нападением, раз оно совершено против робота. Вмешательство в работу, говорят они. Он вмешался в работу скинбота: засунул руку в ее дизайнерский бюстгальтер посреди бела дня. Или при искусственном свете торгового центра, не важно. Это не уголовное преступление, пока нет, так что эта история сойдет ему с рук, уверена Кейт. В конце концов, что еще он должен был делать, когда товары так открыто выставляют напоказ? Конечно же, скинбот сама на это напрашивалась, одевшись в этот соблазнительный наряд? Удобно забывать про тот факт, что весь смысл ее существования заключается в том, чтобы демонстрировать дизайнерское белье, и что робот версии 5.0 не способен «напрашиваться».

— Он отделался легко, — говорит Кеке, вероятно, ссылаясь на инцидент на шоу «ДроидШеф».

— А вот манекен — нет, — замечает Кеке, представляя, как обнаженное тело дроида вернут на фабрику, если ей повезет, и на утилизацию, если нет.

— А затем случай в «ДжанглРамбл», — говорит Сет.

— А?

— Он под «Одеялом». Наверное, им за это хорошо заплатили.

— Не-а. Их генеральный директор дочь Машина Вама.

Настоящее имя президента Машиго Амале, и она имеет репутацию человека, избавляющегося от неудобных людей, отсюда и псевдоним. «Umshini Wami» — единственная песня сопротивления апартеиду, оставшаяся еще надолго после окончания борьбы. В свободном переводе, она означает «моя машина»: песня о бойце, поющем о своем автомате.

— Но, серьезно, в том парке развлечений давно назревал инцидент. Я хочу сказать, прыгающие дети и роботизированные дикие животные… Что же могло пойти не так?

Кейт вздрагивает. Она видела рекламу, в которой, как дети, так и взрослые, засовывали головы в пасть льва, как раньше делали укротители львов в цирках. Катались на крокодилах по реке. Обматывали удавов вокруг шеи.

— Там всегда много детей. Я не хочу знать.

— А я хочу, — говорит Кеке.

— Тогда тебе придется взломать «Одеяло».

— Где эти талантливые хактивисты, когда они нужны? — спрашивает Кейт, но, когда видит, как Кеке закатывает глаза, жалеет о свой шутке. В последнее время, она даже не спрашивает ее, как там Марко. Или где он и верит ли она, что тот вернется.

Сет пытается заполнить неловкую паузу.

— Ну, они закрыли парк до дальнейших распоряжений. До завершения расследования и все такое. Уверен, правительство назначит для расследования «целевую группу».

— Ха.

— Итак… мы надеемся, что все эти глюки совпадения? — спрашивает Кеке.

— Совпадений не бывает, — одновременно отвечают Кейт и Сет.

— Если посмотреть на общий знаменатель, — Сет достает из кухонного шкафа бокалы и наливает им виски. — Тогда можно увидеть, почему это реальная проблема.

— И какой он? Общий знаменатель?

— Во-первых, местность.

Он вызывает на своем «Скрайбе» проекцию карты Южной Африки, красные точки высыпают, как оспа. Очевидно, что Йоханнесбург в центре шторма.

— Святое дерьмо, — произносит Кеке.

— И, что больше всего тревожит…

— Оно расползается, — шепчет Кейт. Все больше и больше флажков появляются на границе торнадо. По ее спине желтым зигзагом проносится страх.

— Да, но я собирался сказать не это.

— Что происходит? В чем причина?

— Та женщина, которую убили в «Бент», — говорит Сет, — та рука… принадлежала портье-боту в отеле.

Кейт снова видит, как все происходило. Обезумевшие глаза женщины и ее открытый рот, когда создание вцепилось в ее ногу. Портье-боты известны своей силой, они такими сделаны, чтобы с легкостью выполнять свою работу.

Дыхание Кеке вырывается испуганным шепотом.

— Это искусственный интеллект.

Эксперты предупреждали нас не одно десятилетие.

«Поработи ИИ (прим.: искусственный интеллект) до того, как оно поработит нас».

Им рассказывали об опасности использования искусственного интеллекта без чувства меры и уважения столько, сколько они себя помнят. Не изворотливые обитатели окраин или же городские отсоединившиеся, а самые уважаемые люди в этой сфере. Графика самообновляется, и, как мексиканская волна, поднимается новая волна флажков.

Глава 9

Драконья чешуя

Центр города

Йоханнесбург, 2036

Сильвер выпроваживают из клиники. Она надевает маску обратно и приспосабливается к дыханию через вызывающий клаустрофобию фильтр надо ртом. Пальто ощущается тяжелым на ее плечах. Ей стоило знать, что Темный Док не поможет ей без согласия Кейт. Его считают передовым специалистом-биотехнологом и отступником, нарушающим всевозможные правила, но Сильвер видит, что он такой же как все: овца, блеющая те же самые бл*дские ноты, что и другие. Почему у тупых людишек один мозг на всех? Ее это так бесит. Почему ей уже не может быть восемнадцать?

Она еще сильнее злится из-за слез, из-за которых блестят ее глаза.

«Держи марку, Сильвер».

— Эй, — произносит драконья чешуя.

Он горячий и похож на плохого парня.

Девчонка снова сдвигает маску на бок.

— Чего тебе?

От него веет грязным сексом. Она чувствует, как ее тело покалывает от возбуждения.

Он перемещается, чтобы открыть дверцу такси, но останавливается, будто ему в голову только пришла некая мысль.

— Не хочешь прогуляться?

Опасность скользит по ее шее.

— Мне нельзя, — отвечает она.

— Почему? — он смеется. — Комендантский час?

Мужчина открывает дверцу.

— Нет, — лжет она. — Просто мне нужно идти.

— Я отвезу тебя, — говорит он, так что она садится обратно. — Я отвезу тебя, куда хочешь.

Глава 10

В «ЛЕД»

12 годами ранее

«ЛЕД». Йоханнесбург, 2024

Ворота, дрогнув, отворяются, и оттуда выезжает темно-синий фургон, его шины шелестят по асфальту. Охранник машет им ладонью, когда они проезжают мимо. Гладкий автомобиль поворачивает вокруг обширного здания и проезжает через турникет к платформе сзади здания. На платформе они поднимаются на пятый этаж. Как только двигатель выключается, детектив Рамфеле поворачивает голову, чтобы проверить Зака.

— Я все еще здесь, — отвечает Зак. — Вы ждете, что я исчезну?

Рамфеле фыркает.

— Я видел запись. Знаю, на что ты способен. Не понимаю как, но я видел это, и не выпущу тебя из виду.

Конечно, Рамфеле этого не понимает. У него нет нейронных способностей. Он все еще на сто процентов биологический организм, насколько Зак может судить. Это все равно, что ожидать от золотой рыбки, чтобы она мыслила вне аквариума.

Зак вытирает пот с ладоней. Этот арест рисковое предприятие, тревога мешает ему привычно хладнокровно мыслить. Рамфеле, похоже, вцепился в него не на шутку. Дикая собака, получившая кость. Тревога не дает Заку покоя, требует, чтобы он сбежал. Многое зависит от успешного завершения его миссии. Миссия теперь находится под угрозой.

Мужчина смотрит вперед через супертонированные окна, в его голове проносится сотня мыслей.

— Где мы?

— Скоро увидишь.

— Вы меня помариновать хотите, — говорит Зак.

В центре по борьбе с преступностью держат, пока ждешь суда.

— Тебе повезет, — произносит детектив.

— Повезет, что мне придется здесь торчать?

— Повезет, что тебя будут судить.

— Так значит, Нэш была права, — говорит Зак, скорее для