Центр пестрел высотками и широкими улицами, переполненными спешащими куда-то горожанами. Практически к каждому строению лепились экранные и голографические рекламные щиты. Немалое количество их несло в себе некий скрытый патриотический подтекст, а некоторые и вовсе не скрывали попытку продать свой продукт за счет «имиджа» родины. Исключением не были и старые отреставрированные дома, которые правительство запретило сносить ради сохранения культурного наследия. Эти десяти-двадцатиэтажные строения выбивались из общей картины, но были намного более ухожены, чем их ровесники на окраине.

Бесчисленные кафе и забегаловки были забиты до отказа; последней надеждой парочки оставался пятиэтажный торговый центр, расположенный недалеко от крупнейшего парка столицы. Каждый его этаж представлял собой просторную открытую площадку, по бокам которой размещались магазины, кафе и рестораны. В центре площадок пол отсутствовал, открывая вид на другие этажи. В этом промежутке располагались парные эскалаторы.

– Может, там присядем? – обратился Эрик к Рин, указывая взглядом в сторону небольшого заведения на верхнем этаже.

– Если там есть кондиционеры, – ответила она, в очередной раз вытирая краем пиджака вспотевшее от жары и духоты лицо.

Кафе, казалось, было создано именно для таких дней: окна в этом углу этажа заменяли яркие экраны, демонстрирующие горные водопады; воздух активно охлаждался и увлажнялся; здесь предлагали широкий ассортимент мороженого и освежающих напитков. Сюда стремились попасть многие, но, к счастью, Рин и Эрику удалось захватить один из небольших барных столиков. Рин заказала несколько бутылок минералки, а Эрик, как бывало обычно, молочный коктейль.

– Ты когда-нибудь перестанешь их пить? – усмехнулась Рин, когда отошел официант.

– Сама подсадила, а теперь возмущаешься, – ответил Эрик.

– Я же не знала, что ты будешь пить только их. Просто подумала, что тебе должно понравиться.

– Решила подсунуть мне что-нибудь вместо пива, – поправил ее Эрик. – Цель благородная, и, в принципе, сработало, а последствия не слишком ужасны.

– Слушай, а может, тебе еще один напиток из детства напомнить и через силу заставить выпить? – с деланой серьезностью спросила Рин.

– Смешно. Гы-гы. – И они рассмеялись.

Обоим сразу вспомнилась сцена из прошлого. Тогда они были знакомы всего месяц, и по одному из пунктов «договора», заключенного на следующий день после знакомства, Эрику предстояло бросить пить. Целыми днями он ходил и ныл: «Дай хотя бы пива, а то вообще нечем жажду утолить. Вода безвкусна, а от пива я не пьянею. Да на самом деле я только ради вкуса и пью». Однако Рин была непреклонна, несмотря на то, что он ей выел монологами подобного типа весь мозг. «А что ты обычно пил в детстве?» – однажды внезапно спросила она. Эрик назвал первое попавшееся на ум – молочный коктейль.

Когда Рин привела его в ближайшее кафе, Эрик долго сопротивлялся, говорил, что он разлюбил этот напиток, что коктейль слишком холодный, а у него болит горло, что у него внезапно появилась и развилась аллергия на молоко. Но через несколько минут, осознав бессмысленность попыток перечить Рин, согласился. Сначала он сухо сказал – «сойдет». Со временем вкус ему действительно понравился, и, даже попробовав что-то новое из предлагаемого Рин, Эрик возвращался именно к этому напитку.

– Слушай, куда даль… – начал было Эрик, но звук его голоса прервала оглушающая автоматная очередь.

Шестеро вооруженных людей в масках перекрыли эскалаторы последнего этажа пятиэтажного торгового центра и открыли огонь по нижним уровням. Начались давка и паника, люди, не замечая друг друга, бежали от стрелявших. Внезапно еще семеро террористов отделились от толпы и начали, как пастухи, сгонять «стадо» в сторону углового кафе. Периодически они выпускали несколько пуль по «табуну», как плеткой, корректируя движение и не позволяя остановиться. Стоял жуткий шум. Люди вбегали в переполненное помещение; те, кто упал или в ужасе застыл на месте, не понимая, что делать, моментально были раздавлены толпой или получали пулю от «пастухов».

Эрика сбили со стула, но он успел вскочить на ноги, стараясь найти взглядом Рин. Безуспешно. Живой поток уже затолкал его глубже в кафе, и его зрение было не в силах найти визуальный ориентир. Тогда Эрик попробовал идти против течения, в сторону выхода, надеясь получить там ответ на главный сейчас вопрос: «Что происходит?» Это давалось с невероятным трудом – практически всех с пятого этажа загнали в небольшое кафе. Изо всех сил проталкиваясь сквозь человеческую массу, он все же сумел добраться до ее края и, споткнувшись, упал на колени.

Оказалось, что «течение» его вынесло к служебному выходу, который охранял только один террорист. Тот сразу наставил на Эрика карабин, но не выстрелил – видимо, не хотел устраивать панику среди теперь уже загнанных в ловушку заложников.

«Быстро собраться и думать еще быстрее», – вспомнил слова тренера Эрик. Он отбросил все лишние мысли и сосредоточился на ситуации. Взгляд с бешеной скоростью перескакивал от одного угла помещения к другому.

Двое «пастухов» у главного входа в кафе были заняты сдерживанием толпы внутри. Из шести стрелков у эскалаторов остались только четверо, остальные присоединились к «пастухам», занимавшимся добиванием раненых и людей, отбившихся от основной массы. За спиной террориста, который гневно что-то говорил Эрику, в двадцати метрах была дверь, ведущая к внутренней пожарной лестнице. Его от двери отделяли лишь вооруженный карабином человек и несколько столиков ресторана быстрого питания.

Эрик поднял глаза на террориста. Тот был некрепкого телосложения, ростом примерно с него. «Без оружия он не опасен». Взгляд «пастуха» выдавал – «сильно нервничает». Кобура для пистолета была по непонятным причинам пуста – «вооружиться не удастся». Модель карабина знакома – «34 патрона, предохранитель на левой стороне чуть дальше и выше спускового крючка по направлению от ствола». Все это пронеслось в голове Эрика за доли секунды. Для исполнения идеального плана оставалось лишь одно – «давай-ка, дружок, сделай какую-нибудь глупость».

Террорист не заставил себя ждать. Опустив цевье[2] карабина, он потянулся к Эрику левой рукой, чтобы оттолкнуть его обратно в толпу. Правая рука Эрика скользнула вдоль карабина. Террорист, не успев вовремя отдернуть оружие, испугался и надавил спусковой крючок. Тот не сдвинулся, и выстрела не последовало – предохранитель уже был переведен в безопасный режим. Чтобы в экстренной ситуации понять, почему оружие отказало, бедолаге понадобилось бы около десятка секунд. В его распоряжении этого времени не было. Эрик выпрямился во весь рост, резко протаранив противника головой в нос, который весело хрустнул в знак одобрения удара. Глаза террориста моментально затуманили слезы, и он закрыл лицо руками, надеясь предотвратить дальнейшие удары. Однако следующей целью было не лицо: Эрик ударил по ушам террориста, отчего тот сразу осел на землю. Проносясь мимо, Эрик окончательно вывел врага из строя, нанеся локтем мощный удар в висок.