поколения: от давления, от сердца, от нервов. Знала я, что стоит бабушке Зине рассказать своим кумушкам-соседкам, где я учусь, и потянется ко мне косяк бабулек со своими проблемами. В деревне не было фельдшера. В случае чего за медпомощью нужно было ехать или плыть вниз по течению в Стражинку. Та деревня была больше Усть-Залесья. Там и школа была для начальных классов, и большая ферма по разведению пушного зверя.

В Усть-Залесье был только магазин. Из развлечений — пляж на реке, рыбалка, сбор ягод да грибов.

— Вот же ж, интернет не ловит! — возмущённо вскрикнула Светлана. Я только вздохнула тяжело. Наивно было полагать, что за три года сюда дойдёт "цивилизация".

— Свет, ну какой интернет?! — Макс даже хрюкнул, сдерживая смех. — Скажи спасибо, что есть телефонная связь. Кабель на новый поменяли, так теперь хоть слышно без помех. А то раньше с бабкой, как разговаривали, так и слышно: "Я. а…о. му..ну… приеду". Поживёте без интернета. Вам полезно. В шашки вон с Кристинкой вечерами поиграете или в карты резаться будете на щелбаны.

— Света, нам месяц продержаться! — вздохнула я. — Иду на такие жертвы только ради тебя!

— Я знаю, Кристи. Ты меня любишь, — улыбнулась мне блондинка и показала дяде язык. — А ты прям не можешь не язвить. Сам свалишь завтра-послезавтра.

— Так я ж работаю, — хитро улыбнулся Макс. — Это вы на отдых приехали, к бабуле на пирожки.

Мы синхронно с подругой застонали.

К концу этого диалога мы уже остановились возле деревянной пристани парома.

Вышли из машины со Светой и, не сговариваясь, рванули к мосткам. Река пахла свежо. И вообще дышалось полной грудью — не надышаться. Небо отражалось в зеркальной глади и казалось, что ты находишься в нереальном, сказочном мире!

— Красота-а-а! — протянула я.

— Лепота-а-а! — подхватила Света. И мы обе рассмеялись. — Слушай, Кристи, а что ты будешь делать, если Астахов к деду этим летом приедет?

От вопроса Светы, заданного будничным тоном, меня передёрнуло, точно от разряда тока. Я чуть в воду не сверзилась. Как раз в это время присела на корточки и пыталась дотянуться до воды, оценить температуру.

— Приедет и приедет, — сначала буркнула, а потом поднялась на ноги, расправила плечи, вздёрнула подбородок и ответила: — Что мне с того, что он приедет? Ни холодно, ни жарко. Что было, то прошло, травой поросло. У меня своя дорога, у него своя.

Через час паром вернулся за нами.

Мы со Светой с берега наблюдали, как по хлипкой с виду конструкции внедорожник Макса осторожно въезжает на паром. У меня даже дыхание перехватило в один из напряжённых моментов, когда передние колеса уже въехали на старенький паром, и он качнулся на воде, а вместе с ним и приставные мостки, по которым заезжала машина.

— Фух, — рядом выдохнула Светлана. — Идём?

И побежала вперёд. Я помедлила несколько секунд, вглядываясь в противоположный берег.

«К чёрту Астахова!» — решительно подумала и не менее решительно отправилась за подругой.

Дядя Миша за эти три года не сильно изменился. Неизменная когда-то голубая ветровка вылиняла от солнца и воды ещё больше. Чёрная косматая борода напомнила, как детьми мы боялись его. Сами придумывали страшилки и пугали ими друг друга. На самом деле мужик он был нормальный. И жена, тётя Дуся, хорошая. Ближайшие соседи они бабушки Зины по улице.

— Приветствую, — простуженным голосом поздоровался паромщик. — Никак помощники к Зинаиде Михайловне пожаловали?

С Максом он ещё за руку поздоровался. А нам со Светой протянул по карамельке.

— И егозу с собой привёз. Светлана! А что за красавица с тобой?

— Здравствуйте, дядя Миша, — Света подпихнула меня в спину, выставляя на обозрение. — Это же наша Кристина! Не признали?

— Как же, признаешь тут. Сколько ты у нас не была, Кристинка? Года два?

— Здравствуйте. Три. А что изменилась? — усмехаясь, спросила. Почему-то было приятно слышать от дяди Миши такие слова. Помнят!

— Не узнать!

Мы со Светланой рассмеялись. Разговаривать было лениво, и мы просто молчали. Прилипли к бортику парома, заглядываясь вниз на спокойно бегущую реку. Иногда можно было увидеть, как, блестя чешуйками, всплёскивается крупная рыба, гоняя мелочь.

Пока был жив дедушка Светы, мы с ним ходили на рыбалку. Но это было лет семь назад.

Ближе к берегу дядя Миша «обрадовал» нас новостью:

— Ты, Максим, на машине не сможешь проехать к дому бабушки. Мы водопровод на полив новый по улице ведём. Вам лучше машину оставить на берегу возле рыбацких боксов. А вещи вручную придётся носить.

От подобной новости мы с подругой скривились. Но делать нечего, как только паром пришвартовался к пристани, и Макс скатил машину на берег, мы начали разбирать наш багаж. Тут, конечно, вспомнился удобный чемодан на колёсиках, но, взглянув на пригорок, поросший густой травой с протоптанной тропинкой, что сейчас закрывал обзор на село, поняла, что правильно всё сделала.

Повесив увесистую сумку с альпинистской снарягой на плечо, в руки взяла небольшой нессер с нужными мелочами, документами, и пошла вслед за пыхтящей подругой. Та тянула свою сумку с одеждой, недовольно бурча под нос.

На самом подъёме я её обогнала и первой выбралась на ровную улицу Усть-Залесья, всё ещё глядя назад на подругу.

— Свет…

С плеча вдруг кто-то сдёрнул тяжёлую сумку. Я недовольно обернулась к наглецу.

— Кристи?

Это был он — Руслан Астахов — моя первая любовь, первый мужчина и тот, кого я ненавижу! Тот, из-за кого моё сердце разбито и больше не верит в любовь.

От неожиданности выпалила первое, что на ум пришло:

— Кристи я только для близких друзей. Ты не в их числе, Астахов.

Глава 7. Что это было?

Он изменился. Повзрослел. Уже не скажешь мальчик — мужчина.

Астахов ещё больше вытянулся вверх. Теперь я была ниже его почти на голову. Раздался в плечах. Накачанные мышцы на руках и груди перекатывались под белой брендовой футболкой, облепившей его литой торс, как вторая кожа, когда я дёрнула за ремешок своей сумки назад.

Астахов не отдавал, сверлил взглядом своих карих глаз и психовал. На скулах желваки заходили. Зацепила я его своими словами и пренебрежением. Он не привык, чтобы так с ним разговаривали.

Я не уступала. С холодным презрением смотрела на мерзавца. А внутри всё бушевало от немой ярости. Хотелось вцепиться когтями в смазливую рожу и драть её когтями. Знать, что ему тоже больно, как было мне. Гад! Ненавижу!

Перетягивание сумки затянулось бы ещё, если бы к нам не подошёл его брат Никита.

— Руслан, давай я помогу.