— Мама-а! — взвизгнула белобрысая, пытаясь вскочить и убежать, но твёрдая рука поймала её за короткий подол платья и утянула под стол.

Умница, девочка, соображает, когда надо не мешать.

— Какого хре… — взвыл хозяин заведения, но тот мужчина, что сидел дальше всех, вдруг в два прыжка метнулся к нему и, вцепившись в шею, свалил за стойку.

Второй слуга бросил на меня пылающий взгляд и вдруг резко кинулся лизать кровь убитого собрата, по-звериному рыча и причмокивая. Я без малейшей жалости вонзил нож ему в загривок, дважды повернул и бросился на помощь человеку за стойкой. Увы…

Бедолага лежал растерзанный на полу, а та тварь, что порвала ему гортань, скрылась через заднюю дверь. Охраны не было. Или сбежали, или в устав их службы входит пункт «никогда ни во что не вмешиваться». Я выскочил на улицу, по следам свежей крови ещё можно было бы попытаться догнать вампира, но…

— Господи, прости! Я убью его, даю слово, но сейчас мне надо уводить этих невинных девиц. Ты же знаешь, как силы Тьмы слетаются на запах смерти.

Мне пришлось вернуться и едва ли не силой извлечь обеих красавиц из-под стола. От увиденного Рите стало плохо, и Сильвия вывела её под руки, аккуратно заставляя ту прихлёбывать водку из горлышка и не забывая про себя, навек любимую. Нужно было уходить побыстрее, пусть наутро со всем этим разбирается городская стража. Она здесь есть, мы же видели двоих у фонтана…

Шли бодро. Пьяная (не в хлам, но весьма) герцогиня отважно распевала разбойничью черногорскую песню, где каждый куплет заканчивался строчкой «И спляшем на их костях!». Как дитя своего времени, она не боялась вида крови, считала, что мёртвый враг лучше живого, печатала солдатский шаг и не утруждала свою рыжекудрую голову далеко идущими планами больше чем на полтора часа вперёд. Ей наверняка было легко жить и не страшно умирать.

Рита оказалась иной. Судя по тому, что она едва не потеряла сознание при виде трупов вампиров, видеть кровь ей приходилось в лучшем случае порезав пальчик. А уж убивать точно не случалось никого, кроме, быть может, комара или таракана. Интеллигенция, что с них взять…

Мы практически тащили её на себе, она, спотыкаясь на ходу, с трудом указывала нам направление кивками головы. Два раза её стошнило. Один раз она просто ни с того ни с сего разревелась, пытаясь сесть прямо на землю. Я не умею утешать женщин, нас этому не учили, но Сильвия мигом влепила новой подружке пару пощёчин, тут же расцеловала в обе щеки, подняв и помогая идти. И ведь помогло отличнейшим образом!

Господи Боже, я опять ничего не понимаю, ни в этом мире, ни в этих людях. Что её так шокировало? Наличие вампиров в ночном трактире или то, что я их убил? На последнее меня натолкнуло странное полотно, висящее над дорогой на специальном столбе: бледный вампир с клыками, красными глазами и волосами дыбом прижимает к своей груди миловидную девушку с простодушно распахнутым ротиком. Судя по этой картине, люди в городе относились к кровососам по меньшей мере снисходительно, если не с явной симпатией…

— Всё, вот тут… — Рита указала на огромный дом в пять этажей, где, по-видимому, размещалось целое село. — Третий подъезд, четвёртый этаж… Положите меня на коврик у входа, я там и умру…

— О небо, неужели все девушки на Руси такие скучные зануды? — возведя очи горе, простонала черногорская герцогиня. — Я тоже устала, хочу есть, хочу умыться, сменить платье, но я же не ною!

— И я не ною, — слабым голосом откликнулась Рита. — Но вы меня заманили, подставили и теперь сделали соучастницей ужасного преступления и… и… Пошли ко мне, я вас хоть чаем напою?

Собственно, моего ответа или хотя бы мнения по этому вопросу никто не ждал. Девушки во все времена не особо жаловали ангельскую волю. То есть мы очень нравились им внешне, лицом, фигурой, крыльями, но чтоб безоговорочно слушаться — ага, как же…

Обе милашки бодро процокали каблучками вверх по лестнице, и мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать их примеру. На каждом этаже было четыре двери, как я понимаю, за каждой были комнаты, где жили люди. Рита щёлкнула ключом и впустила нас в своё жилище.

— Вообще-то это съёмная квартира. Я переехала в Волгоград лет пять назад, на учёбу. Последние три года снимаю эту хату пополам с Виком. То есть Викентием. Он где-то подрабатывает по вечерам и придёт попозже. Нет, он не гей! Это я вам сразу, на всякий случай. Он так сам говорит. Ну, что не гей.

Мы с Сильвией непонимающе пожали плечами: что за слово такое?

— И нет, мы не спим с ним. Просто друзья.

Здесь мы уже вполне согласованно кивнули.

— А вы?

— Что мы?

— Ну вы… двое… — проводя нас в маленькую кухню, уточнила девушка, не краснея. — Друзья или у вас любовь?

— Нет, — дружно открестились мы.

Вообще-то исторически ангелы, сошедшие на землю, бывало дело, восхищались красотой дочерей человеческих и охотно вступали с ними в связь. Но сейчас, мягко говоря, не тот случай. Посмотрите на эту рыжую авантюристку с пистолетом и решите: а вы точно хотите остаться с ней ночью наедине? Я бы не рискнул…

— Мне нечего предложить вам, Моцарт, но Сильвии могу дать свой халат или пижамку.

— А умыться мне где-нибудь можно? — с надеждой вскинулась герцогиня. — Господь да вознаградит тебя за доброту!

— Ванная вон там, но поосторожнее с душем, там сразу сильный напор. Шампуни и мыло на полке. Полотенце розовое! Синее Вика, а он не любит, когда пользуются его вещами.

Сильвия унеслась, не дослушав.

— Вы вместе ходите в ролевой клуб?

— Нет, — осторожно втискиваясь в угол между маленьким столом и тихо гудящим белым шкафом, признался я. — Мы с ней и познакомились-то несколько часов назад.

— Расскажите. Всё равно чайнику ещё кипеть.

— А чего рассказывать? Всё просто. Я — ангел, изгнанный с неба за непригодностью и проходящий свою службу здесь, на земле. Успел убить несколько вампиров в Будве, там же спас эту… особу. Но потом она побежала за главой клана Алых Мантий, и я… Нет, сначала мы пили в таверне, и на нас напали слуги её мужа, вампиры были потом. Они бы так не ушли, но солнце уже поднималось над морем. А старейшину мы практически догнали, и тогда он засунул нас в подземное озеро, а вынырнули мы уже из вашего фонтана с тремя женщинами. Я имел в виду скульптуры, вынырнули мы, разумеется, вдвоём…

— Вы не пишете? — зевнув, перебила Рита. — И не пишите, не надо… С фантазией у вас, как бы это поделикатнее…

— Вы мне не верите?

— А вам хоть кто-нибудь верит?

Я задумался. Честно говоря, в ангелов верят редко, это верно. Люди настолько запутались сами в себе, что поверить в плохое им куда легче, чем в хорошее. Поэтому в силы Тьмы верят охотнее, чем в небесное воинство. Хотя бы потому, что со Злом люди встречаются чаще…

Из коридора раздался плеск воды, короткий вопль, и мокрая Сильвия в чём мама родила, кое-как прикрываясь ладошками, выпрыгнула к нам на кухню.