стоило мне оказаться внизу, как перед глазами предстало не совсем приятное зрелище. На первом этаже, прямо на диване, лежала полуобнажённая тётка, а над ней нависал высокий, статный мужичок.

Да, себя ты держишь в форме, — с усмешкой подумал я и вновь взглянул на родственницу. — Но живёшь со свиньёй.

— Илья! — возмущённо воскликнула женщина, вмиг стряхнув с себя любовника, прикрывшись растянутой футболкой, вскочила на пол. — Ты что здесь забыл?!

— Поесть пришёл, — как ни в чём не бывало, ответил я, пожав плечами. — Вы могли бы услышать, как я спускаюсь, если б умели слушать.

— Что это значит?! — моментально набычился Дима.

Тётка в это время шмыгнула мне за спину и побежала наверх. Наверное, наша сегодняшняя перебранка с ней чему-то её научила. Хотя, нет, вряд ли. Она слишком толстокожая. Во всех смыслах. Однако, уверен, что теперь тётушка хорошенько задумается, как вести себя по отношению ко мне. И это хорошо. А вот с ним мы ещё не обсуждали наши «тесные» семейные отношения.

— Ты взрослый мужик, — хмыкнул я в ответ. — Сам догадаешься. Разжёвывать не собираюсь.

И вошёл на кухню.

Там достал ещё одну баночку пива и пару кусочков пиццы. Увы, настоящей женщины в этом доме после смерти мамы не появилось. Дима, кстати, вроде умел неплохо готовить, но делал это только для тётки, так что мне ничего не перепадало. Не удивлюсь, если и Катя тоже «шла лесом» с его готовкой.

— Выбирай выражения, сопляк, — следом за мной вошёл и Дима. Увидев мой ужин, он тоже слегка оторопело посмотрел на всё это, но, в отличие от тётки, быстро взял себя в руки. — Смотрю, после падения ты ещё плохо соображаешь. Буду считать, что ты до сих пор в шоке.

— Я? — присел за стол и открыл баночку. — Да я спокоен, как удав, — сделал пару глотков. — Никогда себя лучше не чувствовал.

Мой «родственник» нахмурился и подошёл ближе. Упёрся кулаком в столешницу и с усмешкой произнёс:

— Знаешь, в одном ты был прав. Я взрослый и настоящий мужик и наведу в этом доме порядок. Будь у твоего отца яйца побольше, то ничего б...

Но я не позволил ему закончить. Стоило ему упомянуть родителей, как во мне вскипела столь сильная злость, что я не смог её больше сдерживать.

Резким движением схватил Диму за руку, на которую он опирался, отскочил назад, потянув альфонса за собой. Тот не ожидал подобного, поэтому не успел сгруппироваться. Вместо этого, он с удивлённым вскриком ударился лицом о стол.

А через мгновение я, крутанувшись на месте, врезал ему по колену, отчего мужик осел на пол. Вновь схватил его уже за другую руку и вывернул так, что услышал тихий треск. Дима вскрикнул от боли, но я снова потянул на себя, заставив его уткнуться мордой в пол, подавив при этом звуки.

— Значит так, мразь, — прошипел я со всей злость, на которую был способен. — Это мой дом, и никаких правил от тебя я не потерплю, — чуть вывернул его кисть, отчего послышались приглушённые стоны. — А если ещё раз скажешь хоть что-то против моей семьи, то я переломаю тебе все кости. Всё ясно?!

Внезапно на моих ладонях появилось лёгкое зелёное свечение. А вместе с ним я почувствовал силу, что заклубилась внутри, где-то в области сердца.

Покров? Первая ступень открылась? Я стал Пробуждённым?

Мысли промелькнули так быстро, что я не успел даже уследить за ними. А свечение тут же исчезло, стоило этого только пожелать.

Пока этим увальням рано о нём знать. Сперва разберусь сам, а потом... будем думать по ситуации.

— Не слышу ответа! — рыкнул я и снова потянул за кисть.

— Да понял я, понял! — простонал подо мной Дима, больше не бравируя тем, какой он «настоящий мужик». — Отпусти уже! Руку сломаешь!

— Вот и отлично, — хмыкнул я и отступил, освободив мужика из хватки.

Тот мигом вскочил, бросил на меня взгляд, полный ярости и недоумения. И, ничего больше не сказав, помчался на второй этаж.

— Беги, подлизывайся, — самодовольно улыбнулся я. — Посмотрим, что вы будете делать дальше.

Глава 3

Следующие несколько дней я нещадно тренировался. Уходя рано утром на стадион, «нарезал» пару или больше кругов, после чего шёл на турники и прочие снаряды. Занятия помогли мне быстренько прийти в норму, так как головные боли изредка, но посещали. А так как моё сердечко начало работать лучше, то и мигрени отступили. Не исчезли до конца, что несколько меня тревожило, но перестали посещать мою головушку с такой частотой, как в первые дни.

Судя по реакции моих домочадцев, прежний Илья не особо любил поддерживать своё тело в норме. Именно это я и хотел исправить.

Тётушка и её любовник больше не грубили, как раньше. Но за них говорили взгляды, бросаемые на меня. Злые, скользкие, наглые. Мне казалось, что их энергетика налипает на меня, словно грязь, от которой можно избавиться только хорошенько отмывшись.

С сестричкой видеться мне почти что не доводилось. Либо я был на тренировках, уходил как раз перед тем, как она собиралась в колледж. Либо у себя в комнате, изучал мир и готовился к поступлению в старшую школу. Катя же наведываться к брату не спешила, за это, собственно, я был ей благодарен. Сама же она ничего особого из себя не представляла. Невысокая, не сказать, что стройная, хотя выглядела намного лучше своей мамаши (но это пока ещё молодая, кто знает, как её разнесёт лет через десять), с короткими розовыми волосами и серыми глазками, которые смотрели на всех с неким омерзением.

Что ж, как ты смотришь на мир, таким он для тебя всегда и будет.

Кстати, да, старшая школа!

Здесь, в новом мире был как раз конец лета, за которое я, то есть тот Илья, почему-то никуда не успел поступить. А были неплохие предложения. Но всё это казалось мне какой-то чушью, ведь поступи я в тот же колледж или училище сразу после средней школы, то и быть мне обычным простолюдином. Таких даже в Вассалы неохотно берут. Не знаю, что произошло на самом деле, но подозреваю, что Илью просто никуда не пускала тётушка, желая осенью «совершенно неожиданно» отправить его в военное училище куда-нибудь подальше. Об этом она