— А разговор-то ты как смогла услышать? — Не удивлюсь, если для этого она, как в шпионских боевиках, кралась, притворялась и победила парочку плохишей.

— Случайно мимо проходила, — обходится без подробностей Зара, только уверяя меня в правдивости этой версии.

— И тебе так принципиально доказать насколько он не прав? — иронично качаю я головой. — Не проще отказаться от свадьбы?

— От традиционной армянской свадьбы сложно отказаться, особенно, когда сошлись две «хорошие партии», — признаётся Зара, скривившись. — Да и видеть бессильное бешенство в его глазах гораздо интереснее, чем скуку. Вот и пусть бесится.

— Настолько понравился? — Она вскидывается в ответ на вопрос.

— Ничего подобного, просто я… — С каждым словом мой взгляд становится всё более насмешливым и Зара обрывает сама себя, раздражённо тряхнув волосами. — Хорошо! Да, понравился и я имею на это полное право!

— Само собой, — веселюсь я, — как и на месть зажравшемуся женишку. — Я не даю ей перебить. — Серьёзно, Зар, у него вообще глаз нет?

— То есть ты мне поможешь?

— Поддержу точно, — я поднимаю ладони, вспомнив Крамельское: «Всё, как вы хотели». — Особенно, если ты объяснишь зачем тебе я?

— Собиралась попросить собрать на него компромат, — тяжёло вздыхает она, — но передумала.

— И правильно, — я делаю ещё глоток. — Потому что на этом наше общение и закончилось бы. Да и сомневаюсь, что это поможет, твой Крамель не тот человек, который допускает промахи такого уровня.

— Предлагаешь обойтись чисто женскими методами? — веселеет Зара.

— Мне кажется, ему хватит и этого, но, если у тебя возникнет идея поинтереснее и поразрушительнее, то я всегда за. Сегодняшнее твоему жениху я вряд ли забуду.

— Не называй его так, — недовольно кривится она. — После его откровений в кругу приятелей мне уже не хочется зваться его невестой.

— Пусть лучше Крамель боится быть твоим женихом, — весело хмыкаю я.

— Звучит как тост.

— Значит, им и будет, — я поднимаю бокал и мы чокаемся, смеясь под любопытный взгляд официантки.

На следующее утро я просыпаюсь сама, довольная и отдохнувшая, вот только время…

Я должна была встать полчаса назад!

Макияж — два взмаха тушью. Одежда — первая, что попадается под руку. Кофе — … Да какой, к чёрту, кофе! Я опаздываю, вылетая из подъезда через десять минут и понимая, что соберу все пробки. Как мог не прозвонить будильник, не подводивший до этого ни разу?!

— Оль, всё нормально? — Ещё и Игорёша, некстати вышедший сразу вслед за мной.

— На работу опаздываю, — цежу я, злясь на такси, которое никак не могло найти мне машину.

Дальский… тьфу ты, Крамель меня изведёт!

— Так может подвезти? — Я даже о такси забываю, смотря на Игорёшу и хлопая глазами. Сегодня он выглядит по-другому, но в чём именно разница контуженному будущим опозданием мозгу не понять.

— А ты можешь? — всё ещё не верю я, но уже сбрасываю поиск такси.

— Идём, — вместо ответа он жестом предлагает следовать за ним и я послушно заворачиваю за угол.

Чтобы остановиться, уперевшись в стену собственных ошибочных представлений.

— Оль, ты же опаздываешь, — напоминает Игорь, которого я в жизни больше не назову Игорёшей.

Потому что он расцепляет замок какого-то хитрого крепления и перекидывает ногу через настоящего хромированного монстра. Только сейчас до меня доходит, что вместо обычных несуразных шорт и растянутой футболки на нём джинсы и кожаная куртка поверх облегающей светлой поло. Это вообще что такое?! Где привычный, подчиняющийся маме, тюфяк?

— Оля, время! — И это говорит мне он! — Надевай шлем и садись.

Боже, храни мою интуицию и нежелание надевать сегодня юбку!

— Игорь, я… Я ещё никогда… — теряюсь я, подходя к мотоциклу.

— Совсем никогда? — заинтригованным шёпотом интересуется он с идиотским выражением в глазах.

— Дурак! — со смехом я толкаю его в бок и выполняю выданные инструкции.

Что-что, а это я делать умею! И надеюсь, что спасусь этим от архива, который и вспомнить страшно. В конце концов, всё, что мне нужно — это составить план и поэтапно ему следовать.

— Ты сильно торопишься?

— До безумия, — из-за шлема приглушённо отзываюсь я, устраивая сумку перед собой.

— Тогда держись, — весело хмыкает Игорь.

Последним безопасным звуком оказывается стук защитного экрана о его шлем.

Рёв мотора, рывок и мой визг перекрывает долгий гудок того, кого подрезал Игорь, вылетая из двора. Зажмурив глаза, я обхватываю внезапного байкера руками и прислоняюсь лбом к широкой спине. Ну его такие приключения! Даже ничего не видя я всем телом чувствую Игорёшины повороты, резкие остановки и отбрасывающие назад разгоны.

И практически не верю своему счастью, когда Игорь заглушает железного монстра.

— Оль, ты как? Жива?

— Не знаю, — с трудом расцепляя руки, отзываюсь я.

Шлем с меня снимает Игорь. Он же помогает слезть с мотоцикла и поддерживает, пока я фокусирую зрение.

— Время?

— Добрались за десять минут, — довольно хмыкает он.

А по моим ощущениям — вечность.

— Спасибо, — всё же спохватываюсь я, глядя на Игоря другими глазами. — Ты не представляешь как меня выручил!

— Обращайся, если что. — Пожав могучими плечами, он садится обратно и с рёвом врывается в поток испуганно шарахнувшихся машин.

А у меня почти не остаётся времени, поэтому я выбрасываю из головы всё, кроме архива и Крамеля, и захожу в стеклянные двери.

— Ну вот, — забирая ещё две подписанные мной бумажки, довольно откликается Ирина, — принимайте ключи.

Эти самые ключи, в количестве двух штук, лежат передо мной на столе и не желают даваться в руки. Стоит мне вспомнить вчерашний бедлам и начинает сводить зубы от желания отправить всех и разом. К Дальскому. У того даже архив в идеальном состоянии, в двух экземплярах — электронном и бумажном.

— Спасибо, — тяжёло вздыхаю я, поднимая связку на уровень глаз.

— Вы справитесь, Ольга Александровна. В отличие от предыдущих, вы выглядите специалистом своего дела.

— Предыдущих? — почти не удивляюсь я.

— Вы четвёртая, — подтверждает Ирина мои подозрения.

То есть где-то в архиве уже должен быть свободный расчищенный угол.

Другого объяснения, почему трое моих предшественников не сделали ничего, нет. Убила бы!

Хотя нет, это слишком просто. Особенно, когда снова стоишь в дверях и смотришь на… это. Неужели к Крамелю никто не обращался с поиском документов? Или обходились без этого?