Ну и прикиньте, каково мне было увидеть в репортаже местного телевидения его фигуру, распластанную на асфальте. И кровь вокруг.

Думала, с ума сойду, честное слово. Страшно вспомнить тот дикий момент.

Хорошо, что пришла Машка и рассказала, что все это — постановка для того, чтоб ее, Машку, считали мертвой.

Вот тогда я сложила два и два и дико на своего первого парня разозлилась…

Они уехали из города, а через пару месяцев я узнала, что прерванный половой акт — это очень слабая степень предохранения…

Ладно, прошлое — оставим в прошлом. А вот настоящее… Черт, а ведь Машка права.

Не просто так он там окопался! В исследовательском центре химической физики РАН!

И чем мне это грозит?

Как это отразится на моей карьере?

Зная способности Антона, не факт, что после завершения его задания, от центра останется что-то большее, чем воронка от взрыва. Будем, надеяться, не ядерного…

Черт… Не повезло мне! И что делать теперь?

— Маш, я пойду, рабочий день был напряженным, а я еще в душ не ходила даже…

— Давай, но ты смотри! Если что, мы с Вадиком приедем! Я вот — очень сильно хочу приехать! Навалять Зубику — это же моя мечта!

— Все, пока!

Я отключаюсь и пару минут сижу, тупо пялясь в черный экран и соображая, что теперь делать.

Размышления мои прерывает стук в дверь.

Универ не оплачивает мне проживание, но исследовательский центр предоставляет общежитие. Правда, платить за него нужно самой, но это — самый бюджетный вариант из всех возможных. Жилье в Москве не перестало быть дорогим, и за те средства, которыми я располагаю, мне светило лишь койко-место рядом с центром, или однушка в ебенях Москвы, как выражается Машка.

А здесь — красота. Общежитие находится через три остановки метро от Воробьевых, отдельная комната с удобствами на блок. В блоке — четыре комнаты.

В самой комнате есть маленький холодильник, микроволновка и чайник. Скромно и чистенько. Здесь обычно останавливаются командированные из провинции сотрудники РАН, работающие удаленно, или гости из-за рубежа. Ну и, такие, как я, элитные практиканты.

На улице уже давно темень, я уже из метро выходила по темноте, в блоке занята только одна комната…

Стук повторяется.

Интересно, кто это может быть?

Открываю, не спрашивая, прекрасно понимая, что посторонние тут не ходят.

И да… Сейчас за дверью стоит явно не посторонний…

Антон переступает за порог довольно беспардонно, не спрашивая разрешения войти.

Просто выдавливает меня в центр комнаты своей тушей, защелкивает замок.

Я невольно ежусь под внимательным взглядом, но не даю себе возможности расслабиться. Складываю руки на груди, смотрю на него.

— Добрый день, Антон… Черт, запамятовала, как вас по батюшке… — делаю намеренную паузу, — теперь…

— Можно по имени, Клубничка, — неожиданно улыбается он, и меня торкает от его улыбки. Боже… Сонька — один в один…

Антон тем временем снимает куртку, остается в рубашке и портупее. Все это обтягивает мощный торс и смотрится невозможно брутально.

Я не отвожу от него взгляда, жадно рассматриваю моего первого мужчину, надеясь в очередной раз найти… Ну, что-нибудь. Сегодня с утра мне было не особенно удобно это делать, да и вообще… В шоке была. От неожиданности.

Но теперь…

Признаться, я ждала чего-то такого. Антон предсказуемо напорист.

Хотя в прошлый раз напористой была я, но даже тогда у молоденькой глупышки хватило ума осознать, что за зверя ей удалось затащить в постель. Уже тогда не оставляло ощущение, что с хищником играю. Диким и необузданным, отчего-то в этот раз решившим притвориться телком на веревочке. Ну захотелось ему так, удобно было.

Тогда ему было… Сколько? Тридцать? Кажется, Машка говорила, что что-то около того. Значит, сейчас в районе тридцати пяти. Самый возраст для мужика.

Надо сказать, что годы пошли Антону только на пользу. Он и раньше-то был невероятно привлекательный. Эти все бицепсы, грудь раскачанная, татуировки, шея мощная, обманчивая неторопливость опасного хищника… Все это привлекало внимание. Я видела, как на него смотрели девчонки, когда он приезжал за «братишкой» в универ. И потом, когда «братишка» стал моей лучшей подружкой, все время удивлялась, как так Машка его называла страшным и тупым?

Он вообще не был страшным тогда. Наоборот, красивый! Сильный! Взгляд такой… Ах!

Вот мое глупое сердечко и сказало: «Ах!»

А задница уверенно потащилась в его сторону в поисках приключений. Чувствовала, что этот зверюга ей их обеспечит по высшему разряду.

Ну что же, задница оказалась права.

И насчет приключений, и насчет разряда. А вот сердечко зря совершенно ахало… Его в расчет никто не принял…

Сейчас Антон выглядит еще более… большим. Ткань рубашки обтягивает мышцы рук так, что, кажется, лопнет сейчас. Ворот расстегнут, татуировка на месте. Ремни портупеи только подчеркивают рельеф… Строгие брюки со стрелками, как и положено «людям в черном», ему тоже очень идут. Делают весь образ солиднее. И загадочнее.

А, самое главное, что Зубов, или как там его сейчас… Каменев прекрасно обо всем этом знает и, судя по довольной кошачьей морде, мой интерес уже давно видит. Встает так, чтоб мне удобней было разглядывать, руки сует в карманы, акцентируя внимание… А вот это уже пошлость. Перебор, господин… Кто ты там? Капитан?

Усмехаюсь, нарочито медленно скольжу взглядом по его фигуре, словно кусок мяса на рынке оцениваю. Антон почему-то перестает улыбаться. Что, капитан, не ожидал? Может, думал, что я от тебя тут шарахаться буду испуганной целочкой? Или, наоборот, кинусь на шею сладкой Клубничкой?

Самомнение… До небес.

— Хорошо, Антон, — спокойно отвечаю я, — по какому поводу визит?

— Ты улизнула от меня после работы, Клубничка. Так быстро убежала, я не успел догнать…

— Старость? Акела уже не тот? — не улыбаюсь, смотрю только в глаза.

Злится. Так забавно.

— А ты стала злая, Клубничка…

— Просила так не называть.

— Я твою просьбу отклоняю.

— Тогда еще раз: причины вашего появления здесь.

Он стоит, смотрит на меня. И по лицу вижу, недоволен развитием разговора. Явно рассчитывал на другое. По крайней мере, что поприветливей буду.

Ну правильно, я же под лестницей позволила… Дура, блин… Слова про замужество он, как и многие мужики, у которых есть цель завалить понравившуюся женщину в кровать, предпочел забыть. И, судя по всему, вознамерился продолжить наше легкое общение.