дело: корабли рассохлись и требовали починки. Для этого и послужили здешние казачьи схроны. Кстати, казаков с царем было много, и не только здешних земель. Во многом благодаря их участию второй азовский поход, прославивший царя, оказался весьма удачным.

Она, переводя дух, взглянула на меня. Видимо, на моём лице отражалась крайняя заинтересованность, потому что она чуть улыбнулась и продолжила:

– В мае 1696 года 40-тысячная русская армия вновь осадила Азов, но в этот раз флотилия Петра блокировала подход к крепости с моря. Этот штурм, как я уже сказала, стал победоносным.

С этими словами она подвела меня к кораблю, корма которого все это время притягивала мой взгляд. Я вспомнил прочитанные в детстве книги о морских походах…

– Вы говорите, это настоящий фрегат Петра Первого?– недоверчиво покосился я на него. Она, загадочно прищурившись, покачала головой и повела меня на палубу по боковой деревянной лестнице. Вокруг не было ни души, хотя у корабля по всем признакам, велись реставрационные работы.

– Это было бы грубой ложью. Можно, конечно, помечтать о том, что вы стоите на палубе одного из тех самых фрегатов, с помощью которых Азовские походы Петра оказались победоносными. Дело в том, что этот фрегат запроектирован и построен по чертежам кораблей того времени. Это однопалубный трехмачтовый фрегат. На каждой мачте укреплены смотровые площадки.

Я стоял и любовался видом на индустриальный город и зеленеющий противоположный берег.

– Прямо напротив вы видите наш знаменитый Зеленый остров. С ним, кстати, связано много таинственных легенд, но они уже относятся ко времени Второй Мировой войны.

– Он необитаем? – спросил я, увлеченно снимая панораму острова.

– Сейчас там находятся санатории и живописные пляжи. В советское время на острове располагались лагеря отдыха для детей. Давайте поднимемся на площадку рулевого управления. Тогда у нас будет возможность лучше рассмотреть кафе «Мельница».

Даже если бы такой возможности не было, я поднялся бы туда. Чуть дальше во всей красе открылось здание в виде мельницы с огромным колесом. А прямо передо мной стояло колесо руля в натуральную величину. Меня охватило радостное настроение, в лицо пахнул прохладный ветерок приключений, весны, еды и еще чего-то малознакомого, но приятного, я бы сказал, уютного, что ли… Вспомнились из детства истории о морских приключениях и пиратах, оставленные в наследство моим дедом. Арина, стоявшая рядом и наблюдавшая за выражением моего лица, слегка поежилась.

– Вам холодно? – спросил я.

– Да, еще прохладно, – улыбнулась она, – пойдемте вниз? Я могу еще кое-что рассказать.

Как только я оказался на палубе, над моей головой пролетел толстый канат, бог знает зачем свисавший с кормовой мачты. Я едва успел увернуться – удар толстого узла на конце пришелся бы мне прямо по лицу. Когда мы поднимались, каната я здесь не заметил. Я удивленно посмотрел вверх. Моя спутница побледнела и тоже подняла голову.

– Видимо был плохо закреплен и сорвался, – дрожащим голосом заметила она, – хотя мне с трудом в это верится: здесь постоянно гуляют посетители, и все снасти всегда закреплены должным образом. Тем более ветра почти нет. Минуточку, пожалуйста, г-н Роланд.

Она, встревоженно глядя на меня, проговорила в рацию несколько слов о том, что на палубе неполадки, и мы продолжали спускаться, в то время как канат продолжал угрожающе покачиваться над палубой. Взгляд Арины был таким тревожным, что мне стало неловко.

– Арина, успокойтесь, все в порядке. Ничего же не случилось.

Мой тон, видимо, успокоил ее, и, как только мы оказались у подножия деревянной лестницы, ведущей на верхнюю палубу, она уже улыбалась и продолжала свой рассказ.

– Итак, взятие Петром Азовской крепости было не единственным историческим событием 1696 года. В это же время Петр основал город Таганрог, на месте которого он намеревался сделать пристань для русских военных кораблей, а также, осматривая окрестности, дал имя древнему источнику питьевой воды на правом берегу Дона. Испив из источника, царь назвал его «Богатый кладезь». С тех пор сам источник и спуск к Дону от него называются Богатяновским, именем, которое сейчас известно каждому жителю Ростова.

Она остановилась под лестницей фрегата рядом с большим растением в горшке и продолжала.

– В прохладное время года наши гости очень любят отдыхать внутри фрегата. Там очень уютно, висят картины с морскими пейзажами, а если сесть у окна, то появляется ощущение, что вы плывете по волнам. Сейчас, правда, фрегат закрыт, так как еще довольно холодно, а он не отапливается.

– Однако, там, внутри кто-то есть, – вглядевшись в темноту квадратного крашеного белого оконца, я заметил там темную растрепанную фигуру, которая тут же присела. Когда я отошел, то она показалась снова.

– Вряд ли, – пожала плечами Арина, прильнув к окошку, – но, если это так, я буду рада показать вам фрегат изнутри.

Внутрь вели две двери. Она подергала ручку сначала одной, потом другой. Удивленно посмотрев на меня, пожала плечами.

– Вы уверены, что кого-то видели?

– Конечно. Не переживайте, возможно, кто-то захотел уединиться внутри. Двери же изнутри закрываются?

Она покраснела.

– Насколько мне известно, нет. Хотя, все возможно.

– А у вас тут, случаем, привидения не водятся? – задал я совершенно не относящийся к экскурсии вопрос.

Девушка загадочно заулыбалась.

– Но уж не днем и не на фрегате, уверяю вас! Идемте.

Мое внимание тут же отвлекли небольшие якоря по бокам фрегата. Сверху свисал еще один совершенно другой формы. Всякий опытный человек тут же догадался бы, что все это не подлинные якоря. Однако предчувствие меня обмануло.

– Это якоря XVIII-го века, сказала Арина, указывая на меньшие из них, – они использовались, в основном, на галерах. Те, что побольше, совсем новые, а вот здесь, возле дерева стоит подлинный якорь семнадцатого века, выловленный в Дону. Его историческая ценность неоспорима, это еще одна наша достопримечательность. Остается надеяться, что это именно тот якорь, который был на одном из первых фрегатов Петра I.

Якорь был довольно большой, с острыми тонкими лапами, плоскими на концах. Но, подняв глаза, поверх рыжей головы Арины, я увидел ступеньки, которые вели вниз, на крытую площадку.

– Это мосты, летняя часть ресторана, – заметив направление моего взгляда, сказала она, – Старинное их название – мостки. Мы с вами сейчас пройдем на причал.

Спустившись по ступенькам, она свернула направо, и мы пошли по деревянному настилу в тени прямо над водой. Слева за стеклами я видел накрытые столы, выглядывавшие из-за кремовых занавесей. По-видимому, летние площадки уже были готовы к приему гостей. Но снаружи дул холодный ветер, вода под ногами колыхалась и беспокойно шумела. Но Арина бесстрашно вела меня вперед и, миновав столовую зону,