– Я тебя к одному своему знакомому сосватаю. М-мм!

– Меня не надо сватать, я только-только на работу устроилась. Там тоже мужики есть ничего… – слабо отбивалась Наталья.

– Ты о чем? Про сватовство это я так – образно! – расхохоталась Римма. – Моего знакомого ты как женщина не заинтересуешь, у него есть я! А вот твой щенок… У него задатки неплохие… И рост, и фигура, и умный опять же, а хвостик какой милый! А если бы ты знала, какая у него улыбка!

Наташа пригляделась к щенку, до сих пор она не замечала его улыбки, а вот знающий собаковод, смотри-ка, сразу…

– И знаешь, характер такой уверенный! Мне нравится, когда уверенный характер. Только вот ему квартира нужна отдельная… – все так же щебетала подруга. – Хотя… Я думаю, первое время мы можем пожить и у меня, ты же знаешь, я одна живу.

– И я одна! Чего это мой пес будет у тебя жить? – возмутилась Наталья.

– Господи, да я тебе про Кислицына говорю, какой пес! – снова весело рассмеялась Римма. – А твоего щенка мы в младшую группу отдадим, не волнуйся. Вам сначала надо общим правилам поведения научиться. Позвонишь мне завтра, я тебе все скажу – куда подходить, к кому обратиться и сколько денег нужно.

На следующий день Наталья позвонила. Римма и в самом деле все уладила, и уже через неделю Бедрова Наташа вместе со своим питомцем показались на площадке.

– Вот, собственно, и все. Ходили по сей день нормально, никаких сбоев, а тут вчера, уже почти ночью, позвонил Анатолий Петрович и попросил предупредить группу, что его не будет некоторое время. Самое интересное, что он мне никогда не звонил, мы вообще с ним общались только в рамках дрессировки, а тут… Звонила Римме, хотела подробности узнать, а у нее никто не отвечает.

– Выходит, Анатолий Петрович – Риммин любимый мужчина? – уточнила Люся. Она уже выдула свой стакан кофе, согрелась и чувствовала себя настоящим сыскарем.

– Выходит. Только честно вам скажу – ну не пара он ей. Римма интересная такая, а он – кажется, его никто, кроме сук и кобелей, не интересует. – Наталья отпила из высокого стакана и закурила.

– Ну а кроме Кислицына у нее были друзья? Родственники? Где она работала?

– Да откуда же я знаю? – вытаращила девушка хорошенькие накрашенные глаза. – Я же вам разговор слово в слово передала.

«Допрос» зашел в тупик. Ничего интересного, кроме того, что Кислицын – бойфренд потерпевшей.

– А родственники? Вы же вместе учились, неужели не вспомните, кто у нее был папа, кто мама? Постарайтесь же!

– Я и так постаралась. Вам для вашей маленькой заметочки больше чем достаточно, – надула губы Наталья.

– Да чего же достаточно-то?! Я что же, напишу, что у этой дамы кавалер – зоофил?!

– Так сейчас только такие новости и прошибают! По-моему, для журнала самое то…

– «По-моему»… А такая приличная девушка с виду. Запомните, Натали, мой брат пошлятиной не торгует! Ему надо о теплом, скребущем, о больном, о семейном то есть… Что там у нее с семьей?

Девушка задумчиво повертела головой, вероятно, размышляя, как бы покрасивее отделаться от назойливой пассажирки, потом плавно выжала сцепление.

– Вам куда?

– Мне домой, езжайте прямо, там объясню, где поворачивать. Так что же с родными и близкими? – не отступала Люся.

– А с родными – вы у них сами спросите. У нее мачеха сидит на Советском рынке пирожками торгует. Такая полная, в кожаной куртке цвета свежего шпината. У нее одной такая курточка, ни с кем не спутаете. Она вам расскажет больше. Только сразу говорю – они с Риммой в больших нестыковках всегда были, еще по школе помню. Хотя… поговорите, может, сейчас у них отношения теплые, как вы говорите, скребуще-семейные.

