опять оскорблениями бросаться начал, потому что сейчас я похолодела. Не потому, что мне отчаянно были нужны деньги (хотя что скрывать, нужны, мне надо что-то есть, чем-то кормить брата и где-то жить), но еще и потому, что мне понравилась эта работа. Действительно понравилась! И профессора, и вся эта студенческая веселая суета, и Брина с Фабианом, и даже эта злючая пишущая машинка. Вот она порадуется-то!

Поэтому вся решительность и все резкие слова куда-то улетучились, и вместо того, чтобы выдать ректору что-то достойное, я продолжала стоять и хлопать глазами.

– Брина! – рявкнул дракон, утратив ко мне всякий интерес. – Найдите моему секретарю нормальную одежду, и чтобы через пять минут духу ее здесь не было.

– Вы… вы монстр! – выдала я. – А знаете, что?! Я сама не стану с вами работать!

Я вылетела из кабинета раньше, чем поняла, куда мне бежать. К счастью, меня перехватила Брина, пока я не наделала еще больших глупостей. Гордость гордостью, конечно, но я представила, как бегаю в таком виде по коридорам, и мысленно содрогнулась.

– Посиди здесь, – тихо сказала принцесса, когда за моей спиной хрустнула дверь. Так, что я удивилась, почему ей не пришел конец. – Я сейчас что-нибудь для тебя раздобуду.

Принцесса выбежала из приемной. По сочувственным взглядам принца с профессором я поняла, что они все слышали. Поэтому просто опустилась в свое (или уже не свое?) секретарское кресло и закрыла лицо руками.

Рядом что-то звякнуло, и я раздвинула пальцы.

– Не ссы, прорвемся, – неожиданно в мою поддержку заявила машинка.

Но я почему-то ей не поверила.

Тьеррина 

На следующее утро у меня дико болела голова. Настолько, что, когда я открыла один глаз, второй задергался в нервном тике. Все получилось как-то само собой: сначала Брина принесла мне свою одежду. Потом вызвалась прогуляться со мной до квартиры, потом мы зашли в магазин, в отдел с крепкими напитками… а дальше все как в тумане.

То, что я помнила точно, так это то, как мы обсуждали мужчин в целом:

– Полагаться на мужчину – себе дороже, – заявила принцесса, изящно заливая в себя драконовиски, – а потом они заявляют, что мы должны во всем их слушаться…

– И что женщины ни на что не способны!

– Горные скакуны, одним словом.

Потом мы обсуждали Артуана:

– У него всегда был тяжелый характер. Сколько я себя помню.

– А сколько ты себя помнишь?

Принцесса задумалась.

– Давай сейчас без расчетов, – изрекла она. – Но в целом, с ним очень сложно общаться.

– Кому ты рассказываешь! – воскликнула я. – Я стараюсь делать все идеально, чтобы не к чему было придраться! Но он все равно что-то находит… находил…

– Горный скакун, одним словом, – подвела итог принцесса.

Там было что-то еще, в этих разговорах, но детали вспомнились смутно.

Если мне не изменяла память, еще я по дороге домой в трезвом виде успела рассказать про то, что мне действительно понравилось быть секретарем, все-все-все свои мысли и чувства, а она обещала поговорить с ректором. Но это не точно. Потому что после магазина я в принципе ни в чем не была уверена.

И вообще, мне было дико стыдно. Потому что я напоила принцессу. Хотя судя по тому, кто предложил взять сразу две бутылки драконовиски, она напоила меня, но все равно. Во-первых, я старше! Во-вторых, она студентка, а я – секретарь ректора! Так что если за что меня и стоило увольнять, то за это.

С другой стороны, я уже почти не секретарь ректора… Но стыдно все равно было. Потому что проснулась я в том же, в чем легла, на одной половине кровати, с потекшим макияжем и взъерошенными волосами, а на другой, точно так же в одежде храпела Брина. Натурально храпела.

Клянусь, Фабиан бы подарил мне половину своего королевства за то, чтобы получить на нее такой компромат, и от этого мне стало еще совестнее. Я же все-таки тоже женщина и не должна доводить другую прекрасную женщину до того состояния, когда на нее можно собирать компромат.

С трудом справляясь с головной болью, я поползла в душ. По дороге обнаружила, что моя фамильярка Мисси сгрызла лежавший на столе хлеб, потому что я забыла ее покормить, а, поскольку дверь в комнату я закрыла плотно и ее не пустила, от меня она тоже не смогла подпитаться.

– Прости, малышка, – опустившись на корточки, произнесла я. – Мне очень-очень стыдно. Сейчас я немного приду в себя – и мы с тобой погуляем.

Мисси моргнула и боднула меня в руку, что говорило о прощении.

Наверное.

Я же с тяжелым сердцем и еще более усугубившимся чувством вины отправилась смывать с себя ужасное похмелье и не менее ужасный вчерашний день.

Ну вот что мне стоило вчера промолчать?

Виновата же была отчасти? Виновата. Не стоило драконить дракона, может быть, осталась бы на любимой работе. А теперь… Не удержавшись, я шмыгнула носом: снова так стало обидно! И, если уж говорить откровенно, Артуан мог бы меня поддержать, а не давить так сильно. Я же тоже очень переживала. Он думает, это так легко – оказаться полностью обнаженной перед толпой абитуриентов, преподавателем и наблюдателями?

Горный скакун он, а не дракон!

К тому моменту, как я выползла из душа, я обнаружила еще один факт: Сириан куда-то делся. У него не было своей комнаты, спал он прямо в гостиной, на диване, который сейчас был пуст. Учитывая, что после эпичного проигрыша и истории с гоблинами мой брат постоянно сидел дома и зависал с артефактом искусственной реальности, это определенно был повод для беспокойства. Учитывая, что вчера, когда мы пришли, он был…

– Привет-привет!

Невероятно бодрая, хотя и потрепанная принцесса, выпорхнула из спальни. Не считая, что она была лохматая, как и я, выглядела Брина в разы лучше. Я бы сказала, по-прежнему элегантно и утонченно.

– Водички не найдется? Я сейчас сдохну, – заявила она, глянула на Мисси и протянула ей руку. – Приве-е-ет!

Фамильярочка доверчиво ткнулась в подставленную ладонь, я же налила воды для принцессы и насыпала корма для Мисси в миску. Который драгофеникс с жадностью принялась поглощать, похлопывая пока еще крохотными крылышками и подергивая чешуйками вдоль спины от удовольствия.

Пока я ее кормила, принцесса выпила полграфина воды, после чего выдохнула:

– Фу-у-ух! Я приму у тебя душ?

– Да, конечно.

Теперь уже Брина утопала в душ, а я пошла за шлейкой для Мисси, когда в комнату ввалился брат.

– Где ты был?! – тут же накинулась я на него.

– А я обязан отчитываться?

– После того, что ты учудил –