Мы встретились в кафе. Вошел Владимир, держа в руках черный кейс, с ним парень высокого роста, с волнистыми волосами, в темных очках. Сухоруков представил его:

— Это мой бизнесмен. У меня к вам есть несколько вопросов по одному коммерческому проекту. Я хочу, чтобы вы, как юрист, разъяснили нам некоторые моменты контракта. Через десять минут подъедет еще один коммерсант с моим коллегой, — уточнил Владимир.

Я понял, что под коллегой подразумевался представитель другой группировки, опекающей соответствующего коммерсанта.

— А что ты с портфелем? Я тебя раньше никогда не видел с кейсами.

Сухоруков приоткрыл крышку кейса, и там я увидел много долларов.

— Здесь пол-лимона. Это аванс за контракт, — пояснил он.

Я очень удивился.

— Не страшно носить такую сумму? — спросил я

— Меня мои пацаны охраняют, — пояснил Сухоруков и показал в сторону улицы, где он оставил своих охраников.

Я начал просматривать принесенные им документы будущего контракта.

Схема была достаточно проста. Два коммерсанта, а точнее, две их «крыши», вливали свои деньги в один коммерческий проект. Нужно было составить контракт так, чтобы в случае наступления всевозможных негативных последствий ни одна из «крыш» не пострадала.

Проект имел определенные тонкости. Я стал обсуждать с Сухоруковым и его коммерсантом различные варианты развития событий. Минут через десять появились и компаньоны коммерсанта. При их появлении я даже привстал от неожиданности.

Компаньоном была женщина лет тридцати пяти, довольно симпатичная, хорошо одетая и эффектно выглядевшая — светлые волосы, правильные черты лица, красивые золотые украшения, строгий костюм. Женщина сразу понравилась мне.

С женщиной был здоровый парень с румяными щеками. Увидев Сухорукова, он подошел к нему, и они обнялись и расцеловались. Все сели за стол и начали разбирать всевозможные проекты.

Прошло минут тридцать-сорок.

В баре, где они сидели, все столы были свободны, так как было еще не поздно. Неожиданно дверь открылась, и в бар шумно ввалились четверо парней в кожаных куртках. Увидев Сухорукова и его напарника из другой группировки, парни сразу закричали:

— Игорек, братуха! — Обращались они к напарнику Сухорукова. Они хотели было подойти к нам, как вдруг вслед за ними вошли шесть человек в гражданской одежде, некоторые держали в руках пистолеты.

— Всем стоять! Всем оставаться на местах! — раздался громкий голос.

Я растерялся, но в этот момент у меня в кармане зазвонил мобильник. Не обращая внимания ни на кого, я взял трубку и услышал голос Леднева.

— Это я, узнали? — стросил он.

— Узнал. У тебя все нормально?

— Пока да. Мне нужна помощь. Я могу рассчитывать?

— Да. Правда, сейчас неподходящий момент, — ответил я.

— А что случилось?

— У нас здесь проверка документов, и со мной рядом твой коллега Сухоруков.

— Привет ему. Надеюсь, вам бояться ничего.

— Я тоже надеюсь. Так чем я тебе могу помочь?

— У меня сейчас будет встреча с одним клиентом, — сказал Леднев, — и я хочу подстраховаться на всякий случай, а обратиться, кроме вас, у меня не к кому.

— Ну, говори, у нас мало времени, менты к нам идут, — сказал я.

— Короче, моя записка и кассета будут лежать в ячейке номер 3609 на Казанском вокзале. Если завтра не позвоню, то просьба забрать ее и сделать, что в ней будет записано. Все. Больше говорить не могу. Они приехали… номер 3609.

Разговор прервался. Я положил телефон в карман. Странный звонок.

— Кто звонил? — спросил Сухоруков.

— Кто сидел с тобой в одной камере.

— Он вышел на волю?

— Да, пару дней назад, но, похоже, у него тоже начались проблемы, — ответил я.

Тем времени вошедшие ребята были выстроены вдоль стены с раздвинутыми ногами. Оперативники начали проверять содержимое их карманов. Двое оперативников направились к столику, за которым мы сидели.

«Ну вот, попал! Зачем я назначил здесь встречу? А кейс с долларами? Если его конфискуют — мне отвечать!» — подумал я. И машинально ногами стал подвигать кейс Сухорукова поближе к себе.

Затем я наклонился к Сухорукову и тихо прошептал:

— Я не знаю этих людей, — имея в виду напарника Сухорукова из другой группировки, — черт его знает, кто он… Может, он тоже в розыске, может, на нем сторожок! Вот сейчас их заберут, а на меня будут косяка давить, что я их сдал!

Сухоруков сам заволновался.

— У меня паспорт поддельный, — прошептал он в ответ.

Я стал нервничать. Определенно кто-то из оперов навел на нас.

Занервничали и Сухоруков с парнем, который назвался Игорем.

Вскоре к нашему столику подошли оперативники.

— Ваши документы!

Парень ничего вразумительного сказать не мог, стал доставать какую-то кредитную карточку, водительское удостоверение. Сухоруков достал пропуск в ночной клуб.

— Это не документы! — строго сказал оперативник.

Тогда Сухоруков достал свой паспорт.

Оперативник взял его и стал внимательно изучать.

— Ваша фамилия Зуев? — спросил он Сухорукова.

— Да, Зуев Михаил — это я, — сказал Сухоруков.

Оперативник вернул ему документ.

Парень и Сухоруков сильно нервничили.

Коммерсанты же достали свои паспорта. Женщина достала загранпаспорт — она оказалась греческой подданной русского происхождения, — коммерсант — российский паспорт. Я показал свое служебное удостоверение адвоката.

Оперативники поверхностно посмотрели мое удостоверение и сказали:

— Вы можете быть свободны. А вот у ваших знакомых документы вызывают сомнение. Мы их проверим у нас в конторе.

Оперативники предложили всем встать и пойти с ними.

Все встали и направились к выходу. В мою сторону бросил обеспокоенный взгляд Сухоруков. Я понял — нужно как-то его спасать.

— Одну миночку, — почти прокричал я, обращаясь к оперативникам, и продолжил: — Вы не имеете права забирать моего коллегу — он адвокат.

— Так у него нет адвокатского удостоверения, — пояснил оперативник.

— Ну и что. Я подтверждаю, что он адвокат. Давайте позвоним в президиум адвокатуры. Там все подтвердят, что Зуев является адвокатом. Если вы его задержите, у вас будут очень серьезные неприятности, и вы сами об этом знаете.

— Да черт с ним. Пусть гуляет, — сказал один из оперативников, обращаясь к старшему.

— Первый, прием. Это Седьмой. Мы на улице у ресторана братву задержали. Прием, — услышали мы из рации у одного из оперативников.