Выражение лица не самое приятное. Таким я его сегодня еще не видела.

— О чем задумались, Ваше Высочество? — произносит низким, почти неузнаваемым голосом.

Мне становится немного страшно, что ему кто-то донес о моей связи на стороне. Причем буквально сейчас, пока ходил провожать друга. А я ведь так и не узнала, чем все кончилось у Кати и Ральна.

— Ни о чем, просто отдыхала. Много всего произошло. Устала.

Смотрит на меня пристально. Оценивает.

— Вы можете немного отдохнуть. Служанки покажут ваши покои. Я поднимусь чуть позже.

Боже, почему так нервно? Я сцепляю пальцы, чтобы не дрожали. Интересно, какое-то наказание полагается за то, что юная невеста не сохранила девственность? Ну не казнят же меня, в конце концов! И все равно страшно. Не хочу видеть в глазах мужа презрение. Не хочу позорить его. Может быть есть возможность отсрочить брачную ночь.

— Терриан, — произношу его имя впервые, пробую на вкус. Мне нравится. Но сейчас не о том. — Мы можем…

Он не дает возможности подобрать подходящие слова. В два шага оказывается рядом и хватает за подбородок, поднимая к себе. В глазах злость. Точно что-то знает. Причем даже больше, чем я сама.

— А вы не так просты, мадам, как мне вначале показалось. Кое-кому удалось меня одурачить.

— Не понимаю, о чем вы, — хочу отвернуться, но он не дает, держит крепко, правда, пока не больно. Усмехается, разглядывая мое лицо, на котором написано абсолютное непонимание. Играть-то роли я умею, а сейчас моя игра подпитывается искренними чувствами изнутри.

— Очаровательно, — выдыхает, не найдя ни одного признака лжи. — Я, кажется, почти готов поверить этому невинному взору. Но отсрочки не будет.

Он берет кубок и залпом опрокидывает в себя содержимое, явно нечто спиртное. Мне бы и самой не помешало. Набираюсь храбрости и произношу:

— А можно мне тоже?

Он снова удивлен. Я уже заметила, как при этом всегда приподнимается его бровь.

— Мадерны? — Наверное, это название напитка. Киваю. Похоже, женщины здесь не пьют, потому что муж обескуражен просьбой. Но спасибо, не отказывает. Наливает половину и протягивает. Понимаю, что это рискованно с моей стороны, но мне просто необходимо чуть-чуть расслабиться. Скорее всего, брачной ночи быть.

Осторожно подношу кубок и нюхаю. Ммм… букет просто замечательный… интересно, насколько крепкое? Делаю маленький глоток и зажмуриваюсь. Почему я раньше не попросила? Это… вкусно! Крепостью градусов восемнадцать-двадцать, приятно обжигает, но при этом что-то невероятно ароматное и совершенно незнакомое.

— Спасибо, — отвечаю в ответ, прижимая к груди золотую посудину. Не отдам. Выпью перед самым его приходом, в своей комнате. — Отпустите меня приготовиться?

Он не отвечает. Просто машет рукой, и тут же появляются две молодые служанки, кланяются мне и приглашают пройти за ними. Бросаю последний взгляд на генерала. Он задумчив и все еще зол. Боюсь, не избежать его ярости. А с таким настроением, о каком нормальном сексе может идти речь? Не уверена, что хочу вот так. Это перечеркнет всю симпатию на корню. Убьет то, что могло бы между нами возникнуть, если бы мы отложили консумацию хотя бы на недельку.

Вздыхаю и иду к себе, лихорадочно соображая, можно ли ему как-то это объяснить. Ведь умный же мужик. И не трус. Мог бы отказаться от невежественной традиции, если б захотел. Но вся беда в том, что не захочет ведь теперь. Если я не придумаю, как переубедить.

Моя «комната» занимает целое крыло дворца, напротив точно такого же, принадлежащего хозяину. Здесь и мини-гостиная, и кабинет, и спальня с гардеробной. Обстановка роскошная, старинная, в сине-золотых тонах.  На огромных окнах тяжелые партьеры, над кроватью балдахин. Ставлю свое сокровище, Мадерну, на столик, и меня дружно избавляют от богатого, но совсем неподходящего этой внешности платья.

— Мадам, ванная готова.

Я с замиранием сердца иду за девушками, боясь представить, что подразумевается под этим словом. Лишь бы не деревянное корыто! Господи, пожалуйста.

Тихо вздыхаю, когда вижу довольно большое мраморное сооружение квадратной формы и золотые краны в стене. Здесь есть водопровод! Аллилуия!

Ванная уже наполнена горячей водой и надо же — пеной. Пахнет приятно. Я с удовольствием погружаюсь в нее, почти сразу чувствуя, как расслабляются уставшие мышцы. Похоже, Кат Рина не утруждалась особо, и ее тело точно никогда не знало фитнеса. Заставляю себя не углубляться в подобные мысли, нето снова начну думать о доме и возвращении. А это сейчас не главное.

Закрываю глаза, пытаясь все же отыскать в памяти свидетельство «своего» грехопадения. Но вместо того приходит другое воспоминание.

Кат опять сидит в саду на скамеечке, увитой цветами, а рядом пристроилась та девушка — дочка Мар Тины.

— Боишься? — спрашивает она, хватая мою руку. Я киваю, а она продолжает быстро, едва не задыхаясь, — я тоже, Кат, за тебя. Ты же слышала, что о нем говорят? Он чудовище! Как папенька пошел на это? Как он посмел отдать тебя за этого монстра? Наверное, он совершенно тобой не дорожит.

Я ощущаю тоску и обиду Кат. Ей неприятно слышать эти слова, но она искренне верит, что Мили Ана к ней хорошо относится.

— У него не было выбора, — пытается оправдать отца.

— Бедная Кат. Выбор есть всегда. Этот генерал… Бог мой… о нем говорят… ой, прости, наверное не стоит тебя еще больше пугать.

Кат Рина холодеет внутри и произносит отрешенно:

— Говори, я должна знать.

— Еще ни одной женщине не удавалось выжить после ночи с ним.

— Что?!

Действительно, что?!

— Что слышала. Ты же знаешь, люди просто так говорить не будут. Значит, есть повод. Ходят слухи будто у него было немало женщин, и все они исчезали после первой же ночи. Их больше никто не видел, никогда. Он их разрывает на куски точно так же, как врагов на поле боя.

Она кивает в подтверждение своих слов, усиливая эффект и разжигая страхи Кат.

Я выныриваю из воспоминаний, чувствуя, как колотится сердечко моего временного тела — оно помнит тот жуткий момент, когда хозяйка услышала подобное о будущем супруге.

Стараюсь дышать ровно, успокаивая себя. Такого просто не может быть. Кат просто хотели очень сильно напугать. Ну что значит, не выжили после секса с ним? Генерал, конечно, суровый мужчина, но не настолько, чтобы раздирать своих женщин вклочья. Бред. Только вот Катрина могла и поверить в виду неопытности. И броситься в объятья своего трепетного юноши. Что и требовалось Мар Тине. А дочка подсобила.

Маты вертятся на языке, но я вдруг слышу хриплый низкий голос:

— Я устал ждать вас, мадам жена.

Смотрю прямо на мужа и понимаю, что с ним определенно что-то не так. Не могу определить, что именно. Да мне и не дают такой возможности — генерал делает пару больших шагов и оказывается рядом.