— Как ребята? — спросил Васин.

— Нормально, — ответила Нина, — что им сделается, только едят как лошади, с каждым разом все больше — кастрюли уже не хватает.

— Растут, спортсмены! — улыбнулся Виктор. — Договорился с тренером, чтобы взял их со следующего месяца в спортивный лагерь! Пусть отдыхают. А в субботу поедем на пляж позагораем. Попрошу машину у отца. Талоны на бензин подкинет дежурная часть…

— Я с вами не поеду, у меня купальника нет, — прервала жена обиженно.

— Как — нет? Прошлым летом было два!

— Они и сейчас есть, только малы, считай, что нет! — продолжила Нина грустно. — Хотя ладно, поеду, на солнышке высплюсь… Снова участковый приходил, я не открыла. Требовал, чтобы мы квартиру освободили! Я ему сказала, что ты просил его на работу зайти, но он хотел здесь с тобой поговорить.

— Никому не открывай без меня! — предостерег Виктор. Почувствовал, как вернулась обида. Не сдержался: — Козлы!

Видать, администрация бумагу направила начальству. Коллегу присылают! Знают, что я смогу его понять, — сам под приказом хожу!

Расстроившись, он вернулся в комнату и стал раздеваться.

Снова почувствовал накопившуюся за день усталость. Расслабился, предвкушая предстоящую встречу с прохладным постельным бельем.

Повесил костюм на вешалку, зацепил крючком за дверцу шкафа. Тахта уже была разобрана, и он с удовольствием юркнул под толстое ватное одеяло. Пододеяльник тоже хранил детский запах — жена носила все белье в стирку к себе на работу.

Когда же случились эти перемены — в отношениях с Ниной. Ведь была же любовь, была! С первого взгляда! Встречала с моря — бросалась на шею, обнимала, казалось, теряла сознание от нахлынувшего счастья.

Жили у родителей, те помогали растить детей. Рыбакам платили хорошо — некуда было деньги деть. Квартиру не купить — стоять на очереди десять лет. На машину — пять. Но это не беспокоило. Брали «Жигули» отца. Ездили в Москву, на Черное море, с палаткой — на озера. Дети подросли — брали с собой. Весело! Катались на конях, аттракционы в парке, рестораны…

Теперь получили квартиру. Хоть на птичьих правах, но живем! Все вместе. С голоду не умираем — отовариваем талоны. Говорят, толстые люди добрее. По Нине этого не скажешь.

Перед отходом траулера прямо у пристани экипаж всегда тренировался «в борьбе за живучесть». Васин пытался представить, как найти выход, если корабль перевернется. Киль вверху — спускаться вниз. Двери — к себе. Замки — наоборот! И вот он, выход!

Но как найти выход, если перевернулся мир? Прежний…

Хорошо, что работы невпроворот — нет возможности много думать…

Нина снова уселась в кресло и стала пультом выискивать работающую программу. Трудилась во вторую смену и спала до обеда.

Перед тем как впасть в беспамятство, Виктор подумал, что вот уже несколько лет жена специально ждет, когда он уснет. Наверное не хочет, чтобы он приставал с супружескими обязанностями. Но иногда под утро мужские гормоны будоражили. Заставляли тревожить неповоротливое жаркое тело Нины. Обнимать со спины. Прижиматься к толстым колышущимся ягодицам. Слышать едва уловимый стон, похожий на сонное кряхтение…

— Я не помешаю тебе? — формально спросила жена, останавливаясь на одной из программ. — Чуть не пропустила «Рабыню Изауру»! Очень душевный фильм, прямо как в жизни! Не забудь утром выпить стакан заряженной воды — для тебя стараюсь!

Васин молчал. Он уже спал.

— Проходите, проходите, располагайтесь, — приветствовал гостей Васин, — не стесняйтесь! Занимайте места, какие приглянулись.

В дверь кафе продолжал затекать народ. Виктор рассаживал коллег в большом зале. Начальнику отделения — лучшее кресло. Рядом с ним сотрудницы канцелярии и бухгалтерии. Опера приютились в уголке. Подоспели однокашники. Маринка Чернова и Ленка Свистунова. В обеих был тайно влюблен в школе. Никак не мог определиться, за кем начать ухаживать. За круглолицей уютной Мариной, похожей на искрометную молдаванку, или за стройной, как тетива, Еленой. С ними учитель литературы — Евгений Николаевич. Совсем не изменился. Хитро подмигнул. Обнимая девушек, направился к боковому столику. Кеша Матвеев оккупировал стойку бара, загадочно ухмылялся: долг платежом красен. В девятом классе Васин подложил ему на стул использованную жвачку — безнадежно испоганил брюки.

Официанты разносили холодные закуски. Украшенные зеленью блюда благоухали. Разнообразные нарезки и красная икра уже благополучно поедались гостями. В кафе — гомон, как и водится на встрече долгожданных друзей.

Виктор подумал, что так много народу не собиралось никогда. Стал вспоминать, что же они празднуют? Подумал — вряд ли сможет оплатить банкет, и стал искать глазами Карлика. Тот оказался рядом и, словно почувствовав волнение Васина, весело подмигнул:

— Все за счет заведения!

Эта короткая фраза пронзила Виктора, наполнив сердце чувством искренней благодарности к хозяину кафе. И то жуткое прозвище, которым он называл Фарида за глаза, пробудило терзающее чувство стыда. Он привлек директора, положив ему руку на плечо. Почувствовал худобу иссохшего тела, выпирающие косточки.

— Ты извини, что я тебя Карликом зову, — сказал Васин и замолчал. На глаза навернулись слезы глубокого сожаления.

— Ничего, ничего, — улыбался Фарид, — все будет хорошо. Будем богатыми!

— Наверное в копеечку влетит?

— Да уж влетит! — гордо согласился Фарид. — Зато всех накормишь.

— И тебе не жалко?

— А чего мне жалеть, кафе ведь теперь твое! — он снова хитро улыбнулся, как раньше. — Ты же поменялся на свою квартиру! Ее бы все равно у тебя администрация отобрала. А я тебе и пейджер обещал в подарок!

Васин с ужасом, летящем на крыльях ночи, попытался вспомнить тот пьяный вечер, когда случилась мена.

От входа, расталкивая гостей, к нему пробиралась Нина с пунцовым озабоченным лицом. На руках — Сашка в ночной цветастой рубашке, с соской во рту. Длинные ноги висят почти до пола. Держит за руку улыбающегося Костю.

— Решил нас по миру пустить своими банкетами? — заголосила она, укачивая ухмыляющееся дитя. — КПСС на тебя нет!!!

Со спины, из полумрака подкрался учитель литературы, громко спросил:

— Что, Васин, ты все-таки прочитал «Гранатовый браслет» Куприна?

Виктор помнил, как в девятом классе по непонятной причине название этого произведения ассоциировалось у него с кличкой лошади, участвующей в бегах. Гранатовый браслет! Фаворит! И он с воодушевлением стал сочинять у доски, что эта трогательное повествование о судьбе арабского скакуна… Класс хохотал до слез…

Гости, не прекращая жевать, обступили новоявленного владельца заведения. С тарелками и приборами в руках ожидали ответ. Те, что сидели в конце зала, пробирались ближе, с ожесточением расталкивая передних. Из наклоненных тарелок падали закуски. Филе семги повисло на плече у шефа. Экий аксельбант! На грудь Фарида льется маринад из-под томатов. Но всех больше возмущало молчание Васина.