Часы показывали ровно шесть тридцать. Попугай молчал, как рыба, наглухо прикрытый темным платком в своей клетке. Валя зевнула и принялась одеваться.

— На завтрак — яичница, — сообщила Евгения Гавриловна. Она уже успела сложить диван и теперь, держа во рту шпильки, скручивала перед зеркалом жидкий пучок из своих пегих волос.

Валя тоже принялась за косу: расплела ее, тщательно расчесала пряди от корешков до самых кончиков, затем заплела заново, перехватив внизу алой резинкой.

Обернувшись, она заметила, что тетка внимательно наблюдает за ее действиями. Та, поймав Валин взгляд, улыбнулась своей кислой улыбкой:

— Коса у тебя добрая. Гляди, не стриги — а то здесь девки чего только не придумывают с волосами: и красят в разные цвета, и бреют почти наголо. Страсть, да и только.

— Нет, я стричься не собираюсь. — Валя решительно помотала головой. — Я с самого садика ни разу не стриглась. И у Таньки нашей такая же коса, и у Ирки с Маринкой.

— Это что же, все сестры твои? — полюбопытствовала Евгения Гавриловна.

— Сестры, — подтвердила Валя, — средней одиннадцатый пошел, а младшим по семь. Они близняшки.

— Вон сколько нарожала мамаша твоя. И зачем, спрашивается? Кормить-то не на что. — В теткином тоне звучало явное осуждение.

Вале тут же сделалось обидно за мать. Как это так — зачем нарожала? Если Бог дал — грех не родить. Сама она собиралась в отдаленном будущем заиметь не меньше троих ребятишек, и непременно одного из них мальчика, чтобы порадовать отца, так и не дождавшегося от жены сына.

Евгения Гавриловна заприметила Валину молчаливую обиду, прервала разговор и ушла на кухню. Валя освободила раскладушку, сложила ее и сунула за шкаф, а постель убрала в нижний ящик комода, как велела тетка. Затем она подошла к клетке и сдернула с нее платок.

— Добр-рое утр-ро! — тотчас взбодрился Петруша.

— Привет, — поздоровалась с ним Валя.

Попугай слетел с жердочки, на которой спал, и принялся клевать из кормушки семечки.

— Пойду и я позавтракаю, — сказала ему Валя.

На этот раз она ела с хлебом, а к чаю у нее осталось целых два куска пастилы. Тетка демонстративно не притронулась к ее продуктам, нарезала себе собственный батон, выложила на блюдечко комочек подсолнечной халвы. Угощать Валю и не подумала, съела все до крошки, кинула тарелки в раковину.

— Помоешь!

Валя почувствовала себя настоящей Золушкой при злой, несправедливой мачехе. Зачем говорить таким тоном — и без того она никогда не оставит посуду грязной.

— Слышишь меня? — нетерпеливо произнесла Евгения Гавриловна.

— Слышу, не глухая, — буркнула Валя и тут же пожалела, что сорвалась. Надо молчать, сносить все про себя. Кто она тут такая? Живет Христа ради, в любой момент тетка может ее турнуть. Значит, нужно смириться и терпеть, пока не будет денег на то, чтобы уехать.

Евгения Гавриловна ничего не сказала, ушла из кухни в комнату. Минут десять возилась там, затем хлопнула входная дверь. Валя облегченно вздохнула и взялась за посуду.

Ровно в половине девятого она вышла из дома. Утро было пасмурным, накрапывал мелкий дождик. Валя не стала раскрывать зонтик, брела по тротуару, не спеша, подставив лицо под прохладные капли. В кармане легкой, болоньевой курточки у нее лежали паспорт и трудовая книжка.

Универсам еще не открылся, но внутри уже был народ. Через стеклянные двери Валя увидела вчерашнего охранника. Он оживленно беседовал о чем-то с хорошенькой, миниатюрной шатенкой в короткой юбке и остроносых туфельках на «шпильке».

Валя тихонько постучала по стеклу. Парень обернулся, заметил ее и указал пальцем куда-то вбок. Ничего не поняв, Валя недоуменно пожала плечами.

Охранник приблизился к дверям и, сложив ладони рупором, прокричал:

— Зайди через служебный вход!

— А где он? — крикнула в ответ Валя.

— Там. — Парень снова махнул рукой в сторону.

— Ясно. — Валя обошла здание слева и очутилась у другой двери. Она была открыта. Совсем рядом стоял грузовик, из которого двое мужиков выгружали ящики с хлебом.

— Посторонись! — рявкнул один из них. — Не то косу оторвем!

Валя строго глянула на шутника. Он был совсем молодой, может на пару годков постарше ее самой, некрасивый, весь в рыжих веснушках, но веселый и обаятельный. Прикольный, как сейчас говорят.

— Как звать? — поймав ее взгляд, поинтересовался паренек.

— Валентиной. А тебя?

— Меня Валеркой. Работать тут будешь?

— Да.

— Небось, в колбасном? — проявил проницательность грузчик.

— Там.

— Пойдешь вечером в кабак? Я угощаю.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Валя.

Она не собиралась вот так, с ходу, заводить близкие знакомства. Во всем нужно знать толк, и нечего бросаться за первым, что идет в руки. Однако парнишка ей понравился — даром, что страшненький, зато не жадный. Пожалуй, с таким можно будет провести вечер, но только не сегодняшний.

— Ну смотри, смотри, — хитро усмехнулся Валерка и понес ящик с булками в дверь.

Валя зашла вслед за ним и сразу же наткнулась на Люсю. Та стояла, держа в руках раскрытую пудреницу, и обводила губы своей ультрамодной помадой.

— А, вот и ты, — тотчас узнала она девушку, — рановато явилась, но это хорошо. Документы с собой?

Валя утвердительно кивнула.

— Прекрасно. Муртаза Аббасовича пока что нет, мы твои бумаги отдадим Лиде, это наш секретарь. Она снимет копию с паспорта и выпишет тебе медицинскую книжку. На днях съездишь в поликлинику, пройдешь необходимых врачей. Полиса не надо, у Муртаза Аббасовича там договоренность. Ясно?

— Да.

— Тогда идем. — Люся, как накануне, подхватила Валю под локоть и потащила за собой по узким, извилистым коридорам.

Вокруг громоздились бесчисленные ящики, терпко и вкусно пахло чесноком и солеными огурцами.

— Сюда. — Люся завела Валю в небольшую, светлую комнатку, где у включенного компьютера сидела полная, некрасивая женщина, с обрюзгшим, серым лицом и носом уточкой.

— Доброе утро, Лидочка, — лучезарно улыбнулась Люся.

Серолицая в ответ слегка наклонила голову.

— Вот, эта девушка теперь у нас будет работать. Ты оформи ей все, что нужно, а потом Муртаз Аббасович заберет ее трудовую. Ладно?

— Давайте документы, — проговорила секретарша. Голос у нее был такой же тусклый и серый, как ее лицо.

Валя вынула из кармана куртки полиэтиленовый сверток и протянула его женщине. Та извлекла оттуда паспорт, раскрыла его, быстро пролистала страницы, цепким, опытным взглядом осмотрела фотографию.