изобрел одну из его версий. Задолго до него греки создали сложную объяснительную систему, причудливую смесь физиологии и метафизики. Чистый идеализм не заставил долго себя ждать, и он доминировал в западном мышлении более двух тысяч лет. Почти все его версии утверждают, что разум – это нефизическое пространство, в котором события подчиняются нефизическим законам. Сознание, о котором говорят в том смысле, что человек осознает себя, стало таким основным элементом западного мышления, что «все знают, что значит быть сознающим», а бихевиориста, который ставит этот вопрос, называют неискренним, будто он отказывается признать свидетельства своих чувств.

Даже те, кто настаивает на реальности умственной жизни, обычно соглашаются с тем, что прогресс со времен Платона был незначительным или же отсутствовал вовсе. Идеалистические теории подвержены изменениям моды, и, как и в истории моды или архитектуры, стоит только подождать достаточно долго, чтобы обнаружить, что прежние взгляды снова в тренде. У нас было «аристотелевское возрождение», и теперь говорится, что мы возвращаемся к Платону. Современная психология может утверждать, что она намного превзошла Платона в управлении средой, в которой происходит осознавание, но она несильно улучшила их доступ к самому сознанию, потому что не смогла усовершенствовать словесные условности, в которых чувства и состояния ума описываются и познаются. Достаточно взглянуть на полдюжины современных идеалистических теорий, чтобы убедиться, насколько разнообразными они продолжают оставаться.

Бихевиоризм, с другой стороны, продвинулся вперед. Пользуясь последними достижениями в экспериментальном анализе поведения, он более внимательно изучил условия, в которых люди реагируют на свой внутренний мир, и сегодня он может проанализировать один за другим ключевые термины в идеалистическом арсенале.

3

Врожденное поведение

Человек, как и все остальные биологические виды, – продукт естественного отбора. Каждый из представителей этого вида является чрезвычайно сложным организмом, живой системой, которую изучают анатомия или физиология. Такие процессы, как дыхание, пищеварение, кровообращение и иммунитет, изучаются отдельно, и среди них есть один, который мы называем поведением.

Поведение обычно связано с окружающей средой. Новорожденный устроен так: он поглощает воздух и пищу и выбрасывает отходы. Дыхание, сосание, мочеиспускание и дефекация – это то, что делает младенец, но то же самое относится и ко всем другим его физиологическим процессам/действиям.

Когда мы узнаем об анатомии и физиологии новорожденного достаточно, мы сможем точно сказать, почему он дышит, сосет, мочится и испражняется. Но в настоящее время мы должны довольствоваться описанием самого поведения и исследованием условий, при которых оно происходит – например, внешняя или внутренняя стимуляция, возраст или уровень депривации.

Рефлексы и освобожденное поведение

Один из видов связи между поведением и стимулами называется рефлексом. Как только это слово было придумано, под ним стали понимать лежащие в основе анатомию и физиологию, но они до сих пор изучены лишь приблизительно. В настоящее время рефлекс имеет исключительно описательную силу, он не является объяснением сам по себе. Сказать, что ребенок дышит или сосет, потому что у него есть соответствующие рефлексы, – значит просто отметить, что он это делает предположительно потому, что он так эволюционировал. Дыхание и сосание связаны с реакцией на окружающую среду, но их нельзя отличить ничем другим от остальной части пищеварения и респирации.

Когда рефлексы впервые начали изучать в изолированных частях организма, посчитали, что результаты оспаривают роль внутренних факторов поведения. Казалось, некоторые рефлексы, например, вытесняют Rückenmarkseele[8] («душ спинного мозга») – явление, защита которого ранее считалась атакой на анализ окружающей среды.

Поведение обычно связано с окружающей средой более сложным образом. Наглядные примеры можно найти среди низших видов. Ухаживание, спаривание, строительство гнезд и забота о потомстве – это то, что делают организмы, и опять же предположительно, благодаря тому, каким образом они эволюционировали. Поведение такого рода обычно называют инстинктивным, а не рефлекторным, и этолог скажет о среде как об «освобожденном» поведении, менее непреодолимом действии, чем рефлекторные реакции. Освобожденное, или инстинктивное, поведение также более гибко в адаптации к изменчивым особенностям среды, чем рефлекторное. Но сказать, что птица строит гнездо, потому что у нее есть инстинкт строительства гнезда или потому что определенные условия заставляют ее строить его, – значит просто описать факт, а не объяснить его. Инстинктивное поведение представляет собой более сложную задачу для физиолога, чем рефлекс, в настоящее время у нас мало подтвержденных фактов и мы можем только предполагать, какие системы могут быть задействованы.

Когда мы говорим, что стилист прозы обладает «инстинктом», который позволяет ему без раздумий судить о том, что предложение написано хорошо, мы имеем в виду лишь то, что он обладает определенным, глубоко укоренившимся поведением неясного происхождения. Говоря об инстинктах в целом, мы редко имеем в виду что-то большее, и, возможно, нет ничего плохого в том, чтобы использовать это слово таким образом, но во многих случаях этот термин стоит понимать куда шире. Рефлекс обычно описывается так: «Стимулы вызывают состояние напряжения, которое стремится к разрядке, приводя к расслаблению». «Каждый случай инстинктивного поведения, – писал Уильям Мак-Дугалл, англо-американский психолог, один из основателей социально-психологических исследований, – включает в себя знание о какой-то вещи или объекте, чувство по отношению к нему и тягу к этому объекту или от него». Чувства приписываются действующему организму, когда говорят, что мотыльку нравится свет, на который он летит, или пчелам – внешний вид и запах цветов, которые они часто посещают. Трудности, связанные с ключевыми терминами в предложениях такого рода – напряжение, разрядка, расслабление, знание, чувство, стремление и симпатия – будут рассмотрены в последующих главах.

ИНСТИНКТЫ КАК ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ. Более серьезная ошибка совершается при превращении инстинкта в силу. Мы едва ли будем говорить о силе, описывая тот факт, что организм переваривает пищу или вырабатывает иммунитет к болезни, но это понятие часто появляется при обсуждении взаимоотношений организма и окружающей среды. «Жизненная сила» Герберта Спенсера, «слепая воля к жизни» Шопенгауэра и élan vital Бергсона были ранними примерами приведения биологических процессов к более энергетическим и вещественным формам. Например, о élan vital говорили, что это «неутомимая сила, постоянно движущаяся вперед и вверх». Фрейд также рассматривал инстинкт как движущую силу; поведение, ведущее к опасности, плохому самочувствию или смерти, говорило о проявлении инстинкта смерти, в то время как поведение «на службе жизни» показывало инстинкт жизни, хотя наблюдаемый факт заключался лишь в том, что поведение могло иметь поддерживающие или разрушительные последствия.

Можно привести два примера, которые недавно привлекли большое внимание. Первый: когда организм ранен или ему угрожает опасность, он может напасть – например, ударить или укусить, – и, как я покажу далее, такое поведение может быть частью генетического наследия в той же степени, что и дыхание или пищеварение, но нет никаких причин утверждать, что организм нападает, потому что он обладает