сне не тревожит. Важен лишь символичный знак. Шесть синих монет с сапфирами из Китая на боку. Куда меня зовет цветок сакуры и мужское начало…

Страх опоздать не отпускал до восхода. Лишь часы на телефоне и проверка расписания дали выдохнуть. Восемь часов сорок минут, все хорошо… Мне к 11 на левый берег, и я знаю, к кому можно будет зайти.

Откровенно говоря, нигде больше я так не гнался за хайпом, как за поиском работы. Мне хотелось иметь коллекцию блокнотов и ручек, я ее получил; но на самом ли деле я нашел работу? Утро покажет…

У меня вопрос другого рода:

кто следит за душами нашими так долго?

Никогда раньше мне не так не хотелось забыть Риту Алексеевну. Она и ее сын, мой дед Виталий, говорили правду насчет работы, программирования, но я не верю им. Я не хочу верить, что все, что я умею, – пудрить мозги. Еврейская кровь во мне бурлит, горит ленью и жадностью, но разве я хотел бы оформлять вид на жительство там, где народы утюжат друг друга? Мне ближе порой арабы, чем израильтяне, которые устраивают геноцид сразу после своего Холокоста. Долой свои корни, долой добрую память, ибо жар войны впереди, а ростки надо беречь.

Но как донести их идеи родителям? Меня убъют, если я скажу им что хочу стать писателем. Во мне растили талант техника и компьютерного колдуна, но волшебнику без знаний делать нечего. Одна ветвь моей родни всегда это понимала лучше другой, и именно вражда кланов вызывала у меня неприязнь и недоумение. Кто-то вызывал симпатию, но с деньгами розовым очкам пришел конец. Я не стал, кем хочу, и никогда не стану. У кого-то просто нет идей и желаний…

Ручка с работы сломалась в месте крепления. Значит, все рухнуло. Прошлого больше нет. Рыба за обедом – к счастью. Пора идти дальше.

Не хочу верить в приметы. Что такое самовнушение, если оно никогда не работало? Богатые трофеи не стоят того, если нет работы. Золото Барса – последнее, что у меня было.

День был просто прекрасен. Разве десяти блокнотов, крутые ручки, значки, кожа и брелки не стоили того? Я обожаю то, что раздают даром, особенно если оно хорошего качества. Работа рано или поздно найдется, а перепады настроения не стоит брать в расчет.

Мне не хватает того, с кем можно было обсудить внешний вид. Шарф узлом Аскот, аромат духов, выбритость и зачесанные назад волосы. Но на меня не обращали внимания до тех пор пока я не встревал со своими странными речами, и в поиске внимания пополам с желанием поживиться. Что за ерунда, герой?

Меня все знали по имени, даже если это был не я. Даже если ошибались дальше первой буквы. Я всегда был один, но никогда – полностью. Бэй'т маджнун всегда найдет людей обсудить запретное. И хотя не все дозволено отвечать, откровенность благодаря мне просто зашкаливала. Иногда легче написать очерк, чем найти обратную сторону себя среди людей.

Не отчаивайся. Сегодня было круто, а завтра будет еще круче. Надо только вовремя лечь спать, и хорошо выспаться. Разве мама во сне была плоха? Я сделал все, что хотел, и некоторые проблемы не должны омрачать эти дни.

Запись 11

17.02.2024, суббота

С некоторыми идеями нужно сначала переспать. Барабан – одна из них. У меня годами не было ни одного музыкального инструмента в доме. С тех пор, как сломалась моя свирель, купленная на Алтае, я не мог себе позволить ничего, что издает громкие звуки . Голос компьютера был мне ответом. До тех пор пока я не вспомнил кучу историй о том, как меня называли дикарем и просили постучать головой об стену. Теперь мои "недруги" об этом пожалеют. Я почувствовал такую свободу, что не могу это описать словами. Иногда все, что нужно для счастья человеку – турецкий "тундук".

Хотя кино до трез часов ночи того не стоит. Я так хочу закрыть все то, что не досмотрел. Или не хочу досматривать. Редкость долго не отпустит меня. Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Нацизм тоже. Как же я не умею ценить жизнь. По иронии судьбы пулю от Дантеса Пушкин ждал давным давно, поэтому в анекдотах про поэта дуэлянта есть доля правды. Я же в свои двадцать два должен быть в гробу уже давно. Зверь и животная стихия четко дают границу между жизнью и смертью. Дыхание в го не дает соврать. Иногда от безумия отделяет лишь один шаг. Я не залечиваю старое – лишь порождаю новое, приятное воспоминание. Почему Сократ так мне симпатизирует своим вниманием на смерть? Рационалисты в этом вопросе круты, но я боюсь смерти, поэтому мне ближе аналитическая школа. Увижусь ли я с мамой еще хоть раз? Я готов поехать за ней туда, на край света, но кто позаботится об остальных моих родственниках? Сестра моя крылатая, ягода рыжей осенью, я скучаю. Соболезную утрате твоего брата, но ты тут ни при чем. Отец Дмитрия не стоит того, чтобы о нем так горевать. Луна превозмогает надо мной, и сон – великая мистерия. Расклад повторяется из раза в раз. Почему мне так везет в час ночи? Не молись богам, встающим после двенадцати. Я вообще соображаю, что пишу?… Одиссей соображал у Калипсо лучше чем я. За что мне такой подарок от сестры? Бумага – превосходный подарок судьбы, хотя пергамент был бы надежнее пластика. Левий Матвей, на что тебе должность Князя Света? Владыка Тьмы давно поднял голову и вовсю лютует. Проклятья такого рода не достойны настоящего человека. Мысли вслух априори должны работать, но разве я пойму то, что напишу после этого? Собрание образов в эпистолярном жанре не участь Артемиды. Время на осознание есть всегда; мне нужно лишь разборчиво описать это…

Мне никогда не было так легко, как в эту субботу. Но тревога по учебе и семье съедает изнутри. Природа, как долго ты будешь меня мучить оценкой по этому семестру? Программирование, ответь мне! У меня нет сил звать тебя по-китайски! Лещина и галловые орешки не успокоют