Ещё один… Мало мне беззаветной веры Анны, и Андросов туда же. Подозреваю, что даже Долгорукова относилась ко мне с уважением, но такое… Нет, я совру, если я не думал покончить с этим Разломом. Но Шнырька показал ещё множество коридоров. По-хорошему, я мог бы зачистить всё в одиночку.

Но, во-первых, мне нужно вывести отсюда ребят. Во-вторых, даже имея запас желеек за спиной, моя энергетическая структура, надо признаться, находилась на пределе. Да и глупо рисковать своим телом и своим духом. Охотник, который недооценивает своего врага — мёртвый Охотник. В прошлой жизни никогда не было зазорным отступить сейчас, чтобы вернуться позже более подготовленным, или же с подкреплением.

Мне сейчас достаточно того, что обескровленный Разлом в ближайшие месяцы вряд ли «выплюнет» кого-то наружу. Так что можно сказать, что он стал условно-безопасным для внешнего мира. Я потом вернусь, уж слишком хорошо капают отсюда желейки.

Мы пошли вперёд. С моим появлением ребята обрели, кажется, второе дыхание. Да и терапия Андросова пошла им на пользу. Мне даже не приходилось прикасаться к Аквиле, чтобы не опускать Марию на землю. Ребята вполне справлялись с одиночными Горнами, не говоря уже об ошалевших гоблинах.

Собственно, у них была хорошая группа. Недостаточно хорошая для той массы тварей, которая на них насела, но Марию тут винить не в чем — это был не её косяк. Эта мысль почему-то принесла мне облегчение. Нравилась мне эта девушка. И если бы было хоть какое-то сомнение в здравомыслии, я себя знаю — учитывая мой перфекционизм, могла возникнуть проблема.

Кстати, судя по всему, Марии не так уж и плохо. За то время, которое мы шли, каким-то чудесным образом её руки оказались у меня на шее, хотя она как будто еще находилась без сознания. Я улыбнулся про себя, подметив эту небольшую хитрость. Но сил было достаточно. Будить девушку и заставить ее идти своими ножками мне не хотелось. Пусть отдохнёт. Подозреваю, что после произошедших событий ей нужно некоторое время для размышлений. Так что я буду джентльменом, и дам ей это время.

Посланный вперед Шнырька показал мне новых гостей Разлома. Ну, кроме группы Федорова, которая продолжала устраивать геноцид гоблинов совсем в другой стороне, к нам шли навстречу две группы. Две очень разные группы. Хотя, если быть точным, это был один человек, и одна группа — большая и очень шумная.

Одиночка шел быстро в правильном направлении, особо не задерживаясь, скупо раскидывая заклинания или взмахивая мечом. Смотрелся он комично — фиолетовый дорогущий меч из адаманита предполагал высокую состоятельность владельца. Вот только это было ни фига не так. Надень на него спортивный костюм, и он точно выглядел бы как я, на заре своих походов. Нет, на нем были доспехи, но доспехи обычные. Они могли бы удержать гоблина или укус мыши, но вот удар Горна точно не выдержали бы. А вот как раз пара Горнов и выскочила ему навстречу. Но мужчина понимал, что броня у него откровенно плохая, поэтому ни одна лапа так и не достигла его тела. Расправившись с врагами, он задумчиво постоял над их телами, видимо поняв, с кем ему придется столкнуться дальше, заодно, прикидывая свои силы. Заняло это не больше минуты. После чего боец широко усмехнулся, и пошёл дальше в нашем направлении.

Я бы посчитал его слабоумным или истинным героем, что, в принципе, было одним и тем же — герои долго не живут. И хотя некоторые считали меня героем в прошлой жизни, это было далеко не так. Но я знал этого человека, и он не являлся ни тем, ни другим. Это был виконт Григорий Астахов, рано поседевший универсал с гауптвахты.

Гриша сейчас был трезв и сосредоточен. Он просто выполнял свою работу. Я ещё тогда подозревал, что-что, а смерть его совсем не страшит. Вот только я часто встречал таких людей в прошлой жизни. Как правило, человек, отчаянно ищущий смерти, не подходит этой самой смерти. Она чувствует его отношение к себе, и без зазрения совести начинает играть с ним в прятки, всячески оттягивая момент воссоединения, чтобы побесить или наказать наглого человечишку.

До виконта оставалось примерно четыре километра. Да, впереди него ещё были Горны, и он может погибнуть. Ну, тогда ему просто повезёт!

Шнырька показал мне дальше, где шла большая группа Истребителей. Судя по их снаряжению, обмундированию и поведению — это были те самые Вольные. Почти тридцать человек шли рассеянным строем, и неопытный взгляд мог бы сказать, что это вообще неорганизованная толпа. Я же видел пять групп, вполне сработанных друг с другом. Вот только, в общей массе, из них получилась действительно толпа. То ли у них никто не взял на себя роль рейд-лидера, то ли они не договорились о старшинстве, но шли они хаотично, успешно справляясь с нападавшими тварями за счет своей силы.

Шнырька приблизил изображение, и я понял, что минимальными там были пятерки, но примерно треть была третьего класса. А у одного из командиров группы кольцо горело голубым цветом — это был второй класс. Удивительно для «вольника», но как раз его группа была лучше всех экипирована.

И да, не так уверенно, как Астахов, периодически забегая в боковые проходы, но они тоже двигались в правильном направлении. Что ж, это разумно.

— Саша, что это такое? — раздался тихий голос Андросова, что отвлек меня от просмотра «фильма».

— Где? — не понял я.

— Вот! — кивнул он.

Я не сразу понял, о чём он. А потом до меня дошло. Это была небольшая пещера, куда Горны набились, как селедки в банку. Ну, кто-то убился об мою ауру, кто-то об меч, кто-то об Кару и Отморозка. Но выглядела эта груда трупов феерично, конечно.

— Как ты это смог сделать? — недоуменно прошипел Андросов.

— Жопой об косяк, — хмыкнул я, не найдя ничего более приличного. И тут же поправился. — Извините, Ваше Высочество. Я просто спешил к вам на выручку.

Андросов сдержанно улыбнулся, но в глазах его прямо плескался интерес! Я видел этот взгляд раньше. Так смотрят учёные на дохлую неведомую тварюшку из Разлома, которую хотят вскрыть и посмотреть что там внутри. Не дождетесь!

Идущие в арьергарде бойцы попутно собирали желейки из врагов, периодически хмурясь, ведь их было мало, даже по теории вероятности. Конечно же, их было мало. Большинство из них уже собрал Шнырька в мой большой рюкзак. Он до сих пор скачет по сторонам в поисках чего-то нужного.

Пока ничего интересного не было. Желейки он