как Венеция, Марсель и Генуя, чье процветание во многом было обусловлено торговлей с арабо-мусульманским миром[32]. Действительно, мог ли Людовик рассчитывать на поддержку итальянских республик? Нет ничего менее определенного. Несмотря на усилия французского короля, который даже предложил выступить в качестве арбитра для урегулирования постоянно возобновляющихся споров между ними, ни Пиза, ни Венеция не стали участвовать в крестовом походе, организованном Людовиком, а Венеция даже утверждала, что ее торговля слишком сильно пострадает от войны с султаном Египта[33].

А как насчет королей и князей латинского Средиземноморья? Столкнувшись с Бейбарсом, король Кипра, который также претендовал на титул короля Иерусалима, оказался на острие борьбы с мусульманами и в 1268 году, ведя переговоры с Бейбарсом, он попросил приостановить действие запланированного договора в случае нового крестового похода, чтобы он мог к нему присоединиться. Послы Бейбарса, естественно, отказались согласиться на такое условие, и представляется вероятным, что король Кипра имел в виду крестовый поход, который в то время активно готовил Людовик, хотя нет ни одного документа, который бы конкретно подтвердил существование постоянных отношений между королями Франции и Кипра. То же самое можно сказать о принце Ахайском и герцоге Афинском, оба из которых перешли под власть Карла Анжуйского. В целом, в любом случае, далеко не факт, что король Франции вообще советовался о своих намерениях с франкскими королями и князьями, а также с другими правителями в Сирии, военными Орденами и итальянскими городами. Людовик любил принимать решения в одиночку.

Скорее король искал поддержки се стороны князей империи. План выдать свою дочь Маргариту замуж за герцога Брабантского, Иоганна I, вероятно, был направлен на то, чтобы вовлечь этого могущественного государя в крестовые походы. Но, хотя брак состоялся в феврале 1270 года, герцог Брабантский был осторожен и не последовал за своим тестем[34]. Граф Голландии, граф Гельдерна, бароны Рейнланда также не проявляли большего рвения. Два князя империи, граф Бар и граф Люксембург, все же присоединились к крестовому походу. Их участие было данью тому рвению, которое Людовик постоянно проявлял к восстановлению мира между ними. Именно король Франции разрешил конфликт между этими двумя людьми. За десятилетие, с 1260 года, Людовик заключил множество арбитражных соглашений, чтобы установить мир между европейскими правителями. Его советники иногда высказывали мнение, что для Франции было бы лучше, если бы ее соседи постоянно воевали друг с другом, но Людовик не обращал на это внимания. Rex pacificus magnificatus est (король, заключивший мир, будет возвеличен): это были первые слова проповеди, произнесенной Папой Бонифацием VIII в церкви миноритов в Орвието 11 августа 1297 года, во время провозглашения канонизации Людовика[35].

В конце концов, единственными принцами, которых Людовик смог склонить к участию в крестовом походе, были три его английских племянника, Эдуард и Эдмунд, сыновья короля Англии Генриха III, и Генрих, сын Ричарда Корнуоллского. Три принца приняли крест в День Святого Иоанна Крестителя в 1268 году в Лондоне вместе с сотней рыцарей. Это была серьезная поддержка для Людовика. Принц Эдуард, родившийся в 1239 году, был отличным военачальником и умным человеком. У него было мало денег, но французский король был достаточно богат, чтобы одолжить ему 70.000 турских ливров, которые позволили бы небольшому английскому контингенту подготовиться[36].

Климент IV, со своей стороны, также пытался заинтересовать христианских государей в предприятии французского короля. В мае 1267 года он написал королю Армении и императору Михаилу VIII Палеологу, чтобы сообщить им о планах французского короля. Папа попросил императора трудиться над воссоединением латинской и греческой Церквей, которые оставались разделенными со времен раскола 1054 года. Похоже, что усилия Папы были напрасными. Более того, трудно себе представить, чтобы византийский император присоединился к армии крестоносцев. Всего за несколько лет до этого он изгнал французов и венецианцев из Константинополя, города, который в 1204 году штурмом взяли другие крестоносцы, участники Четвертого крестового похода. Как уже упоминалось выше, латинский император Балдуин II де Куртене бежал на Запад, и неоднократно обращался с просьбами к своим кузенам, королям Франции и Сицилии, помочь ему вновь завоевать Константинополь. Герцогу Бургундскому Балдуин обещал Салоникское королевство, а королю Наваррскому и графу Шампанскому — четверть империи — при условии, конечно, что эти государи поддержат его в войне против греков[37]. Легко понять, почему Михаил Палеолог очень настороженно относился к французским приготовлениям.

В своем письме королю Армении Климент IV говорил о "всеобщем волнении", которое вызвало на Западе принятие креста Людовиком, но реальность была более неоднозначной. Однако Людовик вряд ли был впечатлен сдержанностью других государей. 20 мая 1267 года Климент IV передал земли короля Франции и всех тех, кто принял крест, под защиту Святого Петра. В самом королевстве епископу Байе и аббату Сен-Дени было поручено следить за соблюдением традиционных привилегий, предоставленных крестоносцам и, в частности, королю. В последующие недели Папа распространил эту меру на всех великих баронов, последовавших за королем, таких как Ги де Дампьер, граф Фландрии. 9 февраля 1268 года, пока шли приготовления, король вновь созвал собрание своих баронов и прелатов. Отправление армии крестоносцев было назначено на весну 1270 года. Через несколько месяцев, 29 ноября 1268 года, Климент IV умер. Несмотря на настоятельные требования христианских королей, кардиналам потребовалось почти три года, чтобы выбрать его преемника. Когда Людовик покинул Эг-Морт, престол Святого Петра был еще вакантен[38].

2.

Подготовка

Для подготовки к предстоящей экспедиции Людовик мог полагаться на опыт, полученный им перед первым походом в 1248 году. Требовались деньги, флот, лошади, припасы и оружие. Потребности были огромны, но все говорило о том, что король Франции преуспевает в подготовке этого очередного крестоносного предприятия.

Легат

Желанный и благословленный Церковью, крестовый поход был не только экспедицией, направленной на борьбу с врагами веры, но и паломничеством, и там, где мы говорим о крестоносцах, хроники того времени говорят о паломниках. Именно этот сугубо религиозный аспект оправдывал присутствие в походе папского легата, то есть посланника Папы. В XIII веке это чаще всего был кардинал, который обладал очень широкими полномочиями, предоставленными ему Папой. В ряде случаев легаты играли главенствующую роль в крестовых походах. Так было с Адемаром Монтейльский, епископом Ле-Пюи, во время Первого крестового похода, который привел крестоносцев в Иерусалим (1099), или с кардиналом Пелагием, который оспаривал у Иоанна де Бриенна, короля Иерусалима, руководство Пятым крестовым походом (1217–1221). Однако по большей части легат оставался на заднем плане. Во время Египетского крестового похода, легат Эд де Шатору много проповедовал крестоносцам, но его роль в определении стратегии и проведении операций, похоже, была минимальной. Во время сражений, приведших к капитуляции армии крестоносцев, его заметили только тогда, когда он бежал на лодке в Дамиетту, а позже, когда Людовик прибыл в Святую