Кроме жарких споров насчет будут ли введены налоги в их вольном городе, иногда проскакивало что-то о драконе, которого завалил недавно некий герой.

Мелизенда вслушивалась жадно, один из рассказывающих заметил, ухмыльнулся.

– Что, мальчик, и ты мечтаешь убить дракона?

Мелизенда робко кивнула, не решаясь подать голос, а то вдруг не сумеет сделать его по-мужски грубым.

– Тогда ты опоздал, – сказал мужчина. – Здесь дракон убит, а в других местах кто знает, вдруг там и нет?

Двое его друзей захохотали, один сказал с сожалением:

– Только девку оставил… что за герой? Спас – должен жениться!

– Молодой ищщо, – сказал другой. – Пусть жирку нагуляет…

Они захохотали и пошли в харчевню, Мелизенда осталась в сторонке, стараясь не привлекать внимания, наконец присмотрела одну молодую служанку с милым и добрым лицом, дернула ее за рукав.

– Скажите… это же неправда, что герой спас женщину? Я слышал, герои в пещерах драконов ищут только сокровища!

Девушка улыбнулась.

– Мальчик, ты еще не понимаешь, женщина может стоить дороже всех сокровищ… Все было так, как говорят. Он спас Клоторинду, она вон там работает в лавке…

– Спасибо, – сказала Мелизенда.

Лавку ввиду наступления ночи уже закрыли, торговец как раз навешивал на толстые ставни замки, ему помогала молодая женщина, Мелизенда ревниво отметила ее нежные белые руки и румяные щечки, а грудь выпячивается из низкого выреза платья сочная и зовущая жадные мужские лапы…

Когда купец небрежным взмахом отпустил ее и сказал строго, чтобы утром не опаздывала, Мелизенда некоторое время кралась сзади, а когда увидела, что девушка подошла к калитке какого-то домика, догнала поспешно.

– Ой, погодите! Это вас зовут Клоториндой? Правда, что именно вас неведомый герой спас от дракона?

Девушка обернулась, глаза заблестели счастьем, так показалась Мелизенде еще лакомее, насколько понимает примитивные мужские вкусы.

– Да, – ответила она ликующе, – это была я! Меня он спас и вынес из пещеры на руках!.. Такой сильный, у него такие горячие руки…

– Он был с топором? – спросила Мелизенда. – Высокий такой, волосы черные, как смоль, а с ним такие же черные конь и хорт?

– Да, – ответила Клотаринда, глаза ее лучились счастьем, – вы его знаете?

– Это один из моей родни, – ответила Мелизенда холодно и с надлежащей надменностью. – Многочисленной родни! Достойный, но, увы, своенравный воин. Его отправляли с важным заданием, потому его не очень хотелось бы потерять как семье, так и племени. Меня послали за ним, велев узнать, почему задержался, он давно должен был вернуться. Чем здесь занимался?

Клотаринда сказала с восторгом:

– Говорят, он совершал и другие подвиги! Я не знаю, но у него такой вид, что он создан для подвигов…

– Что, – спросила Мелизенда с неудовольствием, – в самом деле?

– Да, – воскликнула Клотаринда. – Как он красиво и отважно убил дракона!.. Меня принесли в жертву, так как сочли самой вкусной для этого жуткого чудовища, а моей родне выплатили большую сумму золотом… Не знаете, потребуют деньги обратно или нет?

– Не знаю, – оборвала Мелизенда. – Как он его убил?

– Топором, – сообщила Клотаринда счастливым голосом. – Топором, хотя у него за плечами настоящий меч!.. Дракон еще не начал меня есть, хотя уже собирался. Мне было так страшно, так страшно, хотя моей семье и заплатили столько, что год смогут жить безбедно… А он ворвался, красивый и прекрасный. Топор в его руках заблестел, как молния!.. Он рубил и рубил… молча рубил! Хотя герои всегда что-то кричат, даже выкрикивают… а он последним ударом рассек дракону весь череп до самой шеи, кто бы мог подумать, что такое возможно?

Мелизенда спросила торопливо:

– И что было дальше?

– Он вынес меня из пещеры на руках! – сказала Клотаринда ликующим голосом. – А руки у него такие сильные, горячие, крепкие!.. Я чувствовала себя так же счастливо, как в детстве, когда залезала на могучий дуб перед домом. Он вынес меня из холодной темной пещеры в жаркий солнечный день…

Мелизенда уточнила враждебно:

– Дуб вынес?

– Нет, – воскликнула Клотаринда тем же глупо радостным голосом, – тот великий герой меня вынес!.. Хотя его руки так же крепки, как толстые ветви дуба, на которых так любила сидеть, прижавшись к стволу! Он вынес, нежно опустил на землю…

Мелизенда сказала злобно:

– Ах, еще и нежно?..

Клотаринда сказала плачущим голосом:

– Не ругайте его, что чуточку задержался, выполняя поручение вашего племени! Да, чуточку… Как только вынес меня, сразу сказал, что свободна, могу идти куда захочу. А мне так хотелось, чтобы моя деревня отодвинулась за тридевять земель и чтобы отнес туда, это заняло бы столько дней и, надеюсь, ночей, в которые я постаралась бы сделать для него все, что пожелает…

Мелизенда процедила сквозь стиснутые зубы:

– Еще бы. А что он?

Клотаринда тяжело вздохнула, лицо ее омрачилось.

– Моя деревня рядом… Я подумала, что он это знает, потому просто поблагодарила, поцеловав его в щеку. Я надеялась, что он…

– А он что?

Она сказала упавшим голосом:

– Он почему-то не стал останавливать, когда я медленно повернулась и пошла… Наверное, нужно было продолжать целовать, пока не ощутил бы желание взять меня, как женщину, по-мужски крепко и грубо, насладиться мною, как ему угодно…

– Не такой уж он и дуб, – проговорила Мелизенда, чувствуя, как злость вытесняется радостью. – А он что?..

– Вскочил на своего страшного коня, у которого глаза как угли из костра, свистнул хорту, и все трое умчались, как могучий черный ураган, что мог бы подхватить меня и унести…

Она тяжело вздохнула, руки бессильно опустились вдоль тела, а пышная грудь колыхнулась и застыла.

Мелизенда сказала с лицемерным сочувствием, с трудом сдерживая злую радость:

– Ничего, другой унесет. Вон ты какая лакомая!

– Других таких нет, – ответила девушка печально.

Утром, стараясь ни с кем не встречаться, она неумело оседлала лошадку и покинула постоялый двор, стараясь так же незаметно выскользнуть из города, пока не начали задавать вопросов и не распознали, что не совсем мальчишка.

Огонек в перстне упорно показывает на запад, что хорошо. Ютланд, скорее всего, остановился где-то в одном месте, а в этом случае она окажется возле него очень скоро.

Лошадка на второй день пути начала заметно уставать, Мелизенда крепилась, но когда впереди снова заблестела речка, остановила на берегу, прицепила к морде торбу с овсом, а сама с наслаждением рухнула на траву, сбросила сапоги, после чего сунула распухшие ступни в холодную воду.