class="p1"> Ш(пытается сесть, К спешно помогает): Естественно, что же еще сохранят после суда Божьего, кроме как алмазные шахты. Знаете, а я своё сокровище только недавно обрёл и понял, что его истинное назначение - никогда не быть использованным.

К(жадно): Насколько недавно?

Ш: Разве это важно? Молодой человек, у вас во фляге что? Не бренди часом?

К: Он самый. Сомневаюсь, что он сочетается с хинином...

Ш: Не откажите в малой просьбе. Я его последний раз пил до Катастрофы.

Ковальски подсыпает порошок во флягу и отдает Шаману.

Ш (отпив): Превосходный янтарный... (кашляет и падает)

Ковальски деловито щупает пульс(можно с фразой а-ля «Готов!»), лезет в шатер и достает оттуда шкатулку, ставя её перед собой. В это время справа неспешно входит Унис и Ковальски отставляет шкатулку.

К: А? Что такое?

У: Решил осведомиться о состоянии почтенного Короля-Шамана.

К: А, доктор? Он помер. (быстро) Разве это важно?

У: Не то чтобы слишком. Ковальски, не забывайте о нашей главной миссии. Вы нужны мне. Брат куда-то исчез и было бы неплохо прочесать местность.

К(зло): Это была ваша миссия. Я должен был вас только довести до пустынников. Вы пока можете и без меня обойтись, а брата мы позже найдем, если он не умер в этом лепрозории.

У: Вряд ли мой брат вообще умрёт. Во всяком случае, в этой эпохе. Впрочем, это не важно. (глядя на ошарашенного Ковальского) Видите ли, брат мой, конечно, в свете побывал не так долго, как я, но этого ему хватило. Он решил, что лучше ему остаться в тайнике покойного Короля-Шамана, чем общаться с нынешними людьми.

К: Что? Я не понимаю..

У: И не должны. Видите ли, Униса ван Минимы никогда не существовало. Был лишь старатель, который выкопал «Премьер», но так и не донес честно заработанные деньги домой, получив несколько смертельных грамм свинца. Так случилось, что звёзды в этот момент заняли нужное положение, и дух алмаза от страстей человеческих и крови воплотился в покойном теле человека.

К: Господь Всемогущий...

У: К сожалению, его большую часть жадные старатели так и не нашли, но нашли Пустынники, и обуреваемый родственными чувствами алмаз решил нанять двух изолированных от общества, но сведущих в Пустоши людей, и пойти на братский зов. Впрочем, это путешествие было в высшей степени занимательным, пусть его братец и решил остаться отшельничать. В метрополии я даже буду его вспоминать, как яркую иллюстрацию человеческой природы. (усмехается) Возможно.

К: Я... я уничтожу вашего брата, если вы мне не выдадите его!

У: Начнём с того, что это вряд ли поможет.

Слышен стук молотка.

Передний свет гаснет.

К: Что это?

У: Это раббе Йозеф Ашшель. Он известный знаток алмазов. В данные момент раскалывает алмаз «Премьер», видите ли, матовый скол невозможно удалить, и опасен для огранки. Вам скол знаком из-за моих... дефектов речи.

Снова стук. Гаснет боковой свет. В ужасе Ковальски шепчет молитву, но звук упавшего молотка предваряет полный свет,и перед ним стоят:Унис и Странник в белых костюмах без галстуков.

У: Видите ли, даже раскол на несколько частей не сможет уничтожить личину.

Странник: Нас теперь просто стало больше.

У: Прошу извинить вас за мою жесткость.

К: То есть я... просто убил всех зря? Нет, ты... вы вели меня сюда! Вы направляли мою руку!

С: Он ничем не лучше других, всё-таки. Такой же слепец.

У (легкий смех): Нет, нет, я неправильно выразился. Подтолкнула вас жестокая часть меня.

На сцену выходит после стука молотка дер Яахт, одетый Алмазом, но с красным галстуком.

Я (подходит несмотря на ужас доктора): Простите, что опоздал. Раббе упал в обморок. Никто не направлял вашу руку, доктор. (протирает ему очки) Я обозначил вам соблазны, и вы пошли к ним навстречу, проламывая путь как слон сквозь вельд.

У: Что ж, круг замкнут.

С: Не останется Шамана-Короля.

У: Не осталось напарника, понявшего, где алмаз.

Я: А вскоре не станет и самого доктора Ковальского.

К: Нетнетнет, я так просто не сдамся. Я расколочу этот чертов алмаз в пыль!

У: А почему вы уверены, что там именно алмаз?

Я: Не бойтесь, никто не убьёт вас... сейчас.

Ковальски судорожно открывает шкатулку... и достает Закатный цветок

К (почти плачет): Господи боже, это же...