– Куда ты летишь?!! Смотри, вон мой поворот! Ну ведь сказала: не знаешь, где мой дом, – спроси!!

Василиса сидела перед зеркалом и терзалась муками. А все Люся! Конечно, Люсенька сегодня отправилась на серьезное и даже опасное задание, ее надо было и загримировать по-человечески, и нарядить надлежащим образом. Естественно, что все это легло на плечи Василисы. И грим, и костюм были подобраны ею. Конечно, для полноты образа надо было бы втряхнуть Людмилу Ефимовну в белые шорты, все роллеры в городе ездили летом именно в белых шортах, но от этой затеи пришлось отказаться, как-никак на дворе ноябрь, но самое главное – белых шорт у подруг просто не имелось в гардеробе. И все же Люсенька выглядела очень эпатажно, ну чистый подросток-недоумок, никому и в голову не придет, что это серьезная дама. Василиса так погрузилась в Люсин образ, что совершенно забыла про свой. А тут некстати выяснилось, что Люся забыла выгулять щенка утром, и бедный пес храбро терпел сколько мог, а потом, когда та ушла и у пса пропала всякая надежда на прогулку, он залез на живот к Василисе (та после обеда прилегла на диван успокоить разгулявшиеся нервы), поднял голову к потолку и протяжно, с выражением завыл. Финли, поддерживая друга, с осуждением фыркнул и принялся добросовестно точить когти о новые сапоги Василисы. Пришлось быстро вскакивать и бежать выгуливать собаку. Конечно, разве была у несчастной женщины возможность подчеркнуть природную красоту лица? Выбежала как есть – ненакрашенная, ненаряженная, страшно вспомнить. И надо было именно в это время пробегать по аллее старичку из первого подъезда. Старичок уже и не помнил, когда родился, был страшным занудой и беспрестанно мучил всех соседей бесчисленными поучениями. Отчего-то больше других доставалось Люсе и Василисе.

Вот и сейчас старичок, едва завидев Васю, в ужасе оттопырил трясущуюся губу:

– Васили-иса Оле-еговна! Какая распущенность!

– А что такое? – переполошилась та. «Никак брюки треснули», – мелькнула стыдливая мысль, и Василиса стала лихорадочно ощупывать седалище.

– Это же неприлично, ходить с такими морщинами! Немедленно займитесь собой!

Василиса послушно кивнула.

– Вы знаете, я слышал, очень омолаживает уринотерапия! – старичок сел на своего конька. Все время, пока продолжался монолог, Василиса не спускала собаку с поводка, кто его знает, чем может разозлить несмышленый щенок почтенного старца. Малыш покрутился, покрутился и решил свои проблемы как мог. А старец токовал: – Урина – великая целительная сила, вам, Василиса, подойдет. С утречка… Боже мой! Что это делает ваш пес?! Что он… Он… на мои ботинки… естественную нужду спра… Он же мне все ботинки обос… Это он на меня ногу задрал, паразит! У меня все ботинки теперь мокрые!

– Зато выглядят, как младенцы! – мстительно заявила Василиса и, пользуясь замешательством собеседника, быстренько понеслась со щенком на аллею.

… А вот теперь сидела у зеркала и печалилась. Как ни крути, а старикан прав – такие морщины уже никто не носит. И опять же, надо людей щадить – нельзя сверкать ненакрашенной физиономией. Тем более что ей предстоит серьезный разговор с соседями потерпевшей Риммы.

Уже через полтора часа Василису было не узнать: темно-фиолетовые тени, туши чуть больше обычного, румяна цвета перезревшей моркови и ярко-свекольные губы сердечком – красота необыкновенная! Скромный серый макинтош и остроносые сапоги – богиня! Не хватало последнего штриха – шляпки. Ну сколько раз Василиса пыталась купить шляпку, так Люся не позволяет. Придется надеть летнюю. Пусть она не совсем по погоде, зато каков стиль!