Помпончик свалился на стол с шумным БУМ-БУМ-БУМ!

– Эй, малыш, ты хочешь, чтобы нас услышали? – спросил Додо, тревожно озираясь по сторонам.

– Молодец, Помпончик… – шепнул Мистер Луноброд.

От толчка стол качнулся, и на пол выпал конверт, застрявший между письменным столом и стенкой.

Луноброд осторожно подцепил лапой пожелтевшие листы, вложенные в конверт, и разложил их в один ряд на столе.

Похоже, это были страницы, вырванные из какой-то тетради.

– Пёс меня укуси! – мяукнул Луноброд, разглядывая неразборчивый почерк. – Да это же страницы из дневника старого графа де Бульона!

– Это кто? Муж графини? – спросила Жозефина, вылезая из шкафа.

– Именно он, коллекционер! – сказал Луноброд. – На этих страницах он рассказывает о своей поездке в Японию. Пишет, что нашёл забавную шкатулку в форме котёнка…

– Золотого кота! – догадался Додо.

– …Но открыть шкатулку так сложно, что она может служить сейфом для его сокровища – марки «Усы королевы».

– Тысяча облезлых хвостов! – зашипела Жозефина. – А в дневнике сказано, как открывается этот кот?

– К сожалению, нет. Но это доказательство, которое мы искали! – объявил Луноброд. – Итак, дворецкий нашёл дневник графа, понял, что золотой кот на самом деле был шкатулкой с секретом, вырвал страницы из дневника и решил похитить марку. А чтобы понять, как открывается тайник, ему пришлось прочесть уйму книг!

Луноброд хотел что-то добавить, но в это мгновение бронзовая дверная ручка со скрипом повернулась. Кто-то собирался зайти в комнату!

Коты испуганно оглянулись вокруг в поисках пути к отступлению. Тут дверь чуть-чуть приоткрылась. Мяуки услышали два голоса – вдова де Бульон и дворецкий Гастон стояли за дверью и о чём-то жарко спорили.

– Вы хотя бы понимаете, что такое чистота? – кричала вдова.

– Мадам, уверяю вас, я вытираю пыль в библиотеке вот уже три дня подряд, – терпеливо объяснял дворецкий.

– Значит, этого мало! Начинайте всё с начала! АПЧХИ! АПЧХИ!!! АПЧХИ!!! – зачихала графиня, у которой, по-видимому, была СТРАШНАЯ аллергия на кошек. – Видите, что у меня хронический насморк? Это всё из-за пыли, которую вы, Гастон, забываете вытирать!

Спор разгорался всё сильнее, а потом перешёл в отчаянную перепалку с визгами и чихами. Наконец разъярённый Гастон ворвался в свою комнату и закричал:

– Знаете что? С меня хватит! Моё терпение лопнуло! Я увольняюсь! Прочь из этого дома, ноги моей здесь больше не будет! Счастливо оставаться!

Дворецкий распахнул шкаф и дрожащими руками начал вынимать и складывать одежду. Потом он наклонился и вынул из-под кровати кожаный чемодан. К счастью, он не заметил в темноте, рядом с чемоданом, восемь горящих кошачьих глаз, которые зорко следили за каждым его движением.

Чемодан был собран. Дворецкий разволновался не на шутку – он даже не обратил внимания на то, что страницы из дневника лежали не там, где он их оставил. Гастон нервно схватил бумаги и сунул в чемодан.

– Что будем делать? – еле слышно мяукнула Жозефина.

– Бежим за ним, – шепнул Мистер Луноброд. – Вы заметили? У Гастона очень мало багажа: все вещи уместились в одном чемодане. Бьюсь об заклад, он давно задумал покинуть этот дом. Наверняка он снял номер в каком-нибудь парижском отеле. Видно, там он и прячет «Усы королевы»!

Дворецкий распахнул дверь и стремительно вышел из комнаты. Луноброд первым вынырнул из-под кровати, за ним выскочили его друзья – они ринулись прочь, но сразу были обнаружены.

– А-а-а! Коты-ы-ы! А-А-Апчхи!!! – завизжала и зачихала вдова де Бульон, увидев под ногами удирающих котов.

– Это всё ты, Гастон! – продолжила вдова, сверкнув злыми глазками. – Ты назло мне держал в своей комнате котов!

Додо Марсельезыч вдруг замер на полпути, тормозя лапами на скользком как лёд паркете.

– Гляди в оба, Луноброд! – крикнул он другу. – Там не пройдёшь! Уходим через окно…

Бродяга был прав: секунду спустя вдова опомнилась и пошла в наступление.

Она выхватила из чулана швабру и принялась размахивать ею, словно рыцарь шпагой. Жозефина – самая шустрая из усатой четвёрки – первой бросилась обратно в комнату дворецкого. Сиамская красавица прыгнула на письменный стол, оттуда на подоконник, мордочкой открыла окно и выскользнула на крышу. За ней выскочил Додо. Наконец настала очередь Луноброда, который ждал Помпончика – он не мог оставить малыша позади!

Коты перескакивали с балкона на балкон, пока не оказались на ступеньках особняка вдовы де Бульон. Тут они осмотрелись.

– Куда он делся? – мяукнул Луноброд. – Где Гастон? Как сквозь землю провалился… Мы видели его две минуты назад!

– Да вот же он! – воскликнула Жозефина. – Садится в машину…

И верно, дворецкий остановил чёрное такси и как раз заносил ногу, чтобы сесть в машину.

Луноброд повернулся в его сторону, за ним как по команде Жозефина, Помпончик и… Увы! Додо рядом не было.

– Помогите! – раздался истошный голос бродяги. – Кошачье проклятие! Он поймал меня в сачок!

Луноброд резко обернулся и увидел, что его мальсельский друг судорожно барахтается в сачке. Ужасное орудие принадлежало высокому сухопарому человеку в тёмно-синей униформе и в низко нахлобученной фуражке. Его белоснежные усы уныло свисали вниз.

– Беги, Луноброд! – в отчаянии завопил Додо. – Уноси отсюда лапы, пока не поздно!

В это мгновение усач в униформе – тот самый пресловутый Кошколов – заметил котов и грозно пошёл на них.

– Ишь ты, какие пушистики! – громыхнул он.

Луноброд кивнул Жозефине – они схватили Помпончика, нырнули в переулок и пустились наутёк. Чтобы спасти Додо, они должны быть на воле!

– НЕТ! – возмутился котёнок. – Мы не можем бросить Додо в беде!

– Конечно! – согласился Луноброд, как только опасность миновала. – Мы его не бросим.

Додо, попав в сачок, изо всех сил пытался вырваться на свободу. Он брыкался, фыркал, царапался и извивался, словно ужаленный. Кошколову пришлось изрядно попотеть, чтобы приструнить котяру. Тут ловец решил не гоняться за другими котами и вернулся к своей добыче (наш бродяга, надо признаться, стоил троих).

Кошколов подошёл к синему, в цвет униформы, велосипеду, на багажнике которого стояла огромная стальная клетка. С ловкостью фокусника усач распахнул дверцу, швырнул туда Додо и мигом закрыл клетку на ключ… Затем Кошколов сел на велосипед и помчался по дороге, рьяно крутя педали и что-то насвистывая.