– Совершенно с вами согласен, – кивнул лорд Уитфилд. – Образование – вот что нужно дать людям. Я вам говорил, что подарил местным жителям прекрасную библиотеку? Это был старинный дом, в котором раньше собирались на песнопения, теперь там очаг культуры…

– Это просто замечательно. – Люк твердо намерился не дать лорду Уитфилду распространиться о своих деяниях. – Очень полезное дело. Вы явно хорошо представляете себе корни невежества, до сих пор существующего здесь. Это как раз то, о чем я хотел бы узнать поподробнее. Старинные обычаи, всякого рода небылицы и обряды, такие, как, например… – Люк говорил по заранее написанному тексту. – Похороны. Похороны и ритуалы, связанные со смертью, почему-то всегда живут дольше, чем любые другие. Сельские жители вообще любят поговорить о смерти.

– Да. Им нравится ходить на похороны, – откликнулась стоявшая у окна Бриджит.

– Полагаю, это и станет для меня отправной точкой, – продолжил Люк. – Если бы я смог получить в вашем приходе список умерших за последнее время, то разыскал бы их родственников и поговорил с ними. Я почти уверен, что вскоре услышал бы то, ради чего приехал сюда. К кому мне лучше обратиться за таким списком – к приходскому священнику?

– Возможно, старого мистера Уэйка это заинтересует, – сказала Бриджит. – Он добряк и большой любитель всяческой старины. Полагаю, что расскажет вам немало интересного.

Люк сразу же почувствовал тревогу и мысленно пожелал, чтобы священник не слишком хорошо разбирался в вопросах старины и не разоблачил его собственное невежество.

Однако вслух он сказал:

– Очень хорошо. Сами вы, наверное, не припомните всех, кто умер за последний год.

– Дайте подумать. – Бриджит помолчала. – Ну да, Картер. Он держал отвратительную пивнушку у реки под громким названием «Семь звезд».

– Горький пьяница, – вставил лорд Уитфилд. – Один из тех горлопанов-социалистов, которые поносят все и вся. Туда ему и дорога!

– Потом миссис Рози, прачка, – продолжила Бриджит. – И еще парнишка, Томми Пирс, – отвратительный маленький негодяй, если хотите знать. О, и, конечно же, Эми, как же ее фамилия?

Голос Бриджит слегка дрогнул, когда она произносила имя девушки.

– Эми? – переспросил Люк.

– Эми Гиббс. Она служила у нас горничной, а потом перешла к мисс Уэйнфлит. По поводу ее смерти даже велось дознание.

– Это почему?

– Глупая девчонка перепутала в темноте бутылки, – сказал лорд Уитфилд.

– Она приняла ядовитую краску для шляпок за микстуру от кашля, – пояснила Бриджит.

Люк удивленно поднял брови:

– Настоящая трагедия!

– Ходили слухи, будто бедняжка сделала это нарочно, – сказала Бриджит. – Из-за ссоры с молодым человеком.

Она произнесла это медленно, как бы нехотя.

Наступила неловкая пауза. Люку показалось, что он ощутил повисшую в воздухе недосказанность.

Эми Гиббс? Да, бедная мисс Пинкертон называла это имя среди других.

Упоминала она и мальчика… Томми, о котором явно была не слишком высокого мнения (видимо, в этом ее взгляды совпадали с Бриджит). И он почти уверен, что она называла фамилию Картер.

Люк встал из-за стола и сказал:

– Подобные разговоры не слишком приятны – создается впечатление, будто я прогуливаюсь по кладбищу. Свадебные обряды тоже не менее интересны, хотя говорить на эту тему куда сложней.

– Еще бы. – Губы Бриджит тронула легкая улыбка.

– Остаются еще наговоры и сглазы – тоже любопытный предмет, – с показным энтузиазмом продолжил Люк. – Об этом нередко можно услышать в подобных местах. Вероятно, и здесь ходили какие-нибудь сплетни. Вы о них знаете?

Лорд Уитфилд медленно покачал головой.

– Мы не охотники выслушивать сплетни… – начала Бриджит, но Люк не дал ей договорить:

– Я в этом не сомневаюсь. Мне следует потереться среди людей более низкого класса, чтобы услышать что-то интересное. Первым делом я отправлюсь к священнику и посмотрю, что мне удастся разузнать у него. А потом, наверное, в… Как вы сказали, «Семь звезд»? А как звали этого негодного мальчишку? У него остались какие-нибудь опечаленные родственники?

– Миссис Пирс держит табачную и газетную лавки на Хай-стрит.

– Тогда это само Провидение, – откликнулся Люк. – Ну что ж, я отправляюсь в путь.

Бриджит отошла от окна.

– Я могла бы составить вам компанию, если не возражаете, – предложила она.

– Ну конечно же нет!

Он произнес это как можно искренней, чтобы она не заметила его замешательства. Люку было бы значительно проще беседовать с пожилым священником – любителем старины – без настороженного наблюдения со стороны этой умной, проницательной девушки. «Что ж, по крайней мере, это заставит меня быстрее войти в роль и постараться держаться как можно убедительней», – подумал он.

– Подождите минутку, Люк, пока я надену другие туфли.

Люк – это имя так легко соскользнуло с ее губ, что он ощутил какую-то странную теплоту. А как еще ей называть его? Раз она согласилась подыграть их родству, то вряд ли он мог ожидать, что Бриджит станет звать его мистером Фицвильямом. Интересно, встревожился он, что она думает обо всем этом? Господи, а что она может подумать о нем?

Странно, что эти мысли не беспокоили его прежде. Кузина Джимми виделась ему просто некоей абстракцией – этакой покладистой особой. Он просто положился на слова Джимми, который сказал, что с «Бриджит все будет в порядке».

Люк представлял себе Бриджит маленькой блондинкой, типичной секретаршей, у которой хватило ума и хитрости заполучить богатого жениха. Но вместо этого оказалось, что у этой девушки острый, холодный ум и незаурядный интеллект. К тому же он понятия не имел, как она может отнестись к нему, и только подумал: «Эту девушку трудно ввести в заблуждение».

– Я готова.

Бриджит подошла так тихо, что он не слышал ее шагов. На голове у нее не было ни шляпки, ни сетки для волос. Так что стоило им выйти за порог, как порыв ветра, набросившегося из-за угла уродливого замка, растрепал черные волосы девушки.

– Я покажу вам дорогу, – улыбнулась она.

– Буду очень рад, – вежливо поблагодарил Люк.

Ему показалось, будто на губах девушки мелькнула лукавая улыбка.

Оглянувшись на стены с бойницами, Люк раздраженно заметил:

– Что за нелепость! Неужели никто не мог остановить его?

– Дом англичанина – его крепость, – ответила Бриджит. – Так что в отношении Гордона это надо понимать буквально! Он просто обожает свое детище.

Сознавая, что поступает бестактно, Люк все же не удержался и спросил:

– Но ведь это дом вашего отца, не так ли? И вы испытываете ностальгию о нем и в теперешнем виде?