и все окрестности. Составишь нам компанию? Заодно наговоримся, — на этих словах мое лицо едва не перекашивает. А меня спросить разве не надо было? Хочу ли таскаться в сомнительной компании?

— Не уверен, — стирает с лица искусственную улыбку его брат. — Думаю, вам приятнее будет вдвоем, — надо же! У этого мужчины все-таки присутствуют зачатки такта.

— Ты чего, Илья? Вместе веселее! А если мы захотим остаться одни, я прямо скажу. Уж тебя стесняться не стану.

Чувствую, как щеки окрашивает румянцем. А полыхнувший огнем взгляд Ильи, похоже, опять никто, кроме меня, не замечает. Ольга Петровна подходит к нему и тянет за руку.

— Илюша, садись за стол, вот сюда, — указывает на место между собой и Ромкой. Хорошо, хоть не рядом со мной. Но ее племянник качает головой:

— Спасибо, тетя Оля. Мне надо домой. С матерью еще даже не повидался.

— Ты что, прямо с вокзала? — удивляется она. — Получается, вы с Ромочкой на одном поезде приехали? Какое совпадение! Точно не хочешь перекусить? Тем более, с дороги. Смотри, сколько я всего наготовила! И твой любимый салат тоже.

— Спасибо, в следующий раз обязательно съем. А сейчас мать ждет, — упрямо отказывается Илья.

— Ну хорошо, — вздыхает женщина. — Тогда увидимся завтра. Наташа нас в гости пригласила. Тоже мечтает познакомиться с Яночкой.

На этих словах Ромка обнимает меня за плечи и прижимается губами к виску. Еле удерживаюсь, чтобы не отшатнуться. Нежничать на глазах у пока еще посторонних мне людей совсем некомфортно. А кроме того, отлично ощущаю окатившуюся меня очередную волну злости. И совсем не нужно искать ее источник. Даже успеваю заметить, как Илья сжимает пальцы в кулаки. Еще пару секунд стоит на месте, глядя на нас, потом резко шагает в коридор. Ольга Петровна уходит его провожать, а Ромка остается со мной, лишь кричит в спину гостю:

— До завтра, братуха! — и весело подмигивает мне. Еще примерно полчаса я сижу за столом. А потом ссылаюсь на усталость и оставляю женщину наедине с сыном. Наверняка, им есть о чем поговорить.

Комнату для нас заранее приготовила Ольга Петровна. Приняв душ, ложусь на непривычно высокую кровать с хрустящим постельным бельем, отворачиваюсь к стене и пытаюсь ни о чем не думать, лишь бы быстрее заснуть. Особенно, о злых карих глазах и янтарных бликах в них. Впрочем, ничего у меня не получается. Я все еще не сплю, когда через час в спальню осторожно заходит Ромка. Раздевается, ложится рядом и нежно целует плечо. Старательно делаю вид, что сплю. Он тихонько вздыхает и устраивается поудобнее, накрывшись одеялом.

Глава 4 Илья

Очередная поездка к матери — ничем не примечательное, но хоть какое-то развлечение в моей размеренной жизни. Не зря друзья шутят, что я как пенсионер, хотя мне всего тридцать четыре. Просто я рано начал, и соответственно, раньше других нагулялся. Женщин у меня как раз было достаточно. Не так много, как некоторые думают, но хватило, чтобы пресытиться. Сейчас тоже есть временная подруга, с которой иногда встречаемся. И опять ничего серьезного с моей стороны. Хотя вроде бы пора жениться. Мать не забывает напомнить в каждом разговоре. Всё внуков просит. Теоретически, я не против. А практически… Практически — ни одну из тех, кто побывал в моей постели, так и не смог представить в роли жены.

Чтобы меня вдохновить, мать поведала занимательную семейную байку. Мужчины нашего рода обычно долго гуляли, но лишь до тех пор, пока не находили свою женщину. Причем, находили всегда случайно, мгновенно выбрав из толпы. И никогда не ошибались. А дальше уже оставались ей верны. Верить в такую чушь меня не заставит даже уважение к матери. Особенно, вспоминая ее отношения с отцом. Знакомы они были с детства — жили в одном дворе. Так что никакого случайного выбора. Мать объяснила это исключением из правил. Историю бабки с дедом еще можно с натяжкой натянуть на легенду. Но и здесь не до конца. Бабка даже на пенсии припоминала деду его загулы в дурной молодости.

Тяжело вздохнув, заранее готовлюсь к очередным назойливым расспросам о личной жизни. Вот такой побочный эффект от поездок к родне. Скоро станция, а я уже торчу в тамбуре. Хочу выбраться на свежий воздух. От районного центра, в котором сейчас живу, до города, где появился на свет, на машине всего 4 часа. Обычно я так и добирался. Специально купил внедорожник, дороги в нашей местности — как в любой российской глубинке. Но в этот раз, сам не знаю почему, выбрал поезд. И уже десять раз пожалел. Ну не заводят меня разговоры о политике. И в карты перебрасываться не хочу. А тем более, надираться сомнительного качества водкой со случайными попутчиками. Вот и торчу большую часть времени в коридоре. От унылых пейзажей за окном уже тошнит.

На станции тоже ненамного лучше. Но хожу туда-сюда, разминая ноги. Иду к вокзалу, хотя покупать ничего не собираюсь. Позавтракал плотно, а к матери лучше приезжать голодным. Если откажусь есть ее стряпню, обидится до слез. Да и готовит она, на самом деле, вкусно. Не сравнить с вокзальной едой. Но к обветшавшему зданию все равно упрямо шагаю, решая заглянуть внутрь. И прямо у дверей в меня влетает маленький вихрь, почти утыкаясь носом мне в грудь. Роняет на асфальт бутылку пива, устраивая шипящую лужу под ногами. И поскальзывается на ней.

Машинально поддерживаю незнакомку, хватая за руку и притягивая ближе к себе. И все мои рецепторы разом взрывает. Ошеломленно пытаюсь сосредоточиться на чем-то одном, но получается плохо. Нежная кожа под моими пальцами. Кажется, ничего более гладкого и мягкого до сих пор не касался. И ведь наверняка неправда, но мне плевать. В ноздри забивается легкий цветочный запах. Не приторно сладкий, а свежий, манящий, как предвкушение раннего летнего утра. От лезущих в голову поэтических сравнений офигеваю еще больше. Никогда не думал о ком-то в таком ключе. Самое стремное — то, как отзывается тело на эту случайную близость. Пальцы начинает покалывать. Сердце стучит нервно и быстро. В голове легкий туман. Как будто, я пьян.

Девушка поднимает голову, встречаясь с моим оторопевшим взглядом, и становится еще хуже. Шоколадные пряди разметавшихся волос и зеленые глаза — убийственное сочетание. И эти глаза затягивают