Энергию надо было экономить, пусть все это и казалось тупиком. Но хотя бы потрепать нервы этим ублюдкам надо, а для этого нужно отдохнуть.

— Иди, я не хочу, — мотнул головой друг, беспокойно глядя в окно.

— Окей, — поднялась тяжело.

Чувствовала себя разбитой и смертельно уставшей. И уснула, едва донесла голову до подушки.

* * *

Разбудил меня телефонный звонок. Не соображая, где я и что происходит, надавила на кнопку ответа.

— Привет, — ошпарило меня знакомым голосом.

Я подскочила на кровати, оглядываясь. За окном темно, голова болит, а тело ноет так, будто я вчера отзанималась в спортзале на месяц вперед.

— Сейчас начало шестого, — не дождался моего ответа зверь, — в восемь у тебя со мной ужин.

Я моргнула:

— Ужин? С тобой? — выдавила хрипло.

— Ты у меня сообразительная, — слышала, что усмехается.

— Я не у тебя, — не осталась в долгу. — Если ты не в курсе — меня уже купили.

Он немного помолчал.

— В моем мире, Теа, кто поставил метку — тот и в праве.

— Дьюман с тобой вряд ли согласится. У меня под окнами его охрана.

— Я его уже уговорил…

Я поднялась с кровати и, пошатываясь, подошла к окну. Действительно, никакого лимузина под окном больше не было.

— За тобой заедут около восьми.

И в трубке послышались гудки. Я отбросила мобильный и потерла лицо. Какого черта происходит? Нет, меня не беспокоило, что там решили Дьюман и Хауэр, меня интересовало, как из этого вырваться.

— Банни! — позвала друга, но он не откликнулся.

Не найдя его в кухне, я отправилась в душ.

Договориться со зверем — возможно ли?

Что ему нужно от меня? Может, мы обсудим, как мне избавиться от метки? Со слов Дьюмана, Хауэр пометил меня чуть ли не против воли. Потеря крови, как я поняла, лишила его выбора. Но теперь, когда он пришел в себя, возможно, мы поговорим? Ведь у него есть невеста, и какая-то модель ему пятном на репутации не нужна. Хорошая логическая цепочка.

О Дьюмане я решила пока не думать. Убрал свой конвой под окнами — отлично!

Стоя под горячими струями, я почти успокоилась.

В квартире хлопнула двери, а потом в ванную ворвался взбудораженный Банни:

— Теа, Дьюман мертв!

— Твою мать! — Я чуть не поскользнулась в ванне, вываливаясь из-за шторки и падая Банни в руки. — Когда?! Как?!

Договориться? Со зверем?!

— Его нашли в кабинете, — сбивчиво затараторил друг, ставя меня на ноги, — с перерезанным горлом! Куда мы влипли, Теа, куда? — зашептал Банни обреченно, пытаясь прижать меня к себе, но я высвободилась из его рук и, замотавшись в полотенце, вышла из ванной.

— Сделай кофе и что-нибудь поесть…

Но от Банни в истерике оказалось совсем немного толка. Он разбил мою чашку, обжегся горячим паром кофеварки и перевернул сахарницу. Меня это все достало, и я усадила его за стол:

— Успокойся! — рявкнула. Терпеть не могла истерики, тем более… мужские. — Вариантов нет. Сейчас у меня встреча с Хауэром…

Но стоило произнести это имя, Банни побледнел еще больше:

— Зачем? — еле слышно прошептал он.

— Слушай, мы же знали, что сдохнем молодыми, — попыталась пошутить.

Хотя, с чего? Работать на износ мы с ним завязали, и образ жизни вели вполне здоровый. Я даже курить почти бросила… если бы не та ночь в больнице…

— Я передумал сдыхать молодым! — огрызнулся он.

— Где ты был, кстати?

Чашка с кофе в руках и ее горьковатый аромат привычно взбодрили.

— В магазине. Там и услышал новость, — Банни машинально взял кружку из моих рук. — Причем, полиция подозревает кого-то из тех, кого Кейв согласовал для замены. Дьюман так спешил со съемкой, что нарушил все мыслимые правила безопасности. Службы Дьюмана не проверили тех, кого пришлось заменять экстренно из-за форс-мажорной съемки, а Дьюман закрыл на это глаза. Теперь, со слов полиции, сам директор корпорации убит, а одно из украшений коллекции пропало.

— Твою мать…

— Нас всех начнут трясти, — прикрыл он глаза.

— Ну и что? — зарычала я. — Пусть! Дашь показания — это не смертельно!

— Ты знаешь, как в полиции к геям относятся? — состроил он бровки домиком.

— Ой, прекрати! — закатила глаза. — У тебя не написано на лбу.

Меня совершенно не волновала полиция. То, что с Дьюманом расправился Аарон, у меня практически сомнений не было. Быстро он решает проблемы. Осталось выяснить, кем он считает меня.

* * *

Банни сидел на кровати на этот раз в розовой пижаме единорога с миской мороженого и разве что не трясся. Чмокнув его в лоб, я выбежала из квартиры. На мобильный пришло сухое подтверждение, что меня уже ждут… как оказалось, внизу у лифта.

— Мисс Мелори, — шагнул навстречу распахнувшимся створкам высокий темнокожий мужчина в сером костюме, — доброго вечера.

— И вам, — выдавила на вдохе.

— Я Клауд Найф, — представился он, учтиво кивая. — Мы теперь часто будем видеться, поэтому зовите меня просто Клауд.

Это обещание странным образом обнадежило. Я имела все шансы не оказаться в списке, помеченном красным крестиком.

Хауэр не присылал за мной лимузин. Практичный дорогой седан чем-то напоминал самого зверя — ему не надо выпендриваться, чтобы привлекать внимание. Но стоило водителю нажать на педаль, машина отзывчиво зарычала, бросаясь с территории жилого комплекса на крайнюю скоростную полосу.

Хоть меня и приглашали на ужин, я понятия не имела, как одеваться. В итоге надела черные облегающие джинсы и пиджак с блузкой. Волосы бросила естественно вьющимися с прямым пробором — не умела делать прически. Но когда мы остановились у фасада отеля «Гранд», поняла, что ошиблась с выбором гардероба. Сюда бы подошло вечернее черное платье и шпильки.

— Прошу, мисс, — Клауд подал мне руку.

Интересно, он со всеми так учтив или получил какие-то особые распоряжения на мой счет? Типа «быть обходительным — задушу сам». Развлекая себя этими глупыми мыслями, я старалась не трястись, когда мы шли к лифтам через сверкающий холл. Пока было людно, я почти успокоилась, но когда лифт открылся в ресторане на верхнем этаже, приглушенный свет и мрачный интерьер снова спустили дрожь с поводка. А когда администратор повел на второй ярус заведения, где еще мрачнее и тише, я уже готова была дать деру. Клауд отстал от меня, только когда я попала на прицел холодного сосредоточенного взгляда зверя.

Он стоял у столика в углу в общем зале. Не знала, спасет меня это или нет, но стало легче — оказаться запертой с ним в какой-нибудь кабинке не хотелось.