма Хаксли мне только и оставалось, что смиренно дожидаться, когда на голову мне свалится какая-нибудь другая сенсация.

Дожидаюсь и по сей день, и весьма сомнительно, что это произойдет сегодня.

Но вот уже полдень, и мне надо собираться.

Плетусь на «Гайд-парк-корнер» и совершаю краткое путешествие, всего с одной остановкой, до «Южного Кенсингтона», ближайшей к Челси станции.

Наверху я забиваю в навигатор адрес Стейси Стэнуэлл. Мне предстоит десятиминутная прогулка с апатией в качестве попутчика.

Сидней-стрит по обеим сторонам застроена высоченными таунхаусами из оштукатуренного кирпича. Это не то место, где плебеи вроде меня могут позволить себе проживание, и я с завистью рассматриваю многомиллионные дома.

Еще метров сто, и искомый адрес передо мной. Буквально через дорогу от дома Стейси располагается подобающая благообразная церквушка, хотя, подозреваю, решающим фактором при покупке таунхауса звездой реалити-шоу — или, скорее всего, ее родителями — послужило отнюдь не удобное месторасположение. Что-то подсказывает мне, что Стейси предпочитает отбивать поклоны в галереях люксового лондонского супермаркета «Харви Николс».

Нажимаю кнопку звонка и жду.

К некоторому моему удивлению, открывает мне не горничная или Трина Смит, но Стейси Стэнуэлл собственной персоной.

— Вы, должно быть, Эмма, — воркует она. — Заходите, пожалуйста.

Я быстренько подвожу итог первым впечатлениям. Девушка несколько ниже, нежели мне представлялось, и, как ни досадно признать, симпатичнее. Несмотря на физическую безупречность, одета она проще некуда, в треники да мешковатую кенгуруху — отнюдь не те шмотки, которыми можно поразить гостей. Темные волосы собраны в хвост, на лице никаких следов косметики.

В общем, первое мое впечатление ожиданиям не отвечает.

Я следую за Стейси через прихожую на неожиданно скромную кухню в задней части дома, широкие стеклянные двери откуда ведут в небольшой, но очень красивый садик.

Указав на стул за дубовым столом под старину девушка осведомляется:

— Хотите что-нибудь выпить?

— Просто воду, пожалуйста.

— С газом или без?

— Без разницы.

Она улыбается и направляется к холодильнику. Хотя пока Стейси произнесла едва ли с десяток слов, но тон ее голоса заметно отличается от услышанного мною ранее в передаче. Тот хотя и выдавал происхождение из состоятельного сословия, но отличался плаксивостью и некоторой глуповатостью.

— Вы издалека? — интересуется Стейси, изучая содержимое холодильника.

— Из Белгрейвии.

Девушка возвращается с двумя бутылками газировки и усаживается напротив меня.

— Значит, вытянули короткую соломинку? — с хитрецой спрашивает она.

— Простите?

— Брать интервью у пустоголовой звезды реалити-шоу.

— Хм, судить — это не мое.

Мои залитые краской щеки подразумевают несколько иной ответ.

— Да не