Гость Дьюмана двигался с нечеловеческой грацией, будто перетекая в пространстве. И каждое его движение вызывало внутри пульсацию вороха эмоций. Зачем он пришел? Если за мной — что тогда за спектакль?

— Малышка, работаем, — позвал Кейв.

Следующие полчаса были самые тяжелые в моей карьере. Каждая вспышка казалась выстрелом. Я чувствовала взгляд зверя и уже не играла шлюху — я ей была. Метка на шее мягко пульсировала теплом, будто заискивая перед хозяином. А я готова была содрать ее вместе с кожей.

Когда Кейв скомандовал перерыв, я думала — рухну. Уже развернулась к выходу, чтобы любой ценой найти доступ холодного воздуха, но голос Дьюмана ударил в спину:

— Теана!

Обернувшись, я посмотрела в сторону диванов. Зверь на меня не смотрел, и только благодаря этому у меня получилось не кинуться бежать.

Не могла называть его «Аарон» даже про себя. Он был Зверем. Не успела подойти, Дьюман протянул ко мне руку, будто я была его собственностью:

— Мистер Хауэр хотел взглянуть на бриллиант ближе, — и он взял меня за руку. — Пожалуйста…

Я перевела взгляд на Зверя. На его лице произошли едва уловимые метаморфозы за то время, пока нас разделяли несколько метров и вспышки камеры. Он смотрел на меня снизу, не вставая, и мне казалось — во взгляде читается… удивление. Черты его лица заострились, взгляд потемнел:

— Идеально, — голос охрип. Он перевел взгляд на Дьюмана. — Я заберу у вас эту редкую красоту.

В это мгновение глаза Зверя блеснули темно-красным всполохом, а желваки прорисовались всем рельефом. Красивый. Обжигающе холодной красотой. Как настоящий хищник: любоваться можно, трогать — нет. Убьет.

— Отличный выбор, — Дьюман был удивлен. — Действительно редкий камень.

Только его покупатель говорил не о камне.

— И ваша невеста будет его носить? — усмехнулась криво, глядя на зверя.

— Будет.

Если бы он сейчас сказал, что параллельные линии пересекаются — те бы пересеклись незамедлительно, высекая сноп искр.

— Мне ее жаль…

Я чувствовала себя, как под кайфом. Передоз эмоций и черт знает чего еще, но мне вдруг захотелось наклониться и поцеловать ублюдка так, чтобы вырубить этот его звериный голодный взгляд, которым он меня колупал.

— Она у меня зубастая, — смущенно усмехнулся Дьюман, отдергивая меня за руку.

— Она не у тебя, — вдруг поднялся Зверь, выпрямляясь передо мной в полный рост. — Метка на ней… — Наши взгляды встретились, он будто заклеймил меня. Будто метки недостаточно. Ошейник показался вдруг таким уместным. — …не твоя. — Он бросил на Дьюмана короткий взгляд: — До встречи, мистер Дьюман, — и снова вернулся ко мне: — Теа…

Я смотрела, как он уходит, и чувствовала, что больше не могу. Штырь вынули, и ноги задрожали. Я бы упала, если бы Дьюман не подхватил на руки.

* * *

— Это был он, Банни.

Мы сидели с другом на нашей кухне, которую уже не чаяла увидеть, и пили кофе. За окном светало, начинался новый день, только не для меня — у меня продолжался кошмар. Дьюман отправил меня домой почти сразу после ухода Аарона Хауэра. Встреча со зверем вымотала так, будто я двое суток работала на площадке без отдыха. Банни смотрел на меня красными от недосыпа и сигаретного дыма глазами и беспомощно сжимал кружку ладонями:

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю. И еще губы. Это все, что я разглядела в больнице.

— Бред какой-то, — Банни поднялся и подошел к окну.

— Сдай меня в дурку, — закатила глаза, — если считаешь, что я гоню.

— Дьюман, потом этот… — резко обернулся он, — они что, так спокойно разгуливают среди нас?

— Они не разгуливают — они управляют нами.

Я уже изучила все, что можно было вытащить из сети на Аарона Хауэра. Тридцать шесть лет, не женат, но помолвлен с дочерью владельца банка «Сентрал Крайтон». Об их помолвке из светских страниц можно собрать книгу. Сам Аарон Хауэр — директор компании «Блэк энд Голд Индастриз» и сын ее основателя — Денвера Хауэра, нефтяного магната. Что этот миллиардер делал весь в крови в пригородной больнице?

— Я еще мог допустить, что на тебя напали ночью, в больнице, тип в маске. Но что эти мужчины в костюмах — те самые монстры…

— Может, нам разъехаться? — поджала я под себя ноги и обняла коленки. — Я боюсь за тебя.

— Нет, Теа, ты во всем этом дерьме оказалась из-за меня, — он с трудом провел пятерней по волосам, продираясь между лакированными прядями, — поэтому даже не думай.

Я улыбнулась. Банни такой Банни! Трясся от страха, но все равно не отступал. Мы с ним так и штурмовали агентства на заре карьеры: я — впереди, он — в тылу, но всегда подтолкнет, если начну сдаваться.

Но не на этот раз…

— А классно было, — усмехнулась я. — Ты смотрелся охеренно в той рубашке с заколкой из черного бриллианта.

Он невесело усмехнулся:

— Давай уедем? Соберем манатки и свалим на побережье…

Я думала об этом, но Дьюман развеял надежды на то, что от него можно сбежать.

—..Гонорара хватит, чтобы затереться где-нибудь минимум на полгода, — продолжал азартно Банни.

— У меня во дворе стоит его охрана, — устало выдохнула.

Теперь я вообще вряд ли куда-то выйду, кроме как к Дьюману. Его обещание не отдать меня тому — другому — не сулило ничего хорошего.

— Что?! — Банни кинулся к окну. — Где?

— Черный лимузин, который нас привез.

— Черт!

— Ты, к сожалению, не самый умный, — пожала я плечами.

— Дьюман что, собирается отобрать тебя у этого… который приходил вчера? — обернулся Банни.

— Не знаю, — пожала плечами.

Внутри кипела беспомощная злость. Да кто эти монстры, чтобы решать за меня, что мне делать и с кем быть?! Мало того что нелюди, так еще и обладающие властью. Как же не повезло! Нет, не в больнице. Хотя там тоже. Пока я думала, что вся жизнь в моих руках, пахала как проклятая за свое счастье есть по утрам круассан и бекон, мою судьбу уже определили совсем на другом уровне — почти на небе, потому что сверкающий офис «Дью Корпорейшн» напоминал небесную канцелярию.

Интересно, этот Аарон Хауэр… зачем он приходил? Почему не сказал, что метка его? Или приличные звери не бегают по ночам в маске и не попадают полуживыми в больницу? Тогда да, он будет заинтересован в том, чтобы скрыть обстоятельства появления его метки на не принадлежащей ему женщине. Интересно, а Дьюман… как он собирается не отдать меня? И что за смена настроения? Сначала он готов был ждать выкупа, а потом вдруг резко передумал и решил оставить себе.

— Пошли спать, — тряхнула я головой.