Вдалеке показалась авария, пришлось сбросить скорость. Машины на встречной тоже ползли. Одна из них моргнула фарами. Андрей присмотрелся, узнал Ангелину, махнул ей рукой. Подруга жены успела кивнуть. Диана вдруг повернулась:

– Андрей Анатольевич?

Андрей успел ухмыльнуться, что губы Дианы и то не накрашены, как поймал её взгляд, и ухмылка исчезла. На него смотрели глаза – не тёмные, как ему показалось в стоматологическом кабинете, а прозрачные серые, словно на чёрно-белых выцветших фото без примесей голубого или зелёного. Такие же были у мамы, такие достались ему. Но на его смуглом лице в обрамлении чёрных волос они отливали синим. Андрей взглянул на себя в салонное зеркало, тронул причёску и подумал, что тринадцать лет не смотрел маме в глаза.

– Что, Диана Сергеевна?

– Мы можем поговорить без протокола?

– Здесь? – Андрей, вздохнув, обвёл взглядом салон и заметил, что Диана слегка отодвинулась.

– Только не здесь, – едва заметно ухмыльнулась Диана. – В кабинете, естественно.

– Конечно, можно, Диана Сергеевна, – ответил Андрей, задумавшись, что бы могло означать это – «только не здесь» – со скрытой ухмылкой.

На служебную парковку они въехали, когда диктор дочитывал новости. Андрей поднялся по мраморной, в затёртых проплешинах лестнице и легко распахнул для Дианы дубовую дверь с толстым стеклом, испещрённым царапинами.

В кабинете он бросил на стол документы и отошёл к тумбе в углу. Диана села на стул возле стола.

– Диана Сергеевна, что вам налить, чай или кофе?

– Чай, если можно.

– А я кофе люблю. – Андрей включил чайник, достал банку с сахаром: – Сахара сколько?

– Чайную ложечку, будьте добры.

Когда чайник вскипел, Андрей налил воду в стаканы, насыпал сахар и переставил на стол. Диана ложкой прижала ко дну чайный пакетик, отпила и со стуком вернула стакан на столешницу, возмущённо воскликнув:

– Это что?!

– Что значит – что? – Андрей растерялся: – Когда вы сами просили чай с сахаром?

– Какой сахар? Я не просила у вас сахар! – Диана с отвращением смотрела на стакан.

– Как не просили?! Когда только что сами сказали: «Мне чайную ложечку, будьте добры»?

– Извините. – Диана рассмеялась, пряча лицо за ладонью: – Я имела в виду… я просто хотела, чтобы вы положили чайную ложку в стакан. Это, – она ткнула пальцем на чай, – я пить всё равно не смогу. Куда можно вылить?

– Оставьте. – Андрей встал и налил кипятку в чистый стакан: – Пакетик тоже другой положить?

Диана кивнула. Андрей заварил новый пакетик, подал, Диана, попробовав, поблагодарила.

– Диана Сергеевна, вы хотели поговорить без протокола, – напомнил Андрей.

– Андрей Анатольевич, – Диана сделала новый глоток, – я передумала.

– Так, может быть, вам адвоката всё-таки вызвать?

– Я никого не убивала. – Диана вновь отпила. – Случилась ошибка.

– Хорошо, предположим. – Андрей открыл протокол: – Итак, на чём мы остановились? Вы сказали, что Янина могла подтвердить ваше алиби. Что конкретно имели в виду?

– Понимаете, Андрей Анатольевич, – Диана с готовностью достала телефон, – Янина вчера мне позвонила, едва я только вышла. Узнавала, когда приходить сегодня. Я ей ответила.

– Двадцать ноль-ноль. – Андрей смотрел на экран: – И что? Это ничего не доказывает. Скорее наоборот.

– То есть как это наоборот? – Диана нахмурилась.

– Вы, завершив содеянное, я говорю сейчас гипотетически, сами себе и позвонили с её телефона. Что характеризует события совершенно в ином ключе, согласитесь?

– Но это не так. Я не звонила с её телефона, я говорю правду сейчас. Она сама мне звонила.

– Пусть так, Диана Сергеевна. И что вы ответили?

– В смысле, ответили? – не поняла Диана. – Когда приходить ответили.

– Во сколько, не вспомните?

– К девяти, – сказала Диана, и по лицу её пробежала тень.

– Да? – Андрей неподдельно изумился, пролистав протокол: – Почему не к восьми? Посмотрите, несколько выше у нас с вами зафиксировано, что сегодня утром пациент был назначен к восьми. Получается, вы заранее знали, что сегодня утром вам станет нехорошо?

Они некоторое время смотрели друг на друга.

– Я ничего не понимаю, – сказала Диана.

– Я тоже, – поддакнул Андрей, уверенный, что от признания Дианы его отделяет пара подобных вопросов. – Хотя нет, я понимаю одно – вы говорите неправду. И вынужден напомнить об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Ладно, то есть вы не отрицаете факта, что вчера до двадцати ноль-ноль находились с Яниной одни в кабинете?

– Не отрицаю.

– Тогда вы и были последней, кто видел её живой.

– Это я отрицаю. Я ушла. Видимо, позже приходил кто-то ещё.

– Кто это мог быть?

– Откуда мне знать? Сегодня утром, увидев Янину, я первым делом подумала, что приходил кто-то после меня и убил её.

– Каким образом убил, не предполагаете?

– Отравил, наверное. Что же ещё? Она уснула, потом умерла, как я поняла.

В подобные совпадения Андрей не верил. И если Диана каким-то чудом окажется вдруг непричастной, то он будет готов расписаться в профессиональной неудаче. Но этого не случится. Обманутая жена богатого мужа, любовница, яд – схема обычная.

– С чего подобное предположение? – прикидываясь равнодушным, спросил Андрей.

– Говорила же вам уже, Андрей Анатольевич, – досадовала Диана, – обожала в институте судебную медицину. Хотела даже факультет поменять. Были бы с вами сейчас коллегами. Хотя, пожалуй, такая работа – не для слабонервных.

– Ваша работёнка может фору дать. – Андрей взял секундную паузу, продумывая схему нападения. – Сколько лет вы знали Янину?

– Лет семь. С тех пор как начала у них работать.

– В каких вы были отношениях?

– Как хозяйка и наёмный работник.

– То есть дружеских? – уточнил Андрей.

– Скорее приятельских. Так, языки почесать, сплетни перетереть.

– Как по-вашему, у Янины были враги?

– По-моему, нет.

– А у вас?

– Что у меня?

– Ну, у вас есть враги?

– У меня? – Диану передёрнуло: – А при чём здесь я, Андрей Анатольевич? Это же не меня убили, по-моему.

– Повторяю вопрос, есть ли у вас враги?

– Андрей Анатольевич, вы меня прямо врасплох застали. Откуда враги у меня?

– Ну, вы – жена известного и влиятельного человека. Не одна женщина, думаю, завидует вашей участи.