Его слова больно задели меня, но еще неприятнее было то, что я была согласна с ним. Дороги назад для меня нет. Но меня злит, что он так спокойно говорит об этом. Словно это не по его милости я сейчас не дома, не с семьей и не представляю из себя временную игрушку для развлечения.

– Ты сдашь меня в гарем? – мрачно задала следующий вопрос, но в ответ Аугеранг снова звонко рассмеялся, словно ничего забавнее в жизни не слышал.

– Сладкая, гарем есть только у моего брата, а я люблю постоянство.

Арфимара! Мало того, что она внешне малоприятная особа, так еще и наврала мне в первый же день.

– Подаришь меня кому-то?

– Я не люблю отдавать то, что принадлежит мне. Никому. Никогда, – последние два слова были сказаны с сильным ударением и рычанием, проскользнувшим в спокойном голосе сумеречного.

– Хочешь сказать, что я с тобой останусь до самого конца? Пожизненная наложница? – не успокаивалась я. Понять его мне все труднее и труднее.

Аугеранг прищурил красные глаза и улыбнулся одними уголками губ.

– Будешь хорошей девочкой и наложницей тебя никто не посмеет назвать.

– Тогда зачем было меня покупать? С таким же успехом мог бы и без этого добиться того, чего хочешь, – зло пробормотала, озвучивая это скорее для самой себя. Логику демонов мне не понять. С его внешностью и титулом девушек не покупать надо, а самому за оказание эротических услуг деньги брать.

– А ты бы легла под демона? – неожиданно резко спросил Аугеранг и я почувствовала, что он почему-то злится.

– Конечно же нет!

Демон зло зарычал, и я напряглась, замерев от всколыхнувшегося страха. Надо все-таки более аккуратно подбирать слова, а то сумеречные способны легко завестись, а в гневе они ужасны.

– Вот видишь. К тому же я люблю обладать полностью, люблю, когда что-то абсолютно мое. – Как-то странно посмотрев на меня, Аугеранг зло усмехнулся и резко развернувшись, вышел из покоев.

И все же, что меня ждет? Устало откинувшись на мягкие подушки, я укуталась в одеяло, почувствовав легкую боль в груди. Разочарование, горечь и обида снова обрушились на меня, нещадно терзая мое сердце, заставляя чувствовать себя до омерзения грязной из-за случившегося и беспредельно одинокой.

Окончательно обессилив от самоугрызения, я укрылась черным одеялом с головой и испытав неожиданно сильный порыв излить все бурлящие во мне эмоции, дала волю слезам.

Все что накопилось за последние несколько часов – боль от предательства, надломленная гордость, чувство полной незащищенности, страх будущего – все вылилось наружу. Что если Аугеранг соврал и отдаст меня кому-то или жестоко избавится, как только наиграется? А если он выйдет из себя и сделает мне больно, очень больно? Что если я до конца жизни так и буду безвольной куклой для развлечений?

Я так громко рыдала, что сквозь собственные всхлипы не сразу расслышала чьи-то тихие шаги, маячившие у кровати. Чуть пристав, я вытерла заплаканное лицо краем одеяла, и немного отдышавшись, выглянула из-под своего укрытия.

Арфимара, с самым спокойным и безучастным выражением лица, молча развешивала висевшие на спинке кресла платья. Движения девушки были быстрыми, она стремительно сновала туда-сюда, от кресла к шкафу, не отвлекаясь от этого необычайно «важного» задания.

Я молча наблюдала за девушкой и с каждой минутой ее спокойствие злило меня все больше и больше, а пустые синие глаза, безжизненно смотревшие перед собой, вызывали странную, нервную дрожь в теле.

И как только она посмела войти в покои без стука? Даже не соизволила сообщить мне о своем пребывании! Еще и так спокойно развешивает платья, словно и не слышит, что я плачу.

Искалеченное чувство достоинства снова неприятно кольнуло меня и хоть разум отдаленно и нашептывал, что это просто служанка, которая исполняет поручения демонов и боится и шаг сделать без их разрешения, вся моя злость устремилась на девушку. Хотя бы один сочувственный взгляд с ее стороны подействовал бы на меня успокаивающе и может быть, развеял охватившее меня чувство одиночества.

Ладно Наримара, спокойнее, надо просто привыкнуть… пока меня не отдадут кому-то другому или другим… а потом опять… Я с силой прикусила нижнюю губу, борясь с новым порывом разбушевавшейся истерики.

– С вами все в порядке? – тихий, отчужденный голос служанки, неприятно коснулся ушей. Девушка резко замерла возле шкафа, неестественно вытянувшись во весь рост и нагло смотря мне прямо в глаза.

И как у нее только наглости хватает спрашивать такое? Неужели по мне не видно, что я не в порядке? Да хотя бы покрасневшие от слез глаза должны свидетельствовать о том, что со мной явно что-то не так.

Через силу я сдержала раздражение и слабо кивнула. Все равно мне кажется, что добиться сострадания от этой особы у меня не получится.

– Да, я в порядке, – тихим шепотом ответила служанке.

– Я принесла вам поесть. – Девушка быстрым жестом указала на стол, на котором стоял небольшой круглый поднос.

От вида еды меня замутило и я чуть не скривилась.

– Благодарю. Я поем позже, – сухо ответила и легла обратно, укутавшись в одеяло с головой. Не хочу никого видеть и слышать! Надеюсь, она быстро закончит со своей работой и оставит меня одну.

Словно наконец-то ощутив, что ей здесь не рады, служанка через пару минут ушла, почти бесшумно закрыв за собой дверь. Я же, повернувшись на другой бок, закрыла глаза, желая отдаться в объятья сна и втайне надеясь, что когда я проснусь, то все произошедшее со мной окажется лишь очень плохим сном.

* * *

Разбудила меня сильная, тупая боль в висках. Теперь я чувствую себя еще хуже, чем до сна. Слабость полностью сковала тело и даже чтобы привстать, мне понадобилось собрать весь жалкий остаток сил. События случившегося поначалу ускользали из памяти, так что несколько минут я обводила комнату непонимающим взглядом, пытаясь понять, где же я нахожусь.

За окном медленно темнело… а может и светало, трудно понять. Сначала я попыталась вновь заснут, но промучавшись какое-то время, окончательно убедилась, что впасть в блаженное сонное забвение у меня пока не получится. Видно придется все-таки вставать и «радоваться» новому дню или вечеру, а также новой перспективой «порадовать» своего «любимого» хозяина.

Аккуратно привстав, я посмотрела на стоявший рядом с кроватью столик, куда Арфимара поставила поднос с едой, в надежде, что он еще здесь. Но нет, не везет мне оказывается во всем, так что видно придется мне помимо боли потерпеть еще и голод.

С трудом выбравшись из кровати, я прошла в ванную комнату, хлопнула руками, заставив загореться магический свет и не спеша умылась. Первые несколько минут я стойко избегала зеркала, боясь увидеть свое отражение. Мне даже представлять не хочется, как плохо я выгляжу. Но все же, не удержавшись, я бросила быстрый взгляд на зеркальную поверхность и увиденное заставило меня с ужасом выдохнуть.