Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Люди, работающие в космических доках, — народ особого сорта. Сильные, мускулистые, они в то же время были гибкие и быстрые. Да и как иначе: ведь работать в скафандре тяжело и даже опасно. Эти люди представляли собой тесно спаянную группу — из-за осознания необходимости выжить ибо, работая в вакууме, приходится постоянно зависеть от своих товарищей; в безвоздушном пространстве самый, казалось бы, незначительный инцидент может оказаться роковым.
Когда Жюль д’Аламбер известный теперь под именем Жоржа дю Шана, прибыл на Весу, одним из первых мест, куда он обратился в поисках работы, был космопорт спутника. Его рекомендации — разумеется, поддельные — были безупречными и произвели впечатление на управляющего отдела кадров. Два дня спустя Жоржу дю Шану в дешевый отель, где он остановился, пришло предписание явиться на работу на следующий день в 17.30.
После заполнения необходимых документов с Жюля сняли мерку для скафандра. По счастью, здесь несколько лет назад уже работал уроженец ДеПлейна и в запасе имелся скафандр, сделанный с учетом мелких, но существенных особенностей тела деплейнианцев. Когда с этими нудными формальностями было покончено, менеджер по кадрам повел Жюля к его новому начальству.
Бригадиром грузчиков был похожий на медведя здоровяк по имени Лас Фисконо. Ростом он был больше двух метров и весил добрых сто десять килограммов. У него было тело человека, ни одного дня в жизни не прожившего без работы. Рыжая львиная грива обрамляла круглое мясистое лицо с рыжими же бровями и окладистой бородой. Глаза, оценивающе разглядывавшие Жюля, светились жизнелюбием.
— Ну, так кто у нас тут? — прогудел Фисконо, когда менеджер по кадрам ввел Жюля в кабинет. — Карлик? — Бригадир протянул новому работнику свою медвежью лапу.
Жюль ждал, пока к нему приближался великан. Он понял, что прозвище было просто добродушным вызовом, с целью выяснить, какой у новичка характер. Будучи бригадиром, Фисконо стремился распознать, что за человек новый член его команды, вспыльчив ли он и не согнется ли под давлением. Хороший руководитель, он знал, на что способен любой, кто работал под его началом.
Не реагируя на выпад, Жюль улыбнулся.
— ДеПлейн — планета высоких гор и мы их успешно покоряем. Чтобы я почувствовал себя карликом, потребуется нечто большее, чем великан.
Жюль взял протянутую Фисконо руку. Тот стиснул ее изо всех сил. Жюль не шелохнулся и, когда бригадир ослабил силы, стал в ответ сжимать его руку. Брови Фисконо удивленно поползли вверх — сила коротышки оказалась куда больше его собственной. А Жюль смотрел на бригадира, возвышавшегося над ним на добрый фут и улыбался.
И тут произошло неожиданное — Фисконо захохотал громовым смехом, от которого задрожали стены кабинета:
— Клянусь Фроссом, ты мне нравишься, малыш! Ни на йоту не уступишь, а? Да, вполне годится, — обратился он к менеджеру по кадрам. Тот положил бумаги Жюля на стол и ушел в свой кабинет.
Жюлю, в свою очередь, Фисконо тоже понравился. Этот приветливый здоровяк, похоже, был хорошим и верным товарищем. Возможно, он был и суровым начальником, однако злобы в нем не чувствовалось.
— Пошли. Скоро начнется смена, а тебе еще надо познакомиться с остальными ребятами. — Они вместе вышли из кабинета.
Они миновали лабиринт коридоров, с которыми, по заверению Фисконо, Жюль через пару дней прекрасно освоится и оказались в раздевалке. Там уже находились десять человек, а через несколько минут появились еще двенадцать. Все без исключения мужчины ростом были выше Жюля и когда Фисконо представил его как «Дюймовочку», стали добродушно поддразнивать молодого человека. Уважение Фисконо к Жюлю они тут же уловили, а если босс уважает парня, стало быть, тот действительно хорош.
Собравшиеся здесь люди были из разных уголков Галактики, что неудивительно: Веса являлась космополитическим центром. Она, словно магнит, притягивала людей. Правда, Жюль отметил про себя группу из семи мужчин, державшихся обособленно. Они были смуглолицыми, с темными глазами. В их взгляде сквозило отчуждение, может, даже скрытое неприятие к товарищам по работе. Сразу было трудно разобраться, какие эмоции отражались на этих лицах, однако одно было ясно — что-то здесь не так.
Один из мужчин — парень по имени Раск — заметил, что Жюль рассматривает стоящую особняком группу.
— Ты что, никогда раньше не видел чанди? — поинтересовался он.
— А кто такие чанди? — Жюлю не понравился самоуверенно-снисходительный тон мужчины. Похоже, в команде не все гладко.
К разговору присоединился другой мужчина. По его небрежно-фамильярному обращению было видно, что он и Раск одного поля ягоды. Порывшись в памяти, Жюль припомнил, что парня зовут Браунсенд.
— Чандахары, — пояснил он, — с той планеты, вокруг которой мы вертимся. Фермеры, крестьяне. Держатся вместе — боятся настоящих мужчин.
Группа чандахаров, уже облачившихся в ска-фандры, за исключением шлемов, прошла мимо без единого слова, хотя Браунсенд говорил достаточно громко, чтобы его могли услышать. Жюль не знал, как реагировать на этот расистский выпад, но его выручил Фисконо, который был тут как тут, едва увидел, что происходит.
— А ну, заткнитесь, вы оба, — скомандовал бригадир, сверля глазами Раска и Браунсенда. — Либо будете работать вместе с командой, либо вообще не будете у меня работать. Я вас уже предупреждал. Надеюсь, — добавил он, обращаясь к Жюлю, — ты не наберешься у этих парней дурных привычек. Вообще-то они неплохие работники, но уж больно много мусора в голове.
— Я вполне способен сам составить свое мнение, сэр, — ответил Жюль. — И занимать его у кого-то не собираюсь.
Фисконо издал удовлетворенный медвежий рык и отошел.
Несмотря на то, что Жюль был в превосходной физической форме, первый день работы на выжженной солнцем поверхности Весы изнурил его. Жюль был хорошо знаком с погрузкой и разгрузкой кораблей: Цирк постоянно кочевал, посещая новый мир в среднем раз в три недели. И при упаковке и распаковке циркового снаряжения требовалась помощь всех — даже звезд — воздушных гимнастов.
Однако юноша еще не вполне оправился после серьезного ранения, когда бластером ему выжгло большой кусок его левой икры. Пересадка тканей и регенераторы настолько восстановили ногу, что только при очень внимательном рассмотрении можно было заметить, где была рана. Но Жюль ее чувствовал. Несколько месяцев он тренировал мускулы используя все имевшиеся в его распоряжении средства физиотерапии, чтобы привести их в первоначальное состояние. И ему почти удалось это, однако порой
