- Да.

- Но почему он напал на меня? – удивилась я. – Я туристка, а не охотница на волков.

Дэниел громко вздохнул:

- Габриэль не отличался благоразумием. Как и остальные, последовавшие за ним. С тех пор как законы поменялись, стая переживает нелёгкое время.

- Какие законы? Никто даже не знает о существовании оборотней: не похоже, чтобы на них был открыт сезон охоты.

- Несколько месяцев назад серые волки были вычеркнуты из Красной книги, - произнёс Дэниел.

По выражению его лица было непонятно, что он чувствует.

– Правительство поступило так, прекрасно осознавая последствия этого закона. Ещё до того, как высохли чернила, десятки волков были убиты. Они снова пытаются истребить нас. То, что сделал Габриэль, было неправильно, но я знаю, что сподвигло его на это. Тебе не понять, каково это, когда пытаются искоренить весь твой род.

Его голос звучал горько. Я со стуком поставила свою чашку на стол.

- Я еврейка. Не говори, будто мне не понять, каково это.

После долгой паузы Дэниел склонил голову.

Мы сидели молча, но, как ни странно, это было не напряженное молчание. Похоже, мы находились на пути к перемирию.

- Итак, - наконец произнесла я, в моём сознании за первенство боролись мифология и действительность, – жену Габриэля пристрелили, когда та была в волчьем обличии. Откуда охотники узнали, что нужно использовать серебряные пули? Может быть, ваше существование перестало быть тайной.

На его лице появилась мрачная улыбка.

- Не обязательно использовать серебряные пули. Нет, Марли, нас можно убить вполне обычными способами. Но если рана не смертельна и не нанесена серебром, мы сможем исцелиться.

Со стороны города снова послышался шум. Какие-то радостные возгласы. Дэниел кивнул в направлении звука:

- Они, должно быть, закончили.

Что за странное и жестокое общество! Прогоны сквозь строй. Казни. Превращения. И я, застрявшая прямо в центре этих событий.

- Знаешь, скоро моя семья начнёт искать меня, - произнесла я. – Родителя заметят, что я не вернулась из отпуска, не говоря уже о том, что мои работодатели будут беспокоиться, если я не появлюсь в ближайшие несколько дней.

Он покачал головой:

- О чём ты думала, путешествуя в одиночку?

Его тон голоса звучал настолько укоризненно, что я застыла.

- Отправилась я сюда не одна. Со мной были друзья, но Брэнди подвернула лодыжку, и они с Томом вынуждены были вернуться домой. Я тоже собиралась отправиться с ними, но…

Я замолчала, не желая быть настолько откровенной с Дэниелем. «Но я устала откладывать в долгий ящик осуществление своих мечтаний, каждый раз ожидая более подходящего случая».

Я и так потеряла несколько лет, пытаясь идеально устроить собственную жизнь. Осталась работать помощником юриста, вместо того, чтобы продолжить образование, потому что хотела на практике определиться с подходящей специальностью. Потом долго откладывала этот поход, поскольку хотела расплатиться за машину, прежде чем тратиться на отпуск. Я не перебралась в Манхэттен к Полу, когда он просил об этом, потому что хотела продвинуться дальше по карьерной лестнице, прежде чем вывести наши с ним отношения на новый уровень. Вывихнутая лодыжка Брэнди в тот злополучный день и мысли о том, что снова придется отложить свои планы на неопределенное время, стали последней каплей. Я решила послать к чёрту все эти ожидания. Пусть я и была одна, но ничто не могло мне помешать отправиться в путешествие по Йеллоустоунскому парку.

И посмотрите, куда привело меня это решение.

- Ты вряд ли сможешь понять, - только и смогла произнести я.

Его взгляд был спокойным.

- Мне казалось, мы только что выяснили, что каждый из нас способен понять намного больше, чем кажется другому.

Я нетерпеливо вздохнула:

- Ладно, а как тебе такое? Я не хочу рассказывать. И не знаю, почему вообще разговариваю с тобой. Ты мой тюремщик.

- Не совсем, - мягко ответил Дэниел, хотя мои резкие слова всё ещё резонировали в воздухе. – Сейчас ты член стаи. А как охранник, я защищаю всех её членов. Даже от них самих.

Это был не тот разговор, который мне хотелось продолжать, и я зевнула, надеясь, что он поймёт намёк.

Так и вышло. Дэниел отодвинул свой стул и потянулся:

- Я собираюсь принять душ. Ты не наделаешь глупостей?

Я с опаской посмотрела на него.

- Я не брошу к тебе включенное радио, если это то, о чём ты говоришь.

Дэниел усмехнулся:

- Приятно слышать. Но я имел в виду другое: стоит ли мне опасаться, что ты попытаешься сбежать, пока я буду мыться? Я не хочу привязывать тебя к стулу, но также не горю желанием гнаться за тобой с мыльной пеной, стекающей в глаза.

Я отвела взгляд от его улыбки, которая была одновременно очаровательной, сексуальной и опасной. Вопреки разуму, вызывала тревогу и нервировала отнюдь не опасная её составляющая.

- Я не сдвинусь с места. «Но лишь потому, что в противном случае ты услышишь».

Дэниел направился в ванную, а я села на кровать с желанием поскорее забраться под тёплое одеяло, так как в комнате было немного прохладно. Но решила повременить. Я приму душ сразу после Дэниела, а потом снова позаимствую одну из его рубашек, в которой и буду спать. По крайней мере, они были достаточно длинными, чтобы не возникало вопросов о приличиях.

Я бросила тоскующий взгляд в окно и на свободу, простирающуюся за ним, но затем вздохнула. Дэниел бросится за мной, намыленный и совершенно голый, а потом, скорее всего, привяжет к стулу. Меня не прельщала мысль о том, что придется спать сидя, к тому же связанной по рукам и ногам. Нет уж. Я лучше подожду другого подходящего случая, чтобы убежать. Должно же что-то подвернуться?

Дэниел появился в дверном проёме спустя минут десять. Его мокрые волосы выглядели темнее, чем обычно, капли воды бисером стекали по коже, а белое полотенце, обёрнутое вокруг бёдер, подчёркивало загар. Он пробежался рукой по волосам, разбрасывая кругом капли воды. Этим простым жестом, подчеркнувшим его развитую мускулатуру, Дэниел на какое-то мгновение заставил меня забыть обо всём и просто глазеть на него.

«Неудивительно, что он не человек. Простой смертный не может выглядеть настолько потрясно».

И тут меня осенило, что я продолжаю смотреть на него, разинув рот, хотя уже прошло несколько секунд.

«Перестань пялиться, дуреха!» - пронеслось у меня в голове. С трудом переведя взгляд выше, я посмотрела на его лицо.

Дэниел не улыбался. Но и не хмурился. Он просто глядел с таким откровенным голодом, что у меня все болезненно сжалось внизу живота. Внезапно я поняла, что мне уже ничуть не холодно, а настолько жарко, что вот-вот начнётся потоотделение.