Наука об аурикулярных точках развивалась урывками, чуть ли не случайным образом. Поль Ножье (1908–1996), практикующий в Лионе врач, с самого начала своей карьеры изо дня в день сталкивался с пациентами, страдающими от сильнейших, не поддающихся лечению болей в пояснице – особенно часто на подобные симптомы жаловались солдаты. Ножье обратил внимание, что у некоторых пациентов, страдающих от других проблем, на ухе был странный шрам, расположенный в одном и том же месте – в верхней части ушной раковины. В ответ на его расспросы все как один рассказывали ему, что их лечила одна китайская целительница, проживавшая в окрестностях Лиона. Заинтересовавшись и желая не упустить шанс узнать что-то новое, Ножье встретился с этой целительницей. Она рассказала ему про аурикулярные точки, но не смогла объяснить принцип их работы. Она просто следовала методике, которой ее обучили, механически повторяя заученные манипуляции и совсем не разбираясь в том, что именно она делает. Эта встреча произошла в 1951 году. С учетом того, как далеко мы с тех пор продвинулись, нам следует воздать должное Ножье, решительному исследователю, который начиная с того момента посвятил себя изучению этой неизведанной, но очень эффективной методики.

Поначалу Ножье лечил своих пациентов в точности так, как его научила этому китайская целительница. Результаты его удивили: ему удавалось не только облегчить боль, но зачастую и вовсе полностью избавить от нее пациента. Он даже попытался лечить больных, страдающих от тяжелого ишиаса, воздействуя специальной иглой на соответствующую аурикулярную точку, и ему это удалось, попытки оказались успешными. Суммировав собственные наблюдения и успехи, Ножье понял, что иглоукалывание – это дело его жизни, и с тех пор он всю ее посвятил аурикулярной терапии. Его смело можно назвать настоящим отцом аурикулярной медицины на Западе, которая, однако, и по сей день все еще считается экспериментальной медицинской дисциплиной.

Ножье акцентировал внимание на существовании некой «микросистемы», связывающей наружное ухо со всем телом, и стал с еще большим энтузиазмом рассказывать о ее важности. Придумывая, как бы лучше и наиболее наглядно изобразить карту уха для своих учеников, Ножье наткнулся на идею о перевернутом вниз головой эмбрионе. Если отталкиваться от этого образа, то для всех 108 аурикулярных точек найдется логически объяснимое место на ушной раковине. Так, например, точка, позволяющая облегчить мигрень, находится в нижней части уха (голова эмбриона), в то время как точка для лечения тяжести в ногах расположена в верхней части ушной раковины. Этот способ изображения аурикулярной карты, впервые представленный Ножье в 1957 году во Франции, был потом заимствован врачами в Германии, а затем и по всему миру, в том числе и в самом Китае.

Впоследствии, продолжая свои исследования, Ножье и команда ученых, работавшая с ним, усовершенствовали схему и изобразили наружное ухо человека в виде голограммы, трехмерного образа всего человеческого организма.

В этот период иглоукалывание в Китае практически перестали применять. Несмотря на его широкое распространение на протяжении всей истории Китая, вплоть до XIX века, оно постепенно оказалось вытеснено другими медицинскими методиками – лечением травами (фитотерапия) и импортируемыми с Запада лекарственными препаратами. Но разработанная Ножье аурикулярная карта вновь пробудила интерес к иглоукалыванию – сначала среди китайских военных врачей. В рамках санитарной службы китайской армии были организованы исследовательские группы, целью которых была задача подтвердить эффективность аурикулярной терапии. После лечения более чем двух тысяч пациентов удалось добиться настолько убедительных результатов, что служба здравоохранения Китая в 1958 году решила перенять и опубликовать новую диаграмму аурикулярных точек, разработанную Ножье, окрестив его «отцом аурикулярной терапии».

Таким образом, аурикулярная иглотерапия вернулась к своим корням – древним традициям классической китайской медицины. И как раз где-то в это время Мария начала учиться у своего свекра – он передал ей свои знания, а она впоследствии поделилась ими со мной.

Рассказ Джеймса Рестона о случившейся с ним экстренной операции в Пекине пробудил значительный интерес к иглоукалыванию. Хотя многие американские ученые и врачи относились к этой сфере медицины весьма скептически, некоторые все же решили отправиться в Китай, чтобы понять, действительно ли эта методика работает. Увидев все собственными глазами и убедившись в том, что все правда, они стали настоящими приверженцами иглоукалывания и аурикулярной терапии. Среди них был Дэвид М. Айзенберг, адъюнкт-профессор диетологии Гарвардской школы здравоохранения.

Айзенберг также присутствовал и на двух других операциях – на щитовидной железе, где анестезия пациентов проводилась точно таким же способом. По возвращении домой он написал ряд работ, посвященных проблемам интеграции иглоукалывания и других разновидностей комплементарной терапии в рамках западной медицины, а также стал соавтором книги по китайской медицине, в которой в числе прочего рассказывалось и про иглоукалывание[1]. Другим подвижником иглоукалывания в США стал кардиолог Айседор Розенфельд, бывший президент медицинского сообщества округа Нью-Йорка, широко известный своими колонками в двух популярных журналах – «Парад» (в котором он с давних времен работал редактором и обозревателем) и «Здоровье». Розенфельд тоже принял участие в той ознакомительной поездке в Китай и присутствовал на операциях, проведенных под анестезией, сделанной путем электрической стимуляции одной-единственной точки уха. Хотя прежде Розенфельд относился к значимости иглоукалывания с большим сомнением, в итоге он стал сторонником использования иглоукалывания и включил эту дисциплину в свое ставшее очень популярным руководство по альтернативной медицине[2].