Девушка прокручивала в голове телефонный разговор с матерью.

Вероника Ховард, по обыкновению, не дала дочери открыть рта, разразившись тирадой на тему, как она снова подвела своих родителей.

– Как ты посмела бросить бедного Чарлза у алтаря и сбежать с плейбоем-итальянцем, который меняет своих любовниц так же часто, как носки? О чем ты думала, Афина? Ты представляешь, какое унижение ожидает нас с отцом? Ты разбила сердце бедному Чарлзу.

– Подожди… Лука не… – Афина попыталась перебить мать. – Откуда ты знаешь про Луку?

– Чарлз видел, как ты села в спортивный автомобиль Луки де Росси и вы вместе уехали. – Миссис Ховард почти визжала. – Мне все стало ясно.

Чарлз подозревал, что ты встречаешься с другим мужчиной за его спиной, однако надеялся, что ты будешь счастлива с ним. Только представь, как был потрясен бедный мальчик, узнав, что у тебя роман с его школьным приятелем.

– Нет никакого романа. Чарли… он…

Афина испытывала сильнейший соблазн рассказать матери правду, но все же сдержалась.

– Убеди Чарлза назвать истинную причину нашего разрыва, – предложила она.

– Вообще-то мне нужно ехать к фотографу из журнала «Высшее общество» и объяснять, почему они не смогут посвятить пять полос в следующем выпуске твоей свадьбе, – холодно заявила Вероника. – Нам с твоим отцом придется всю жизнь извиняться за твое поведение.

Афина выпила коктейль, и официант принес новую порцию. Она моргала, пытаясь удержать слезы. Родители – особенно мать – никогда ее не слушали.

Когда Афина была маленькой, они не обращали внимания на ее просьбы отменить уроки тенниса, скрипки и занятия балетом, который ей не давался. Она была неуклюжей балериной, и другие девочки дразнили ее, утверждая, что она танцует как слон, а не как лебедь. Афина с превеликим трудом сдала выпускные экзамены, и родители перестали надеяться, что когда-нибудь, пусть с опозданием, она продемонстрирует блестящие способности.

Афина окончила курсы воспитательниц детского сада, а они продолжали требовать, чтобы она попыталась еще раз поступить в университет и получить хотя бы диплом учительницы. В конце концов Афина поверила, что всю жизнь она только и делала, что разочаровывала родителей. Именно поэтому она никогда не рассказывала им, что в школе подверглась сексуальным домогательствам со стороны преподавателя латинского языка. И Афина порой задавалась вопросом: не было ли в этом частицы ее вины?

Если она выдаст Чарли, придется рассказать родителям о том, что жених предпочел ей своего шафера, а это унизительно. Неужели она настолько непривлекательна? Чарли обвинил ее в том, что у нее есть пунктик в отношении секса. Афина, проглотив рыдание, влила в себя остатки коктейля.

Официант заметил пустой бокал и тут же принес новый. К этому моменту она потеряла счет выпитым коктейлям, но ей было все равно.

Сквозь дверь бара Афина видела Луку де Росси. Он стоял в холле и говорил по телефону. Он был настолько хорош собой, что ни одна проходящая мимо женщина не могла удержаться и бросала на него восхищенный взгляд. Он, казалось, не замечал, что является центром притяжения, хотя, вероятнее всего, он знал, какой эффект оказывает на женщин. Такому мужчине, как Лука, не нужно прилагать к этому никаких усилий. Стоит на его чувственных губах заиграть улыбке, как женщины тают. Совсем как она в Зенабе.

Тот поцелуй в дворцовом саду… Афина любовалась сверкающими, как бриллианты, струями фонтана, но тем не менее остро ощущала присутствие стоявшего рядом Луки. Когда он наклонил голову и коснулся ее губ, она бездумно ответила на поцелуй, очарованная исходящей от него чувственностью.

Но почему он ее поцеловал?…

Лука закончил разговор, зашел в бар и направился к ней. Безупречно сшитый темно-серый костюм подчеркивал его фигуру атлета, черные шелковистые волосы, слишком длинные, по ее мнению, завивались на кончиках. При взгляде на его смуглую красоту и исходящую от него силу люди инстинктивно ощущали, каким опасным может быть этот человек. Однако для Афины жизненно важным было другое: почему он поцеловал ее?

Когда она встала, все закружилось перед глазами, а пол накренился. Афина чувствовала себя странно и в то же время уверенно, словно преодолела все свои комплексы. Даже жестокая фраза Чарли по поводу двадцатипятилетней девственницы ее больше не задевала. Лука де Росси, живое воплощение бога, мужчина, пользующийся славой ловеласа, уже поцеловал ее один раз. И возможно, поцелует снова.

Афина наступила на подол подвенечного платья, и Лука подхватил ее своими сильными руками, в чем она не сомневалась. Ведь он стал ее героем, ее прекрасным рыцарем. Она ослепительно ему улыбнулась.

– Кажется, я немного окосела, – объявила девушка, пытаясь сфокусировать на нем зрение. – Не знаю почему. Я всего лишь выпила несколько чудесных коктейлей под названием «Яблоневый бюст». – Она спохватилась и хихикнула. – Ой, я не то хотела сказать.

Афина думала о бюсте, потому что, пока она любовалась Лукой, ее груди начало покалывать, а соски затвердели. И незаметно для нее самой «цвет» превратился в «свет», потом – в «куст», а потом и в «бюст».

– «Яблоневый цвет», – с трудом выговорила Афина. Ее язык почему-то еле ворочался. – В общем, коктейль приготовлен из яблочного сока.

– А также из яблочной и обычной водки, – пробормотал Лука, пытаясь расцепить ее руки, обвившие его шею.

Хорошо, что она перестала плакать, пусть даже и выпила лишнего, но ее платье продолжает приковывать к себе внимание.

– Думаю, нам лучше подняться в мой номер и заказать крепкий кофе, – сказал он, стараясь говорить как можно убедительнее.

Надо увести ее из бара до того, как она устроит сцену.

Афина попыталась сдвинуться с места и покачнулась.

– Святая Мадонна… – выдохнул Лука, чувствуя, что теряет терпение.

Он подхватил Афину на руки.

– Отличная мысль! – согласилась она. – Отнеси меня наверх, Лука, и поцелуй так, как поцеловал в Зенабе.

Афине казалось, что кто-то пытается просверлить дрелью дыру в ее черепе. Лицо ее исказилось от боли, когда она заставила себя открыть глаза. Без очков все выглядело расплывчатым, но тем не менее она поняла, что ей незнаком элегантный интерьер, окружающий ее.

Во рту пересохло. Афина медленно повернула голову и увидела стакан воды на прикроватной тумбочке.

Она лежит на кровати. На чьей кровати?

В голове всплыли разрозненные воспоминания. Чарли с Домиником в постели… Ее импульсивное решение бежать через окно… Плющ не выдерживает, и она летит вниз… Друг Кадира, Лука де Росси, ловит ее и помогает сбежать…

Лука привез ее в свой отель. Она выпила в баре, и Лука решил отвести ее в номер и напоить кофе.

Значит, она в номере Луки и это его кровать!