Получить подробную информацию для передачи Эрдбергу.

Предложить срочно послать человека на личную связь в Стамбул – лично явиться к торгпреду, или в Стокгольм – лично явиться к консулу, в обоих случаях от имени Штральмана.

Подготовить квартиру для приема людей.

В случае отсутствия Кукхофа явиться к жене «Харо» – Либертас Шульце-Бойзен по адресу Альтенбургер Аллее, 19, тел. 99–58-48 и заявить, что прибыл от имени человека, которого с ней познакомила Элизабет в Маркварте (местечко Маркварт под Берлином было известно своим рестораном. В нем Эрдберг встретился с Коппи. – Б.Х.). Задание то же, что и при встрече с Кукхофом. 26 августа 1941 г.»

К тексту имеется примечание: «Эрдберг Александр, немец, сотрудничал с советским торгпредством в Берлине, связан с ПГУ НКВД». Телеграмму подписал зам. начальника РУ РККА Панфилов и комиссар РУ Ильичев. Завизировал документ начальник разведки НКГБ Фитин[83].

Однако телеграмма была отправлена резиденту военной разведки в Брюсселе А. М. Гуревичу («Кенту») только в сентябре 1941 г. Задержка объяснялась тем, что вначале к этому делу был привлечен Л. З. Треппер («Отто»). Треппер доложил в Центр, что может послать в любой момент с заданием завербованного им надежного человека – В. Максимовича[84]. Но «Отто» переоценил возможности Максимовича: оккупационные власти в Париже не выдали ему визы в Берлин, и поездка сорвалась. Тогда «Отто» предложил с согласия А. М. Гуревича направить его с заданием в Берлин.

В середине октября 1941 г. «Кент» выехал из Брюсселя в Берлин, где находился с 26 октября по 5 ноября 1941 года. В пригороде Берлина (Каров, Шпинола Штрассе,4) «Кент», приняв меры предосторожности, посетил К. Шульце («Берга»), радиста советской военной разведчицы И. Штёбе («Альте»), сотрудницы министерства иностранных дел Германии. «Кент» передал ему книгу, служившую основой шифра, и проверил, как он усвоил код, ему же была передана программа радиосвязи с Центром.

Выждав сутки и убедившись в том, что за ним не ведется слежка, «Кент» по телефону связался с Л. Шульце-Бойзен. «Кент» обратился к Либертас с просьбой организовать ему свидание с «Харо» на следующий день, которое и прошло без каких-либо помех. Беседа А. М. Гуревича с Х. Шульце-Бойзеном была продолжительной. «Харо» задал «Кенту» вопрос, который он, откровенно говоря, не ожидал: почему в СССР не прислушались к предупреждениям о готовившейся войне и оказались сейчас в трудном положении? «Кент» высказал свое мнение на этот счет, с которым Шульзе-Бойзен вообщем согласился и добавил: «Рано или поздно Советский Союз сломает шею Гитлеру. Германия проиграет эту войну»[85]. «Харо» сообщил «Кенту» важную информацию, которую разведчик тайнописью занес в записную книжку. Из Берлина А. М. Гуревич отправился в Прагу с целью восстановления радиосвязи с местной разведгруппой, потерявшей контакт с Москвой. Но группа была разгромлена гестапо и «Кенту» повезло, что засада была уже снята. Вернувшись в Бельгию, Гуревич до 28 ноября в несколько радиосеансов передал в Москву сведения «Харо».

По данным «Старшины», на весну 1942 г. предполагалось наступление вермахта на Кавказ, прежде всего на Майкоп. Это диктовалось острой нехваткой нефти в Германии. Запасы горючего, имевшиеся в распоряжении германской армии, могло хватить до февраля – марта 1942 г. Имелось в виду укрепить пехотные части под Москвой и Ленинградом за счет парашютистов, принимавших участие в операциях на Крите. Ленинград будет изолирован от страны и его принудят к сдаче посредством блокады. Главные атаки направлялись в сторону нефтеносных районов Кавказа.

Несмотря на то, что немцы не установили приборы на самолетах для применения боевых отравляющих веществ, их крупные запасы указывают на то, что химическая война немцами подготовляется. Немецкие летчики снабжены противогазами, как и наземные войска. Немецкая авиация понесла крупные потери и к тому времени имела 2700 самолетов всех типов, годных к использованию в бою. У немцев была потеряна уверенность в скорой победе. Они обеспокоены тем, что помощь Англии и Америки СССР может существенно повлиять на исход операций против России. Немцы овладели дипломатическим шифром СССР, который они захватили в советском генеральном консульстве в Петсамо. Немцы расшифровали большую часть телеграмм, посылаемых английским правительством руководству США. Немцы раскрыли всю систему английской разведки на Балканах. Канарис за большие деньги завербовал офицера Жау, начальника штаба генерала де Голля. Вербовка Жау была осуществлена в Португалии. Жау посетил также Берлин и Париж. С его помощью немцы раскрыли систему шпионажа генерала де Голля во Франции. Произведены были крупные аресты, главным образом среди офицерского состава[86].

Военная разведка информировала Сталина и получила высокую оценку добытым «Харо» сведениям. Сообщив об этом «Кенту», руководство РУ КА отметило, что разведчик представлен к правительственной награде за успешное выполнение задания.

Копии сообщений «Кента» были пересланы РУ КА руководству внешней разведки. По указанию Фитина информация была доложена Берии.

Солидный пакет данных из Берлина, полученных во время тяжелых боев за Москву, показал, что берлинская группа «Корсиканца» и «Старшины» жива, действует, по-прежнему верит в разгром Гитлера и намерена продолжать антифашистское Сопротивление. «Кент» проинформировал Москву, что организация значительно выросла: в ней более 200 человек[87]. Успех «Кента» в налаживании связи с берлинской группой антифашистов закрепить не удалось. В конце 1941 г. его резидентура в Бельгии была разгромлена немецкой контрразведкой, а сам он был вынужден обосноваться в г. Марселе.

Однако советская внешняя разведка не собиралась отказываться от дальнейших попыток наладить связь с «Корсиканцем» и «Старшиной». Руководство командировало в лондонскую резидентуру двух опытных агентов «Бригадира» и «Вахе». В декабре 1941 г. в Лондон было дано указание резиденту «Джону» подготовить двух агентов к заброске на континент с целью проникнуть в Берлин, встретиться с антифашистами и организовать устойчивую радиосвязь с Москвой[88]. Но во время тренировочных прыжков «Вахе» едва не разбился и операция сорвалась, не успев начаться.

Для достижения поставленной задачи, которая по-прежнему оставалась для внешней разведки одной из главных, решено было привлечь резидентуру в Швеции. 23 января 1942 г. в Стокгольм резиденту «Кину» – Б. А. Рыбкину была отправлена шифротелеграмма с требованием подобрать в кратчайшие сроки надежного человека для направления в Берлин[89]. Рыбкин предложил Центру кандидатуру «Адама», члена правления коммерческой фирмы, еще до войны посещавшего столицу рейха по своим делам[90]. Не имея другого выбора и доверившись резидентуре, Центр согласился с предложением «Кина». Времени практически не оставалось для дальнейших поисков курьера[91]310. Задание «Адаму» носило ограниченный характер. Он должен был встретиться в Берлине с К. Шумахером или его женой, К. Шульце, это было согласовано с РУ КА, а также с «Кляйном» при необходимости. На встрече с одним из подпольщиков «Адам» должен был передать записку, но не вступать в разговоры. Какие-то сомнения в отношении агента у Центра, видимо,