обнимает за плечи и легко скользит губами по скуле. Справа опять полыхает огнем. Прямо ощущаю, как волны злости докатываются до меня, вызывая дрожь. Напрягаюсь, и Ромка сразу меня отпускает. Бомбардирующий справа поток недовольства тут же отключается. Вздыхаю с облегчением. Мои попытки отвлечься, к сожалению, привели к обратным результатам.

Глядя прямо перед собой, сосредотачиваюсь на неторопливом разговоре Ольги Петровны и ее сестры. Из-за всех этих волнений и неприятного соседства кусок не лезет в горло. Хозяйка дома замечает это и огорчается:

— Яночка, что ж ты ничего не ешь? Я так старалась!

— Спасибо большое, — выдавливаю улыбку. — Все очень вкусно! Вот этот пирог, особенно. С удовольствием съем еще.

Женщина не скрывает радости от похвалы, подкладывая огромный кусок мне на тарелку. И снова возвращается к прерванному разговору. Зато ее сын отчетливо хмыкает прямо у меня над ухом, от неожиданности я опять дергаюсь. Это уже переходит все границы. Окончательно разозлившись, быстро расправляюсь с пирогом, встаю из-за стола и сообщаю, что хочу немного проветриться. На этот раз отправляюсь на кухню, чтобы снова случайно не попасть в какое-нибудь помещение, связанное с Ильей. Но оказывается, от него так просто не избавиться.

Через несколько минут он собственной персоной заходит на кухню. Включает чайник и останавливается напротив. Нас разделяет лишь кухонный стол. Не могу понять, почему он не оставит меня в покое. Губы Ильи кривятся в усмешке, но в глазах стоит уже привычная мне злость.

— Давай, хотя бы попробуем общаться, как родственники, — говорит глухо.

— Мы пока еще не родственники, — не скрывая раздражения, отвечаю я.

— Может, и не станем, — задумчиво произносит Илья. Наверное, прикидывает, как нас с Ромой развести. Молчу в ответ, отказываясь снова развивать эту тему. Не хочу доставлять ему удовольствия. Просто с вызовом рассматриваю его лицо. Немного резковатые черты, но по-мужски привлекательные. Ямочка на подбородке, украшенном отросшей щетиной. Четкий контур губ. Осознав, куда пялюсь, поднимаю глаза выше и встречаюсь с темным взглядом. Мерцающие в карих глазах крапинки янтаря снова завораживают меня. Внимательно рассматривая их, на минуту забываю обо всем. Илья вдруг резко выдыхает и отводит взгляд. Вижу, как нервно поднимается и опадает его грудь. После недолгой паузы он кривится и говорит с невеселой усмешкой:

— Кажется, я должен тебе бутылку пива.

— Ничего ты мне не должен. Пиво было Ромкино, а не мое. Я его не пью.

— А что ты пьешь? Вино? — уточняет он, снова уставившись мне в глаза.

— Очень редко. Обычно просто воду. Но я люблю хорошую, родниковую.

— Я знаю, где можно достать такую. Завтра привезу, — Илья не отрывает от меня взгляда. И опять не понимаю, что он задумал. Какое ему дело до того, что я люблю, если он всем своим поведением дает мне понять, что я тут нежеланная гостья.

— Нет, — резко качаю головой. — Не надо. Ничего не надо, — и быстро выхожу из комнаты.

Все оставшееся время, пока мы находимся в этом доме, держусь рядом с Ромкой. Не хочу больше оставаться с его братом наедине. А когда снова садимся за стол, уже перенакрытый к чаю, замечаю, что Илья пересел на другое место, прямо напротив меня. Теперь мне с трудом удается избегать его мрачного взгляда. Приходится почти все время держать голову повернутой в сторону, что совсем неудобно. Особенно, когда ко мне обращается Ольга Петровна, сидящая справа от меня. Отвечая ей и отводя глаза, сразу натыкаюсь взглядом на ее племянника и еле заметно вздрагиваю.

Наконец утомительный вечер подходит к концу, мы с Ромкой и его мамой отправляемся в прихожую. Уже у двери Наталья Петровна вручает нам целый пакет пирогов, посетовав, что мы так мало съели. Ее сын торчит здесь же, опираясь о стену. Ромка обращается к нему:

— Ну что, завтра мы с Яной начнем экскурсию. Присоединишься?

— Уверен, что не помешаю? — уточняет Илья после некоторых раздумий.

— Конечно, уверен! Яна тоже не будет возражать, — решает за меня жених. А у меня внутри загорается красная лампочка. Он должен был сначала спросить! Илья переводит вопросительно-насмешливый взгляд на меня. Ждет, что при всех начну возражать? Не дождется! Отправляю в ответ многозначительное молчание и иронично задранную бровь. Они оба не оставили мне выбора. Отказываться от предложения при Ольге Петровне и ее сестре было бы слишком грубо. В карих глазах  загорается вызов.

— Хорошо, — решается Илья. — На чем поедем? Ты же не вокруг дома собрался экскурсию водить?

— Ну, я думал о такси, — тянет Рома.

— Это неудобно, — отрезает его брат. — Ладно, завтра возьму в прокат машину. С утра подъеду к вам. В девять будет нормально?

— Может, позже? Яна не любит рано вставать, — замечает мой жених. И хотя это правда, мне хочется заткнуть ему рот. Даже если он думает, что заботится обо мне, вот так запросто сообщать личные подробности чужим людям неправильно. И конечно же Илья, услышав эти слова, снова обжигает меня мрачным взглядом.

— Ничего, как-нибудь справлюсь, — заявляю с вызовом. — В девять подойдет.

— Ну и отлично, — глухо произносит мужчина и скрывается в коридоре.

Глава 9 Илья

Остаток дня и ночь проходят под девизом «усмири свой гнев». Вот только ничего у меня не получается. Я злюсь на мать за дурацкую легенду, которая теперь гвоздем торчит в мозгу. На себя, за то что впервые так реагирую на женщину, как идиот или сопливый юнец. Никогда раньше не бегал ни за кем. На брата тоже злюсь, что опередил меня. Познакомился с Яной и почти окольцевал эту строптивую птичку. Мы действительно в свое время были очень близки. По крайней мере, я так думал. А Ромка даже не рассказал, что у него появилась невеста. Наверное хотел сделать сюрприз. И сделал! Такой, что теперь не знаешь, что предпринять. И на главную причину всего этого бардака я тоже злюсь. Свалилась мне на голову вся такая красивая, неприступная и несвободная и перевернула мою жизнь с ног на голову.

Вчера, когда застал Яну в своей бывшей комнате, меня едва не перемкнуло. Только вдвоем, с глазу на глаз, да еще и