— Ваше величество, — проворковал мужчина с еле уловимым французским акцентом, — большая честь для меня. Рассказы о вашей красоте не идут ни в какое сравнение с реальностью. Я — Жерар де ла Колин.

Я изумленно приняла комплименты.

— Должно быть, вы прибыли издалека.

Географически Мир Иной — отражение нашего.

Здесь, недалеко от Аризоны, говорят на разных вариантах американского английского. Я вдруг подумала: а как местные правители выгнали отсюда джетрийскую версию индейцев?

— Ради удовольствия видеть вас я готов проехать полмира. Но если угодно, я с огромным удовольствием поведаю вам историю моей родной земли. Ее красота заставляет проливать слезы… Хотя, должен признать, ваша земля тоже заставляет людей плакать — правда, несколько по другим причинам.

Я рассмеялась.

— Вы правы. Что посеешь, то и пожнешь.

— Терновые земли суровы и прекрасны, как их королева. — Жерар склонил голову. — Если вдруг вам понадобится что-нибудь сотворенное из металла, — я обладаю скромными способностями к работе с ним. Пока ваш покорный слуга живет в Рябиновом Царстве, но с удовольствием сделает все, что вы пожелаете.

Я поблагодарила его и сказала, что подумаю. Когда мы распрощались, я повернулась к Шайе.

— Он мне понравился. Но, позволь, догадаюсь: он тоже хочет затащить меня в постель и стать отцом моего ребенка?

— Он бы не отказался… Только вряд ли ему нужен ребенок. Жерар и в самом деле талантлив — в его жилах даже течет немного людской крови, что позволяет ему работать с железом. Но… кузнец увивается за людьми высокого происхождения и пытается завести знакомства, чтобы в один прекрасный день прибрать к рукам какое-нибудь царство.

Только Шайа могла столь деликатно сказать, что он всего лишь подлиза и прилипала, готовый на все ради своих амбиций. Но это не отменяет его таланта. Неплохо бы им воспользоваться: заказать для нашей доброй подруги, Терновой королевы, достойный венец.

Спокойный, выразительный голос разорвал мне сердце. Я застыла как вкопанная. Медленно обернулась — и утонула в зеленых, обрамленных длинными ресницами глазах, пронизанных золотисто-ореховыми искорками. Красоту внезапного собеседника подчеркивала волна огненных волос, подобных листве его лесов.

Дориан, владыка Дубового Царства.

— Ваше величество! — радостно воскликнула Шайа, сгибаясь в почтительном поклоне. — Доброго здравия! Как поживает ваше Царство?

Дориан улыбнулся и слегка потрепал ее за подбородок.

— Боишься, что без тебя все придет в упадок? Признаюсь, дела обстоят хуже, чем раньше, но мы справляемся. Не сомневаюсь, молодая королева нуждается в тебе больше, так что я еще пострадаю немного ради ее благополучия.

Дориан пристально посмотрел на меня. Я промолчала. Шайа задумчиво поглядела на нас, и радость на ее лице сменилась тревогой.

— Прошу прощения у ваших величеств. Пойду поищу чего-нибудь освежающего. Вернусь через минуту.

Не успела я и слова сказать — а Шайа уже сбежала. Я подумала отправиться следом, но…

Дориан теперь вел себя сдержаннее, однако его всегдашние насмешливость и ленивое изумление, увы, не пропали. Он словно играет пьесу своей жизни для большой восторженной толпы: всегда манерен и драматичен. А уж эти его двусмысленные комментарии…

— Вот мы и встретились, Эжени, — Дориан небрежным движением расправил складки наряда черного бархата с золотистым и красным орнаментами по краям. — Ты, как всегда, ослепительна.

— Прекрати, ради всего святого! Я самая чудовищно одетая женщина в этом зале!

— Нет. Я видел посудомойку, она была одета куда хуже. А корона и правда была бы кстати. Подчеркнула бы твой титул. Но оставим это. Платье прелестно, несмотря на простоту. Вскоре ты увидишь на других женщинах похожие наряды. Даже в таком облачении тебе трудно не привлекать взгляды. Всему виной твоя красота. Подобного очарования никогда не будет у этих расфуфыренных дам, сколько бы дорогих тяжелых тканей они на себя ни намотали.

— Ты и сам замотан в приличное количество дорогой тяжелой ткани.

Уголки его губ изогнулись.

— Если она тебе не по вкусу, я сниму ровно столько, сколько пожелаешь.

Я закатила глаза. Удар попал в цель. Вспомнилось его совершенное тело в лунном свете надо мной, привязанной к кровати. Всего одна ночь, только одна… Прошло уже три месяца, а я никак не могла выкинуть его из головы. Сладостные воспоминания переполнили смущенный разум.

Задолго до той ночи Дориан стал одним из первых моих союзников в Мире Ином. Соратник короля Бурь, он с радостью сделал бы мне ребенка, но ни разу не пытался применить насилие. Он хотел, чтобы я сама решила остаться с ним. В конце концов он помог мне победить Эзона и обучил азам магии.

— Ты уже что-нибудь подарил Майвенн? — спросила я невпопад, пытаясь увести разговор в безопасное русло.

Прежде чем ответить, он пристально посмотрел на меня.

— Да, разумеется. Что? Несколько отрезов великолепной ткани. Уверен, она найдет им применение. Их раздобыл мой эконом. Жалкий подарок по сравнению с твоим…

Дориан посмотрел на другой конец зала, где Майвенн и Кийо смеялись в компании каких-то дам.

— Полюбуйся на них. Удивительная пара! Пожалуй, когда ребенок появится, закажу их семейный портрет. У самого лучшего мастера. Чтобы подарок подольше их радовал.

Я напряглась.

— Вот что тебе надо было? Ты ни капли не изменился, Дориан. Я не собираюсь вести светскую беседу с ядовитой змеей!

Дориан испустил многострадальный вздох.

— Ты, как обычно, невысокого мнения обо мне, Эжени. Я просто хотел узнать, как у тебя дела. Соскучился. Нравится быть королевой? Твоя земля не погибла… пока… Хороший знак.

Все еще взбешенная издевками над Кийо, я злобно уставилась на Дориана.

— Я вообще не хотела быть королевой. Это ты втянул меня! Не заставь ты меня обманом подчинить землю, я была бы сейчас в Тусоне, далеко от этого цирка.

Обида на Дориана все еще сидела внутри. Не прощу!

— Неправда. Ты бы так же слонялась вокруг, пока твой любовник принимает подарки для ребенка. И мужчины вроде юного принца Рябиновых земель по-прежнему обхаживали бы тебя, потому что ты дочь короля Бурь.

— Вот уж кем я точно не хочу быть!

Дориан беспомощно развел руками.

— Этого не изменишь. Я лишь могу помочь тебе с магическим наследством. Только вот ты этого не желаешь.

Я отвернулась.

— Не нужна мне твоя помощь.

Злость и обида — не главное; я не могла избавиться от предчувствия, что, приняв «помощь» Дориана, рано или поздно снова проснусь в его постели.