Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– После таких фокусов клиенты, пожалуй, вовсе из вагона не выйдут, – сделал вывод Рябой, щелчком отправляя окурок на шпалы под вагоном.
– Это еще не все. – Костров из-под бровей посмотрел на Рябого. – Потом лес вокруг заполыхал. Тут уж и я слабину дал, испугался, думал – вспыхнет поезд, хотя знаю, что морок это, что «Вятка» просто пугает. Однако такой страх взял, что аж сердце зашлось. Представляю, что в это время в вагоне творилось. Ума не приложу, как Толик там с ними справился.
– Толик – калач тертый, – похвалил Рябой костровского стюарда, – он на «Вятке» и не такое видел.
– Тут не поспоришь. – Василий Иванович понаблюдал, как ловко ребята сгружают коробки, и поднялся на ноги, чтобы озвучить и продемонстрировать, что привез на этот раз, и взять заказы на следующий рейс.
– Практически все ваши заявки выполнил, мужики, – начал вещать Костров, когда все кружком выстроились вокруг него и груза. – Консервы мясные, как обычно, в ассортименте, – он похлопал по коробкам справа от себя, – сгущенка, рыбные консервы, крупы, спагетти на замену опостылевшей вермишели, картофель, капуста и морковь по заказу любителя горячих блюд Рябого.
Мужики заржали, глядя на смущенного Рябого, но тот так зыркнул на всех, что они тотчас потупились, дальше слушая машиниста.
– Сигарет сразу взял коробку, потому как не знаю, когда соберусь в следующий раз, так что поэкономнее! – Костров поднял указательный палец вверх, зная, что этот лот заканчивается раньше прочих. – Запасные части для фонарей и светильников в этом ящике. Хотел привезти Сереге резиновую женщину, но побоялся, что после такого презента он перестанет ходить на Территорию и будет нежиться с ней в постели, пока она не сотрется до дыр, – снова пошутил Костров, чем вызвал новую волну хохота.
Затем Василий Иванович сунул руку в карман и извлек оттуда наручные часы, которые протянул Волкогонову.
– Как просил, механика.
Николай взял в руки вещицу и поднес к уху, проверяя, не сломался ли механизм после пересечения пограничной зоны; часы исправно тикали.
– Уважил, Иваныч. – Волкогонов впервые за несколько дней улыбнулся, отмечая, что теперь распознать временные аномалии станет проще.
– Не благодари, все же тобой и оплачено, – ответил Костров.
– Письма нет? – тотчас спросил Волкогонов, надеясь, что хоть в этот раз супруга напишет ему ответ.
– Нет, Коль, извини. – Машинист понуро посмотрел себе под ноги, жалея Волкогонова. – Может, в следующий раз…
– Может быть, может быть… – Николай отошел, потом опять вернулся, сунув Кострову в руку новое письмо для жены, которое написал еще три дня назад. Василий Иванович молча взял конверт и убрал за пазуху.
– Раздобыл для вашего брата коробку бананов и ящик яблок, – преувеличенно бодрым тоном обрадовал он проводников, открывая одну из коробок, стоящих на перроне и показывая всем ее содержимое. – Только поспешите съесть сейчас, иначе все разбредетесь, а продукт пропадет. И так уже бананы темнеть начали, пока мы сюда тащились.
Проводников не надо было просить дважды, все тотчас расчехлили свои рюкзаки и стали набивать их фруктами, рассовывая яблоки по карманам. Некоторые решили не дожидаться момента, когда проголодаются, и принялись есть бананы прямо на перроне, радуясь уже практически забытому вкусу. Впрочем, радовались не все.
– Вот жук! – вполголоса приговаривал кто-то из молодых. – Я же ему денег на цитрусовые давал, они полезнее. А он опять сэкономил, купил дешевых яблок. Да и за сигареты наверняка половину денег в карман себе положил.
– Вот-вот! – так же тихо поддержал его кто-то из коллег. – Еще и советы раздает, умник! «Поэкономнее», блин! А что ему мешало две коробки сигарет взять, если уж сам не знает, когда в очередной раз на «Вятку» попадет?
– Хорош! Задолбали! – не выдержал Нервный. – Раз так недовольны – идите и выскажите ему в лицо!
– Да ну-у… – тут же пошли на попятную молодые. – Не ругаться же с ним? Обидится – и кто нас тогда едой обеспечивать будет? Сюда ж никто, кроме него, составы не гоняет. Это мы так, от избытка эмоций болтаем.
Волкогонов, краем уха слышавший перепалку, в очередной раз задумался о странном поезде. Электровоз ведь будто не из реального мира приезжает на станцию, а, наоборот, из какого-то параллельного пространства, где курево, апельсины и даже консервированный цыпленок в собственном соку – такая же диковинка и редкость, как артефакты на «Вятке». Где Кострову со стюардом Толиком приходится проникать на какую-то запретную территорию, чтобы добыть для проводников хоть что-нибудь пригодное для еды. Где поезда и машинисты гуляют по улицам сами по себе, не обращая внимания на расписание движения, установленные маршруты и прочее. Захотел Василий Иванович – и свернул в сторону Бекетово, не захотел – прямиком до какого-нибудь Ташкента поехал, как и положено по путевому листу (или что там за документация на железной дороге?). Чем вообще занимается Костров, когда не гонит состав на Территорию? Возит обычных пассажиров по обычным маршрутам? Вернулся из рейса Москва – Самара и вспомнил о халтурке? Тогда как же его железнодорожное руководство разрешает ему исчезать с работы вместе с электровозом то на неделю, то чуть ли не на месяц? А если эти рейсы проходят как официальные, то почему никто из официальных лиц не интересуется судьбой проводников и клиентов?
Вопросов было много, за ними явно крылась некая тайна, но вникать и допытываться не было ни малейшего желания. Подчас гадать – куда интереснее, нежели знать наверняка. В одном Николай был уверен: даже если Василий Иванович и Толик считают себя свободными людьми, никак не зависящими от Территории, «Вятка» явно считает иначе.
Между тем Рябой заметил в одном из окон пассажирского плацкарта женское лицо. Сначала он подумал, что ему показалось, но позже женщина вновь выглянула в окно и испуганно отшатнулась, рассмотрев Рябого получше.
– Этого еще не хватало, – еле слышно промолвил Рябой, отворачиваясь от вагона и ища глазами Волкогонова, который уже помогал носить припасы на станционный склад.
Когда проводники закончили с разгрузкой, Толик вернулся в вагон, чтобы узнать, кто же все-таки решился отправиться на Территорию, а кто вообще не собирается покидать поезд, пока не уберется с «Вятки» обратно на Большую землю. Через несколько минут стюард выпрыгнул обратно на платформу, хитро подмигивая проводникам, тем самым стараясь намекнуть,
