- Ну, ты так здорово тогда взял верхнюю ноту, что потом час ворчал, будто оглох.

- Помню. Финдекано, не смей повторять моих ошибок. В этой конструкции убийственны любые звуки выше середины пятой октавы.

- Так что мне играть?

- Если в общем - песнь сотворения мира.

- Как вы себе это представляете?

- Ты у нас менестрель, как сыграешь, так и будет.

- Просто я сомневаюсь, что Айнур не пели пятую октаву...

- При чем здесь песня? Нам музыка нужна.

- Тенька не влезай, следи за транзисторами!

- Сам следи! У меня парообразный лед выкипает!

- А я говорил, что сначала надо сконструировать преломитель разницы искажений. А ты посылал меня к крокозябрам. Теперь из-за твоей лени у Майтимо волосы выпадут.

- С какой радости я должен остаться без волос?!

- Ты сидишь слишком близко к полю. Нет, не вставай! Так еще ближе получится. И в ту сторону тоже. Оно везде.

- А почему вы до сих пор при шевелюрах?

- На нас уже не действует. Финьо, ты там заснул?! Играй хоть тему Моргота, работа же стоит!

От звуков арфы будка начинала светиться и вибрировать.

- ...Макалаурэ, ты величайший и терпеливейший из менестрелей! Я горжусь, что ты мой кузен! Как ты сумел высидеть здесь двенадцать часов и не сойти с ума?!!

- Как-как, - мрачно, - не выпускали и все...

Постепенно Финдекано приноровился, Тенька и Куруфинвэ распределили обязанности, а Макалаурэ помимо ворчания начал давать дельные советы. К середине дня в будку залез Майтимо, отчасти из любопытства, отчасти - на спор. Он был единственным, кому эхо не било по ушам. Арфу или лютню Майтимо не признавал, барабаня мотивы "песни сотворения" пальцем по закрытой двери. Выходило громко и зажигательно, даже две антенны сгорели.

С приходом темноты гости вернулись в Химринг, а изобретатели остались на полигоне. Майтимо посчитал, что просто травяной чай - слишком слабое средство для приведения в чувство двоих менестрелей, которым целый день активно ездили ударными по ушам. Нет на свете столько травяного чая! Поэтому была открыта резервная бутыль валинорского вина, которое в сочетании с отваром произвело замечательный целительский эффект.

Назавтра Тенька в крепость не пришел. И послезавтра тоже. Он явился через три дня, уставший, но довольный, таща на плечах увесистый мешок.

- Курво к себе поехал, - объяснил вед, взваливая свою ношу на стол в главном зале. - А меня просил показать вам плод наших усилий.

Из мешка были извлечены три сияющих камня. Эльфы разинули рты.

- Вы точно не смотались втихаря в Ангбанд? - севшим голосом спросил Майтимо.

- Нет, - ухмыльнулся Тенька. - Но это еще не все. Кано наиграл на десяток таких камней...

- Я... на СКОЛЬКО?!

Тенька достал еще три камня.

- Остальные Курво себе забрал. А вот эти, - мешок покинули два синих кристалла с узором серебряных прожилок, - творчество Финьо.

- Только не говори, что вы и мои перестуки превратили в камни, - вырвалось у Майтимо.

- Ну, тогда я промолчу.

Творения Майтимо вышли похожими на кристаллизовавшиеся круглые кляксы, крапчатые, как перепелиные яйца, фиолетовые с зеленым. Тем не менее, четыре странных камня сияли первозданной чистотой и в излучении благодати не уступали классическим сильмариллам.

Макалаурэ протянул руку к полыхающему самоцвету и тут же отдернул: жжется.

- Это получается... мы выполнили Клятву?

- Даже перевыполнили, - фыркнул Майтимо. - Как их Курво-то понес?

- Как я - в мешке, - пожал плечами Тенька. - Сказал, куда-то приладит. Я не до конца понял, он все время выражался намеками.

- Небось, собственную корону захотел, - Майтимо медленно окинул взглядом лежащее на столе богатство.

- Думаю, у брата хватит фантазии на что-нибудь поинтересней, - не согласился Макалаурэ.

- Как вы ими распорядитесь? - поинтересовался Финдекано.

- Три штуки отошлем в Валинор, - решил Майтимо. - Часть разделим между собой. Королю Нолофинвэ один подарим, так и быть. И тебе, Финьо, тоже, разумеется. И Теньке...

- Да не надо, - отмахнулся вед. - На кой они мне? Только кладовку дома засорять, и так сестра злится, что от хлама не продохнуть.

- Тогда... тогда, - Майтимо задумался, напряженно закусив губу, а потом вдруг рассмеялся, легко, беззаботно, как случалось с ним только в ранней юности. - А, были бы сильмариллы, хозяева всегда найдутся!..

О регуляторе, великой битве и Фингоне-путешественнике

Над озером Митрим полыхала гроза. Ветвистые молнии распарывали небо, от грохота сотрясалась земля. По витражам лились холодные широкие ручьи дождевой воды, сверкая в краткие мгновения света, как драгоценные жилы. Летняя гроза не таила в себе зла, умывая землю и молодую листву.

Финдекано закончил разбор документации и сел у окна, расплетая перед сном косы. Сын верховного короля нолдор промучился с бумагами весь день и теперь мечтал лишь о постели и кружке травяного чая, успокоительные свойства которого ему уже не раз приходилось испытывать на себе и окружающих. В дверь, как назло, постучали.

- Мой лорд, к вам посланник из Химринга. Говорит, что дело срочное. Изволите принять?

- Да, зови его сюда, - ровным голосом произнес Финдекано, мрачно прощаясь с мечтой о чае и спокойном вечере.

Он задумчиво потеребил пальцами на треть расплетенную косу и перекинул ее за спину. Отвернулся от окна и принялся ждать.

Посланник ввалился в комнату почти сразу же. Это был Ненве, мокрый до нитки, растрепанный и тяжело дышащий. Создавалось впечатление, что оруженосец Майтимо только что бился с десятком орков за раз, а потом упал в реку. Финдекано машинально поискал на Ненве кровь, но, к своему облегчению, нашел только царапину поперек щеки, какую могла нанести низко растущая над дорогой ветка.

- Что случилось, Ненве? На тебе лица нет.

Тот неловко переступил ногами - на пол натекла грязная лужа - и выпалил:

- Беда!!!

- Война? – не на шутку обеспокоился Финдекано, знавший, что Ненве зря паниковать не станет. - Орки? Балроги? Сам Моринготто? Что с Химрингом? Что с Майтимо? Да не молчи ты!

Ненве закашлялся, сделал глубокий вдох и уже более спокойно пояснил:

- Тенька!

Финдекано подавил дурацкое желание досадливо сплюнуть.

- Ну и к чему такой переполох? Можно подумать, к вам Саурон переселился.

- Лорд Нельяфинвэ сказал: лучше бы Саурон. А лорд Канафинвэ уехал к себе до срока и распорядился посадить во