Пашка и Ракета до сих пор на хате. С надеждой вышли ко мне навстречу. Думали, я пришел с деньгами. Время уже за полночь.

Я покачал головой.

— Не, парни, не вышло. Полный аут. Никого и ничего. Денег нет. Готовьтесь к эвакуации.

Ракета ударил кулаком в стену. Паша опустил голову.

— Может, есть хоть какой-то шанс? — спросил он. — С кем мы еще не разговаривали? У кого есть такие деньги? Целых тридцать тысяч!

Из спальни вылез сонный Алекс. Почесал щеку. Пошел к туалету.

— Какие тридцать тысяч? — рассеянно спросил он на ходу. — Вы про Мадхави, что ли? Нет, там не тридцать, там сорок даже.

Парни еще ничего не поняли, а я крепко схватил Алекса за руку.

— Что ты сказал? Какие тридцать, то есть, сорок тысяч у Мадхави? Ну-ка, повтори.

После сна Алекс шатался как пьяный.

— Ну как? — переспросил он. — Забыли, что ли? Она же аванс хотела дать. Деньгами заплатить. У нее для посольства свежий заказ. Восемнадцать радиоприемников. Одиннадцать магнитофонов для друзей. Золото и серебро для праздника. Пряности эти дурацкие для чая. Весь день вчера звонила. Просила деньги забрать.

Я прижал его к стене.

— Что же ты молчал, паршивец эдакий? Я тут бегаю, деньги ищу. А они, оказывается, под рукой лежали. Все, срочно. Вызывайте такси. Прямо сейчас к Мадхави поеду.

Алекс ошеломленно моргал.

— Так вы ведь и не спрашивали. Тем более, я спал. Ну-ка, пустите, мне в уборную надо.

Глава 4

Белочка

Я вошел в отдельный кабинет «Праги». Косой сидел с Мокрым. За столом. Как обычно.

Стол широкий, длинный. Скатерть белая. Весь заставлен блюдами. Опять все пахнет ароматно. И вкусно.

Шницель из курицы. Филе рябчика. Судак заливной с хреном. Этот проклятый Косой знает толк в еде.

— О, какие люди, — Косой широко улыбнулся. Но не встал. Руку не протянул. Не предложил сесть. — Как поживаешь, дружище? Говорят, ты вчера деньги искал? Всем звонил? Еще и родителей подключил?

Я пожал плечами.

— Да, бегал туда-сюда. Были проблемы. Кое-какие.

Мокрый курил. Смотрел на меня с усмешкой. Потом взял бокал с темной жидкостью. Вроде с вином. Выпил. Поморщился. Молчал.

А вот Косой продолжал улыбаться.

— Что же ты ко мне не пришел, дурашка? Поговорили бы по душам. Потолковали. Может, чего и решили. А сейчас уже нельзя. Ничего. Извиняй. Срок вышел. Но ты молодец, что пришел сам. Не убежал, не спрятался. Уважаю.

Я посмотрел в его глаз. Тот, что глядел на меня. Другой уставился в сторону.

— А зачем мне бегать?

Косой напрягся.

— Как это, зачем? В смысле?

Я отодвинул тарелки с рябчиком, салаты с крабами и огурцами. Поставил на стол черный кожаный саквояж. С двумя длинными ручками. С замком-молнией. И боковым кармашком.

— Вот, пересчитай. Сто семьдесят тысяч. Остальное мы списали. В счет той партии, что ты забрал.

Косой переглянулся с Мокрым. Улыбка мгновенно потухла. Схватил саквояж. Вжикнул молнией. Открыл. Заглянул внутрь.

— Ты смотри-ка. Надо же, притащил капусту, — Косой передал саквояж Мокрому. Удивленно посмотрел на меня. — Ну-ка, пересчитай. Хотя, я уверен, что все верно.

Он удивленно покачал головой.

— Ты и вправду сделал двести кусков. Какой молодец.

Вздохнул. Подождал, пока Мокрый пересчитал. Поглядел на меня. Протянул руку.

