Томас налил кофе и добавил в него немного коньяка. Дал выпить напиток гостю, а сам пошел провожать девушку, которая в бешенстве обувала туфли, попутно собирая свои вещи по всей прихожей. Но сделать ему это так и не посчастливилось: дверь захлопнулась прямо перед его носом. Он молча остался стоять, думая, что слишком много скандалов за два дня произошло в его доме. Он повернулся к Виктору и добродушным голосом в качестве поддержки проговорил:

– Ссоры, ссоры, ссоры. Одно из правил учения, приверженцем которого я являюсь, запрещает вообще сильные волнения в своем доме. Нельзя сказать, что это слишком меня напрягает, но доставляет некоторый дискомфорт. В течение последнего года мои способности к ясновидению итак значительно снизились. Во всем виноват алкоголь, постоянно я себе повторяю. Но высокоградусная жидкость – самое лучшее средство, чтобы снять напряжение, которое возникает во время расследований при встрече со всей грязью.

Заметив, что его «ободряющая» речь не подействовала на гостя, он уже как будто сам себе пробурчал:

– Хочу обратно в Германию. Как я устал от этого города, от этих людей. Вдох – выдох. Нужно почувствовать внутренний свет. Меня окружает чистая энергия. Больше никаких стрессов. Спокойствие.

От разговора с самим собой его оторвал звонок телефона.

– Да, хорошо. Мы скоро будем, – ответил Томас. После чего обратился к всё еще сидящему в позе размазни Виктору: – Нас ждет Сергей Валентинович.

Эта информация подействовала на угрюмого мужчину подобно удару тока. Он резко вскочил. Глаза его загорелись, а лицо приняло недоумевающее выражение. Томас, не дожидаясь вопросов, объяснил, что договорился вчера вечером о встрече.

Сергей Валентинович был другом пропавшего Александра Ершова. Они знали друг друга уже много лет. Познакомились, когда вместе работали в Комитете по благоустройству. Часто ездили друг к другу в гости. У них обоих нашлось общее увлечение – охота. Раза три они ездили на медведя в сибирскую тайгу. Сергей Валентинович, в отличие от своего друга, не был сильно деятельным человеком и в большинстве случаев безоговорочно соглашался со всеми, кто способен был оказывать на него давление. Он мог выполнить абсолютно любое поручение, чтобы угодить начальству, за что его часто упрекали друзья. Карьера в Комитете у него не особо складывалась. В какой-то момент ему предложили стать главой городского округа Сосновый Бор, и Сергей Валентинович с большой радостью согласился. Теперь, когда он стал сам себе хозяин, его самооценка резко выросла. Он мог делать всё, что хотел, и не слушать назойливых приятелей. Как обычно и бывает, скоро от него отвернулись друзья из-за его разросшегося высокомерия.

Одно важное обстоятельство заставило обратить Томаса на него внимание – это имя ему встретилось два раза в жизни. Первый – очень давно. Сыщик даже не мог вспомнить, где и когда. Но вот второй раз – в подписи на открытке, которая лежала в столе Ершова. Сначала он подумал, что совпадение. Но пятиминутное копание в старых новостях показало, что Сергей Валентинович Лисицын упоминался в связи с парой довольно обыденных, но темных дел: он несправедливо распорядился муниципальной землей; в другой год администрация района, где он являлся главой, потеряла случайно деньги, выделенные на строительство социальных объектов, и никто не мог их найти. Совершенно обыденные происшествия, на которые в наше время уже и неприлично обращать внимание.

Встречая имена личностей с такой славой в записях пропавших или убитых людей, Томас очень хотел с ними познакомиться, поскольку дурное как магнит притягивает снова и снова. Такие люди всегда становились у него в списке подозреваемых на первые места.

В этот раз он даже не стал ломать комедию, нашел его телефон, позвонил, представился своим именем и рассказал, что занимается расследованием смерти господина Ершова по просьбе сына. Как друг пропавшего без вести человека он не мог отказать во встрече, иначе это вызвало бы подозрения. Безусловно, он согласился.

Сергей Валентинович очень удивился, что сыщика нанял Витя, но решил не звонить сразу, а дождаться утра, чтобы лично всё узнать.

При виде двух мужчин он не стал скрывать своего удивления. Беседу они решили провести в центре города, в кофейне. Томас, пожав руку новому знакомому, к всеобщему удивлению, сразу сделал несколько фото Лисицына, чем вызвал моментальную отрицательную в нем реакцию. Беседа началась туго. Ответчик говорил нехотя. Его основным аргументом было то, что он в последние два года очень редко виделся со своим старым другом из-за большой загруженности на работе.

– Раньше напряженный график не мешал вам регулярно навещать друг друга. Витя сказал, что примерно три года назад вы словно стали чужими. Поссорились, я думаю?

– Вздор, господин Вагнер.

– Но раньше вы виделись регулярно?

– Да. Мы часто встречались семьями, или с мужиками ездили в лес на охоту. С возрастом интересы меняются.

– Не у вас. Насколько мне удалось узнать, только за последний год вы ездили три раза на охоту и еще пару раз на юг. Такого вы не позволяли даже раньше. И о какой смене интересов можно говорить, когда вы снимаете каждую неделю шлюх и катаетесь с ними в сауну в Гатчину? – особенно громко сказал Томас. Можно было подумать, что он старается произносить свою речь так, чтобы ее услышали окружающие.

– Бред! Я заканчиваю этот разговор.

– Нет. Не сейчас, я же только начал. Нелегальное строительство, странная история с бюджетными деньгами и, может, что-то еще более опасное…

– Хватит! Больше ни слова, – вскочил на ноги слегка побледневший пожилой чиновник, на короткое время потерявший самообладание. – Чего ты хочешь? Ты не сыщик, да? Это тебе этот выродок сказал, да? Так вот знайте, – обращался он уже к Виктору, – нету больше вашего защитника. И денег никто не получит. Если только пулю в лоб. Так что прячьтесь по норкам и сидите теперь тихо.

Собрав всё свое самообладание, он встал и спокойно покинул заведение. Весь этот процесс Томас активно снимал на камеру своего телефона. Он был очень доволен собой. Виктор, напротив, сидел совсем обескураженный. Он окончательно запутался. Но, в отличие от предыдущего дня, понял, что сыщик хорошо знает свое дело и давит на болевые точки, проверяя своих жертв на реакцию.

– Томас, что это было? Я не понимаю. О каком защитнике он говорил?

– Пока не знаю. Но у него мог быть мотив… И возможность тоже, – говорил Томас, смотря на уходившего собеседника, который садился в автомобиль. – Hammer H1… – Будучи еще в своих мыслях, он произнес как будто бы сам себе. – Заметная машина, да? Обычно такие все запоминают.

Последующий