Иллюстрация из сатирического журнала. 1905 год

Нападения на полицейских случались в Петербургской губернии и после подавления Первой русской революции. Так, в Лужском уезде урядник Константин Кравец-Кравцов пострадал дважды: первый раз его избили крестьяне деревни Дубровки во время беспорядков, а второй раз, в день объявления приговора суда над виновными, 7 августа 1908 года, в той же деревне он был убит. Вдове назначили пенсию в 120 руб. в год.

В июне того же 1908 года в Новоладожском уезде, «при усмирении буйствовавшего лица в деревне Яровщине», погиб стражник Семен Зыгмант. А вот опять – Лужский уезд! Здесь 5 сентября 1909 года при производстве обыска в деревне Сабицы убили урядника Михаила Макарова. Его семье назначили пенсию 120 руб. в год, а детям, кроме того, ежегодное пособие по 24 руб. каждому.

И, наконец, чрезвычайное происшествие произошло 13 сентября 1910 года в Ямбургском уезде. Пристав Фока Грицай-Лукаш был убит выстрелом в окно, когда он работал в своей канцелярии. Семье назначили пенсию 432 руб. в год, а детям, кроме того, еще и ежегодное пособие по 75 руб. каждому.

…Что же в итоге? Автору очень бы не хотелось, чтобы его восприняли как апологета и защитника полиции, стоявшей, как известно из любого школьного учебника, на страже царской власти и боровшейся со справедливым крестьянским протестом. В то же время, чины полиции тоже являлись людьми подневольными, и едва ли все из них были довольны поставленной перед ними задачей «держать и не пущать». Одним словом, говоря о жертвах Первой русской революции, вспомним и стражей порядка. Ведь не все они – «царские держиморды»…

В недрах архива сохранились любопытные материалы, свидетельствующие о том, как во времена Первой русской революции власти пытались контролировать общественную жизнь в Петербургской губернии. В столице бушевали политические страсти, только появившееся народное представительство позволяло себе с высокой думской трибуны критиковать царя и правительство. Ничего подобного прежде не происходило – не зря власти обеспокоились: насколько глубоко проникла «крамола» в российское общество? Понятно, в столицах «смутьяны» – интеллигенты, студенты, рабочие, а как обстояли дела в провинции?

В Петербургской губернии, конечно же, все было гораздо более тихо и спокойно. И хотя царский манифест 17 октября 1905 года даровал подданным Российской империи основные свободы (слова, совести, собраний, союзов и печати), власти хотели держать ситуацию под полным контролем. Как именно – будет ясно из переписки между уездными исправниками и столичным губернским правлением.

В конце июля 1906 года Общий департамент Министерства внутренних дел направил петербургскому губернатору требование сообщить «в самое непродолжительное время», какие существуют в пределах губернии самостоятельные союзы, преследующие политические цели, и местные отделения политических партий, зарегистрированных в другой губернии, с указанием лиц, состоящих во главе тех и других. Требовалось также сообщить, каков примерно численный состав каждого из этих союзов или отделений, а если еще они имеют свой печатный орган, то как он называется и кем издается.

Спустя непродолжительное время в С.-Петербургское губернское правление посыпались рапорты уездных исправников. Почти все они были одинаковы: «Доношу губернскому правлению, что никаких самостоятельных союзов, преследующих политические цели, а также и отделений политических партий, зарегистрированных в других местностях, в городе и уезде не имеется».

В таких выражениях отчитались исправники Лужского, Петергофского, Ямбургского, С.-Петербургского, Царскосельского, Шлиссельбургского уездов, а также полицмейстеры Павловска, Ораниенбаума, Нарвы и Царского Села. Исключение составили Новоладожский уездный исправник и полицмейстер Гатчины.

В Новой Ладоге, как выяснилось, существовало местное отделение Союза русского народа – православно-монархической организации националистического толка. Официально основной целью Союза ставилось развитие национального русского самосознания и объединение всех русских людей для общей работы на благо России единой и неделимой. Это благо, по мнению идеологов Союза, заключалось в традиционной формуле «Православие, самодержавие, народность». Многие консервативно настроенные граждане видели в «Союзе русского народа» оплот самодержавной идеи и выражение народной преданности царю, среди же либерально мыслящих людей Союз имел репутацию реакционной, погромной и черносотенной организации, поощряемой правительством.

Новоладожское отделение Союза русского народа состояло из тридцати человек, из которых избрали совет. Его председателем был отставной полковник Иван Алексеевич Заваров, а его помощниками («товарищами») – Алексей Трифонов и Василий Сироткин. «Никакой деятельности отделение это пока не проявляло и предполагает в скором времен заняться распространением брошюр и изданий Союза русского народа», – сообщалось в рапорте новоладожского исправника.

Самой политически активной в губернии была Гатчина: здесь действовало сразу несколько отделений политических партий – Конституционно-демократической, Правового порядка и Союза русского народа.

Несколько слов об этих партиях. Кадеты (конституционно-демократическая партия, называлась также еще и «партией народной свободы») – одна из основных политических партий в России в 1905–1917 годах. Она выступала за демократические свободы и монархию, ограниченную конституцией. Кадетов уважительно называли «профессорской партией», имея в виду высокий образовательный и культурный уровень рядовых членов и созвездие имен в руководстве партии. Среди руководителей партии были историк и публицист Павел Николаевич Милюков, специалист в области государственного хозяйства и бюджета, врач Андрей Иванович Шингарев, юрист Владимир Дмитриевич Набоков (отец писателя).

Партия правового порядка, возникшая в октябре 1905 года, выдвигала лозунги «правового порядка» (конституции), «единства и неделимости России», «сильной государственной власти» и «укрепления авторитета монархии». Правда, просуществовала эта партия недолго: в 1907 году, при выборах во вторую Государственную думу, часть ее сомкнулась с Союзом 17-го Октября («октябристами»), а другая часть перешла в лагерь черносотенцев…

Итак, кто же стоял во главе гатчинских кадетов? В рапорте полицмейстера фигурировали надворный советник Константин Григорьевич Голубков, трудившийся чиновником в Министерстве торговли и промышленности; врач Гатчинского Сиротского института Александр Николаевич Мокеев; статский советник Андрей Васильевич Васильев. Численный состав партии по Гатчине составлял около двухсот человек, в основном, это были представители интеллигенции, мещане, встречались также и граждане крестьянского происхождения. Партия кадетов издавала «Гатчинский листок».

Среди руководителей партии Правового порядка были потомственные почетные граждане Федор Васильевич Гердет и Иван Кузьмич Нижегородов, а также действительный статский советник Петр Николаевич Вереха и купеческий сын Николай Семенович Веревкин. Согласно документам, как и кадеты, партия насчитывала в Гатчине порядка двухсот членов. Среди них числились мещане, чиновники, и даже один студент Института гражданских инженеров.