Быстрый удар рукоятью пистоля ввисок завершил нашу схватку для Третьего.

Амне тут жепришлось уходить полуоборотом всторону отстремительного выпада единственного оставшегося наногах противника. Ещё раз, иещё!

Свой яростный натиск онпрекратил, лишь когда язапрыгнул накровать— сделав круг поспальне, явернулся висходную точку. Правда, теперь ястоял наногах, вотличие отдвоих противников.

Первый перевёл взгляд сменя наповерженных товарищей.

Что, сомневаешься, гад, что сможешь завершить свою миссию? Ауменя скоро пистоль вновь перезарядится!

Дверь толкнули, ноона была заперта назасов. Ха! УжсГригорием-то мысейчас всю троицу повяжем.

Однако, стоило мне обэтом подумать, как дверь сгрохотом распахнулась, ивкомнату влетел неизвестный мне парень— длинные прямые чёрные волосы, опускающиеся из-под чёрной шляпы спером; острые бородка иусы, плащ тёмных тонов.

Весь при параде сартефактным ятаганом ипистолем— неизместных.

—Тоже получить хочешь?— бросил я, направив навновь прибывшего ствол пистоля.

—Я…

Что «я» мысПервым так инеуслышали.

Раздался хлопок, икомнату заволокло дымом.

Задержав дыхание, яотпрыгнул подальше отэпицентра взрыва.

Проклятье! Дым слишком густой ибыстро распространяется покомнате.

Ярванул кдвери иедва неснёс черноволосого модника.

Как ия, онзажимал нос ирот руками. Кивком головы парень указал навыход.

Как мило сего стороны! Нестал улепётывать без меня?

Выбравшись вкоридор, мызахлопнули засобой дверь. Засов бысломан, иязапер дверь, пропихнув вручку дуло пистолета.

Япосмотрел нанезнакомца. Онопустил взгляд намоё достоинство инеодобрительно покачал головой. Азатем, глядя мне вглаза, сказал:

—Вцивилизованном мире принято прикрывать свой срам одеждой.

—Вцивилизованном мире непринято врываться вспальню клюдям. Только если вынесостоите влюбовной связи,— парировал я.— Прости, модник, тыневмоём вкусе. Япредпочитаю женщин.

Черноволосый нахмурился иснова покачал головой.

—Я, между прочим, напомощь тебе спешил. Господин Лаграндж попросил меня срочно вернуться вТорвиль, присмотреть засвоим ожившим экспонатом.

—Сыном,— поправил я.

—Самое большее гостем,— хмыкнул он.

Хм, Лаграндж послал ему весточку ещё донашего утреннего разговора?

—Вообще-то, приёмным сыном,— яневозмутимо протянул руку.— Прошу любить ижаловать, яТеодор Лаграндж. Будущий капитан ипокоритель Восьми морей.

Незнакомец широко распахнул глаза иотступил наполшага. Ещё раз оглядел меня сног доголовы ипроговорил:

—Мне ещё недоводилось жать руки голым бредящим мужчинам.

—Всё бывает впервый раз.

—Эндрю Дэвис,— сказал он, наконец-то ответив нарукопожатие. Ладонь его была сухая ижилистая, ауказательный палец холодило широкое серебряное кольцо слунным камнем.— Воспитанник иличный помощник господина Лагранджа.

Справа покоридору послышался какой-то шорох. МысЭндрю резко обернулись иувидели выглядывающую из-за угла служанку.

—О-о-о…— удивлённо протянула она, таращась наменя вовсе глаза. Это была Марина Друшлакью— полнотелая женщина пятидесяти лет. Как иГригорий, она жила вособняке постоянно. Другие помощники похозяйству, как японял, вдоме неночевали.

Эндрю подавил вздох:

—Яценю вашу преданность ибесстрашие, мадам Друшлакью, носнами всё впорядке. Раны забинтовывать некому, акровь оттирать пока рано. Однако, раз выуже проснулись иоделись, приготовьте другую спальню для Теодора.

—У-угу,— протянула она, кивнув. Отвести взгляд отмоего прекрасного обнажённого тела ейбыло крайне сложно, поэтому скрылась зауглом она пятясь.

—Она довольно проворно привела себя впорядок встоль поздний час,— заметил я.— Но, честно говоря, ябольше ожидал увидеть Григория, аего нет.

—Хах,— Эндрю усмехнулся.— Старика ипушкой неразбудишь. Даже если весь город ночью сгорит, онпроспит ровно допяти сорока трёх.

—Ровно?— удивился я.

—Всегда. Ещё иотходит косну каждый день вдесять тридцать четыре.

—Нда… Отец собирает вокруг себя странных людей.

Эндрю бросил наменя оценивающий взгляд ивздохнул:

—Инеговори.

Мызамолчали ипокосились надверь. Ввоздухе слегка пахло сиренью. Как говорил один мой знакомый воришка: «Проблемы всегда пахнут сиренью. Икрыжовником». Нунакрыжовник унего просто была аллергия, ачто досирени… точнее, едкой чёрнолистной сирени, тоеёкору ицветы используют как раз для создания бомб, вроде той, что воспользовался Первый. Дым застилает обзор ипарализует вдохнувших его. Если вдохнуть много. Ксчастью, этот дым довольно тяжёл— рассеивается недалеко, оседает быстро. Находясь затолстой дверью вдесяти метрах отэпицентра, человек максимум может ощутить лёгкий дурманящий эффект.

Нонименя, ниЭндрю неторкнуло.

Однако теоретически всего этого янедолжен знать— библиотеку Лагранджа яштурмовал всего полдня, атема довольно специфическая для того, чтобы ссылаться на«обучение восне».

—Можно попробовать заглянуть внутрь,— проговорил Эндрю.

Ямолча кивнул и, демонстрируя решимость, выдернул пистолет изручки двери.

Что ж… Внутри пахло гораздо сильнее, чем вкоридоре ивсё ещё стояла дымная пелена.

Нонападавших вкомнате, естественно, небыло.

—Онзабрал тела,— поморщился Эндрю.— Грамотно сработано, нопопотеть пришлось.

—Один мог очнуться. Атоиоба,— предположил я.Вряд лиуэтих ребят небыло артефактов, чтобы быстро привести товарища вчувства.

—Тыникого неубил?— удивился Эндрю.— Это… Это упрощает дальнейшие разбирательства.

Разумеется! Натоирасчёт. Яещё вчера подумал, что, если буду отправлять кпраотцам каждого встречного-поперечного, добром это некончится. Даже учитывая, что уменя теперь фамилия несамого последнего человека вгороде. Поэтому сегодня япеределал трофейный пистолет, уменьшив его ударную мощность. Благо ума для этого много ненужно. Даикнигу поартефакторике япопросил Григория найти мне впервую очередь (чтобы дать людям объяснение, как ятак смог).

Обэтом яирассказал Эндрю, после того как забрал изспальни свою одежду, имыотправились осматривать окрестности. Шанс, что неизвестный враг засел где-то поблизости, всё ещё оставался.

Помогали нам впоисках четверо охранников. Нападавшие переиграли ихвпрофессионализме— мужики спохватились слишком поздно, двое попытались догнать удирающих, двое бросились кнам… Нояктому времени даже уже был одет. Чуть дольше, иуспел быпозавтракать.