— Лады. Это другое дело. Хорошо. Завтра приходи в «Белку». Начнем оттуда. А послезавтра в «Русю». Те люди, что сейчас там рулят, станут твоими. Замами.

Я покачал головой.

— Так не пойдет. Я сам буду решать. С кем работаю. Если они мне понравятся, оставлю. Если нет, то уберу.

Косой навалился на край стола.

— Не надо давить, дружище. Ты получил свое. Но на моих условиях. Договорились?

И оскалился так, по-волчьи. Мол, не нравится, тогда проваливай. Теперь настала моя пора широко улыбаться.

— Да не, Ян, какие базары? Все, как ты скажешь. Будем работать.

Косой кивнул. Мы прекрасно поняли друг друга.

Он надеется, что я лопухнусь. Где-то что-то завалю. И тогда он получит право снова забрать гостиницы. Поставить там своих людей. А пока что пусть они дышат мне в спину.

А я надеялся прорваться к кормушке. А там уже дальше видно будет. Главное, подмять гостиницы под себя. А с его людьми я что-нибудь придумаю. У меня они долго не продержатся.

— Тогда договорились. Завтра, в семь утра. В «Белке». Без опозданий.

Я кивнул. Аудиенция закончилась. Косой принялся рвать рябчика. А я вышел.

В зале ресторана ждали Бочка и Ракета. Сидели за столиком. Бочка уплетал курочку с рисом. А Ракета цедил пиво.

Я их специально взял. Надо уже привыкать. Тоже телохранители нужны.

— Вы долго еще? Пошли отсюда. Нечего тут светиться.

Ракета быстро допил. Бочка доел, давясь. Встали, подошли ко мне. Мы направились к выходу. Спустились по мраморным ступенькам.

— Ну, как все прошло? — спросил Ракета.

Я кивнул.

— Все в ажуре. Завтра идем в «Белку».

Ракета засиял от радости.

— Поздравляю, шеф. Ты сделал это.

Бросился пожимать мне руку. И обниматься. Бочка хлопнул по спине, я чуть не свалился на тротуар.

— Э, тихо, ребята, тихо. Не надо эмоций. Это все пустяки. Сейчас надо залечь на дно. Сегодня не работаем. Идите по домам. Лучше никуда не выходите. Сидите тихо. Как мышки.

Ракета удивился. Вытаращил глаза.

— А что так? Даже в чебуречку нельзя?

Я покачал головой.

— Никуда. Я же говорю. Он может подставу устроить. Чтобы нас менты взяли. Поэтому сегодня сидим тихо. Не высовываемся. Пока не возьмем гостиницы. Потом уже развернемся по-полной. Но сегодня отмените все встречи. Все контакты. Ясно?

Бочка кивнул. Ракета подумал. Потом тоже кивнул.

— Вот и лады. А теперь расходимся.

Я отправил их по домам на такси. Сам тоже поехал в общагу.

Вернулся, а баба Катя остановила меня:

— Витя, тебя дядя искал. Твой. Так настойчиво. Просил перезвонить. Может, чего случилось?

Какой такой дядя? Мои родители уже уехали. Успокоенные. Получили подарки. Все в порядке. У отца завершилась командировка. И не говорили ни про каких дядек.

А, я знаю кто это. И знаю, почему звонили.

Я спросил номер у бабы Кати. Она записала на бумажке. Перезвонил. На третьем гудке ответил знакомый голос.

— Пришел уже? Вахтерша рядом?

Я усмехнулся. Да, точно, так и есть. Как я и предполагал. Голос Коренева.

— Да, рядом. А что же ты, мой дядя, так нечасто звонишь? Совсем забыл про меня? Помнится, ты говорил, чтобы я тебя вообще не беспокоил.

Коренев не был настроен шутить.

— Мы говорили насчет твоего пари с начальством. Честно говоря, никто не думал, что ты его выиграешь. Хотя, Бурный не сомневался. И сказал, чтобы я заранее подготовился. Я был уверен, что ты проиграешь. Но ты опять выкрутился. Что ты за человек такой, Орлов? Ты знаешь,