огромного размера, как и показывал мне, ещё там наверху, так любящий курить табак, гном Нарфираш. Не обманул курилка.

Огромные, своим размером с хорошую, сторожевую собаку, сейчас эти, черного цвета монстры, сбегались к нам отовсюду, сбиваясь в одну, огромную стаю. В которую я тут же, даже не целясь, и засадил шаровую молнию, а затем – огненный шар и снова перезарядившуюся молнию. Крысы заметались и при неярком свете моего светляка – небольшим, белым солнцем освещявшим все вокруг, бросились в рассыпную. Да уж, в уме этим тварям – не откажешь.

Наш отряд остановился, и я стал поверх голов, окружающих меня гномов, отстреливать одну крупную крысу за другой. Правда, не всегда точно попадая, а иногда и откровенно промахиваясь, тем не менее, мои огненные шары и шаровые молнии, раз за разом, находили свои цели и местное, крысиное поголовье, начало стремительно редеть.

Но, всё испортила – одна, крупная крыса. Своим размером, превосходившая своих товарок – раза в два, она внезапно вынырнула, из клубящегося по углам шахты мрака и что-то грозно пропищав – живым, пушечным ядром, бесстрашно бросилась на наш сплоченный отряд. А остальные крысы, как по команде, тут же последовали за ней.

Гномы не отступили, и встретили, захлестнувшую нас волну крысиных тел, острыми концами своих, металлических кирок. Я призвал сильфу и огненную саламандру, чтобы они на себя, оттянули хоть кого-то, из этих противно верещаще-пищящих монстров и внезано, увидев рядом с собой, пасть огромной крысы, тут же вогнал в неё, наконечник своего посоха. Но та, словно живой танк, безостановочно перла вперед, пытаясь меня опрокинуть и скормить своим, более мелким сородичам.

Сила, родившаяся у меня где-то в груди, быстро прошла по моим рукам, волной пронеслась по древку посоха и трансформировавшись в огненный шар, сорвавшись с его конца, бесследно исчезла в бездонной глотке твари. Но та кажется, даже этого и не заметила, продолжая яростно грызть, бронзовую оплетку моего посоха.

Я же ещё раз, через свой посох, внутрь монстра, запустил огненный шар, а следом за ним ещё один. А два соседних со мной гнома, помогая мне, с силой погрузили свои кирки в бока, этой огромной твари. И только тогда, эта большая крыса остановилась, замерла, словно задумавшись и огромной кучей мокрого белья, свалившись на каменный пол, тут же издохла. А оставшаяся ещё в живых дюжина крыс, вереща, словно недорезанные поросята, кинулась во тьму, да так в ней и исчезла.

Я осмотрел по сторонам. Гномы окружавшие меня, выглядели страшно. В порванной одежде, покрытые кровью и ужасными, рваными ранами, они тем не менее, упорно стояли на ногах и падать не собирались. А затем, подхватив под руки, своих, самых сильно пострадавших товарищей, а так же – пару крысиных туш, они бодро потащили их на выход из шахты. Подлечить кого-нибудь из них я не мог, хотя и очень хотел, так как моя манна закончилась вся, и это вновь возвращало меня опять, к идее создания амулетов.

Так как хотя бы один из них, как показало время, всегда должен находиться в кармане.

– Альбус Джедокус, друг нашего клана, отныне любой наш товар, ты можешь купить у нас со скидкой в 20% – торжественно произнес мне, радостный глава местного поселения гномов, перевязанный в десятке мест кровоточящими бинтами, протягивая мне при этом, кошель с серебром.

О как! А вот это уже, очень хорошая новость.

– Уважаемый Торналош, а нет ли у вас в продаже драгоценных камней?

– У нас всё есть – гордый гном расплылся в улыбке.

Короче, полчаса спустя, кошель с серебром, перекочевал обратно, в жадные и мозолистые руки главного гнома. А в мой карман опустилось – пять различных, ограненных, полудрагоценных камней, каждый размером с ноготь моего большого пальца, они тем не менее, прекрасно подходили для воплощения моей бизнес-идеи.

Кроме того, гномы бесплатно починили, бронзовую накладку моего посоха, жестоко погрызенную огромной крысой, так что расстались мы друг с другом, уже едва ли не друзьями. Вернулся я в свою комнату тем же путем и в сопровождении того же гнома, и уже засыпая в своей кровати, решил завтра же, пришпандорить на каменную дверь мощный засов. Ибо, если кому, что надо, то пусть сначала стучатся, а не вваливаются ко мне с грязными ногами.

Глава 8.

Сюрприз за сюрпризом

Следующий мой день, на планете Геланель, начался с тренировки, ибо я решил, улучшить свои навыки владения телекинезом, до максимума. И вот теперь, сидя на гранитных порожках крыльца, своего собственного замка, приятно нагретых лучами, аж трех местных солнц. Я, через телекинетический, астральный, силовой жгут, большой оловянной кружкой, зачерпывал воду из одного деревянного ведра, стоящего в десяти шагах от меня и отнеся её на два метра в сторону, выливал уже в пустое, такое же ведро.

И так повторял раз за разом, пока пустое ведро не становилось полным, а полное пустым.

Пот, ручьем тек по моему лицу, а по спине, так и вообще, наверное – рекой. Голова раскалывалась от боли, глаза вылезали из орбит, а плечи ломило так, словно я полдня таскал на них пудовые мешки. Но, я упорно продолжал своё кропотливое занятие, приговаривая при этом.

– Хочешь быть магом, так будь им.

А подлая кружка, все никак не хотела слушаться. То она – заваливалась на один бок, а то – уже на другой, то она – при выливании воды, промахивалась мимо ведра, а то и вообще, занырнув под воду, не собиралась оттуда выныривать. Но я, сжав зубы, упорно таскал её с места на место, поминутно заливая свой призамковый двор, новыми литрами колодезной воды. И от самоистезания меня спас, только полностью закончившийся запас моей манны.

После чего я, понурый и усталый, отправился обедать, а уже спустя два часа,

вновь принялся за магический садомазохизм. И вот это уже и принесло мне свои плоды, так как теперь, оловянная кружка, повинуясь мне, уже точно перемещалась с места на место, не проливая ни капли воды и при этом точно зачерпывало, необходимое её количество. Но, на самом интересном месте, моя манна вновь закончилась и теперь я, уже отправился спать.

Но, заснуть так просто, мне не дали. В мою дверь неуверенно поскреблись и я, открыв её, обнаружил за ней Ласну, девушку, которую видел до этого в своем замке, от силы раза три. Закутанная в тонкое одеялце, словно бабочка в кокон, она на цыпочках, словно приведение, неслышно и не