Пальцы сами собой чуть раздвинулись, будто на них снова оказались соединенные кольцами ленты управления, уходящие вдоль рук к шее и дальше в налобный обруч. Показалось, что вот сейчас я откинусь, разводя руки, и упаду в мягкое, остро пахнущее дезинфектантом нутро «Тамплиера», согнув локоть, приведу в действие сервоприводы, и с тихим шелестом надвинется лицевая часть симбота.

Стоп. Хватит. Если все пойдет нормально, то в симботе ты еще набегаешься, а сейчас прекрати ностальгировать и займись делом. Восстановить навыки ты сможешь достаточно быстро, тело все помнит. Я понял, что уже и сам с собой говорю не так, как месяц назад, когда я был «торпедой» по прозвищу Майор и загонял, вытравливал, вытаптывал в себе все то, что осталось за порогом маленькой комнаты офицерского собрания, где с меня сорвали погоны и сломали над головой церемониальный офицерский клинок. Думал — навсегда, а ты смотри — нет, вылез и снова принялся раскладывать в голове все по полочкам. Вот только в сторону игрового стола я тебе, сволочь лощеная, смотреть не дам. В остальном же «выживальщик» меня вполне устраивал.

А буду я рассеянно смотреть вот на ту компашку за столом возле бара и на самого бармена, который, встретившись глазами с невысоким крепышом в потертой кожаной куртке, сделал едва заметное движение глазами. Не моргнул и не прикрыл даже, а так, обозначил некое движение, после чего вернулся к протирке стаканов.

Крепыш не отреагировал никак.

Собственно, больше мне ничего и не было нужно. Я всего лишь убедился, что на Перекрестке, как и повсюду, где обитают люди, действуют те же законы теневого мира, что и везде.

Теперь осталось дождаться станционного вечера, когда бар заполнят мелкие спекулянты, жучки, букмекеры, агенты невнятных контор, провозящих полулегальные товары, и прочая публика, которой я немало насмотрелся за последние пять лет.

Первый же вечер подтвердил мою правоту. Бар действительно оказался популярным местечком, где собирались за столиками компании тертых мужиков, что-то тихо обсуждавших друг с другом, придвинувшись к собеседнику, негромко играла еще с утра удивившая меня музыка с тревожным рваным ритмом и щелкали бильярдные шары в задней комнате. Хохотали у барной стойки компании поднявшихся с плоскости сталкеров, презрительно фыркала в лицо розовощекому юнцу спортивного вида черноволосая «сестричка», и внезапно я почувствовал мгновенную режущую боль в груди: я понял, чем отличался этот бар, да и вся эта станция, от того, что оставил я позади вместе с растерзанной Эдной и двумя трупами в ночном клубе.

Здесь был вкус и запах настоящего, честного большого Дела. Вся накипь, весь придонный ил и шебуршание спекулянтов — всё вертелось вокруг Дела, но не было его сутью, в отличие от того, что осталось за моей спиной в Империи. Там грязь и накипь и были делом. Здесь — нет.

Запрокинув голову, я влил в себя рюмку желтоватого пойла, называвшегося здесь «звездной настойкой», длинно выдохнул и обернулся к стоящему рядом сталкеру:

— Огоньку не найдется?

К двум часам ночи моя голова гудела от табачного дыма, «звездочки» и огромного количества информации.

— Да вполне нормальные они тетки, — обняв меня за плечи гудит Сергей Карский, которого все зовут Платформой. Он, и правда, похож на транспортную платформу. Такой же приземистый и здоровенный. Плечи обтягивает черная потертая куртка, усеянная разъемами соединений с симбот-системой, закрытыми сейчас предохранительными мембранами.

— Ага, если только у тебя никаких модификантов генных нет, — вступает в разговор его товарищ. Родриго Ким черноглаз, высок и строен. Наверняка нравится женщинам. Интересные у него глаза — они не задерживаются подолгу на одном предмете, постоянно стреляют по сторонам, отчего у собеседника создается странное ощущение, что Родриго кого-то ждет и выискивает этого человека в толпе.

Мы пьем уже не первый час, а эти парни становятся только более говорливыми и чуть громче смеются, но не теряют координации движений и ясности речи. Я узнаю о том, что у местных «жучков» можно без проблем достать контрабандные запчасти, концентрированное топливо для ускорителей боевых симботов, которое по обычным расценкам стоит столько, что глаза на лоб полезут, а вон тот маленький, лысый, он на лекарствах специализируется.

— А если поднять что-то с плоскостей, тут, тшшш… — Сергей прикладывает к губам толстый палец с обкусанным ногтем. — Тут совсем другие ребятки действуют, серьезные парни, и говорить о них здесь, на «игле», как они зовут станцию, совсем не стоит.

И мы снова налегли на настоечку.

Я узнал о том, что биониты крепко недолюбливают «сестричек» и вообще они высокомерные засранцы, но если случится с тобой на плоскости задница, то припрутся вытаскивать стопроцентно, а вот корпоративщики, те сто раз подумают, а если из «Текносистемс» будут, то точно сделают вид, что не слышали. Яйцеголовые — те попроще, но им тоже палец в рот не клади, видали мы, какие они божьи одуванчики!

Мне поведали о Потерянной Плоскости и легендарном комплексе Мурв, который появляется только во время приливов синего тумана на плоскости с азотной атмосферой, о перестрелке в каньоне возле Треугольной Крепости и загадочных транспортах, которые вылетают из центра высокогорного плато на плоскости Зингля, а туда еще никто не добрался! Зуб даю, не добирался туда никто из наших, и сестрички там тоже не бывали, хотя вокруг давно ходят, две партии положили, одна под лавину попала, вторую хотели на планерах послать, да их таким ураганом разметало, что только крылья в стороны! Никто не уцелел.

— Это еще до меня было, — гудел Сергей, а Ким азартно качал головой.

Я узнал об Утерянных стоянках и Проклятых Куполах, страшном звере Шарге, выдыхающем мельчайшую отравленную пыль, проникающую через фильтры симботов, и призрачных сталкерах, которые бредут, не отвечая на вызовы и никак не отображаясь в приемниках сигналов.

Я ввалился в комнату только под утро и заснул мертвым сном.

Сергей и Родриго собирались на плоскость через три дня, и чутье говорило мне, что есть все шансы попасть туда вместе с ними. Это было бы отличным выходом: человек, появившийся вместе с аборигенами, всегда вызывает меньше настороженности, чем свалившийся на голову чужак. Очень хотелось максимально сгладить стадию «новенький в городе», когда каждый мачо будет считать своим долгом проверить тебя на прочность. Полностью этого избежать, конечно, не получится, но все же…

Второй вечер прошел куда тише первого, тем более что концовка оказалась несколько смазанной и мне пришлось наблюдать жанровую сценку «служба безопасности гасит пьяную драку с помощью парализаторов». Надо сказать, я оценил, насколько быстро и слаженно они остановили потасовку, а еще — короткий взгляд, которым один из безопасников обменялся с барменом.

Интересно, он просто долю с нелегального спиртного имеет или они вместе еще какие взаимовыгодные вещи делают? Дело, конечно, не мое, но все же, все же…

Размышляя об этом, я и отправился в гостиницу, уставший, но очень довольный собой. Узнав, что я присматриваюсь к симботам и собираюсь на плоскость, Сергей, как и я, спокойно сидевший за столиком, наблюдая за потасовкой, хлопнул меня по плечу и объявил: