— Есть что-нибудь более сильнодействующее, чем это? — спросил он, кивнув в сторону крема.

— Нет. Только бальзам, которым лечат коровий мастит. Он в коровнике, на полке у двери. Может, пригодится?

— Пойду принесу.

— Можно завтра...

Сэм встал, положил ее руки ей на колени.

— Я принесу, — повторил он и надел куртку и сапоги. Потом взял фонарь, оставив ей лампу, и пошел через двор к коровнику. Снег по-прежнему летел почти горизонтально, но была ли это метель или поземка с полей — сказать было трудно. Как бы там ни было, заметно подмораживало, и Сэм был рад очутиться под крышей.

Внутри было тепло и уютно от тихого шелеста соломы, сонного дыхания и чавканья животных. Одна из коров — Блубелл? — подошла и опасливо обнюхала вошедшего. Тот протянул руку, и она лизнула ее шершавым и на удивление мягким языком.

Возможно, коровы не так уж и плохи, подумал Сэм, задумчиво почесав щеку. Блубелл с минуту наблюдала за ним, потом попятилась и присоединилась к остальным коровам, и он подумал, что глаза у нее похожи на глаза Джемаймы — огромные, нежные и настороженные. Он нашел на полке крем — там, где она и сказала, — и двинулся назад, через ледяную пустыню на зовущий огонек, горящий в окне кухни.

Джемайма спала, свернувшись в кресле у огня. Нудл лежала у нее на коленях, Джесс — у ног. С минуту Сэм стоял неподвижно, наслаждаясь теплом, и смотрел на эту мирную картинку. Похоже, сон Джемайме нужнее, чем крем. Если так, проснется ли она, если он займется ее руками?

Сэм отвернул крышечку, взял правую руку девушки и нанес слой крема ей на ладонь. Она пробормотала что-то во сне и затихла, а он стал осторожно втирать крем в ссадины и трещины. Нудл обнюхала крем и снова задремала.

Джемайма больше не шевелилась, просто лежала, склонив голову набок.

Она измучена до предела, понял Сэм. У нее масса проблем, слишком много работы, а денег не хватает. А тут еще снегопад и отключение света.

Что бы она делала без него?

Ответ пришел сам собой: справилась бы. Сэм знал это совершенно точно, как знал и то, что не оставил бы ее одну в таком трудном положении.

Он сделал себе еще чаю и выпил его, сидя в кресле напротив Джемаймы. Джесс привалилась к его ноге, а он рассеянно чесал ее за ухом и смотрел на спящую девушку. Какая она мужественная, думал он, как непохожа на тех легкомысленных и слабых женщин, которые окружают его в жизни.

В ней угадывался тот несгибаемый дух первопроходцев, которые покоряли Дикий Запад, твердость и решительность, жесткость в сочетании с изобретательностью и чувством юмора.

Интересно бы узнать ее поближе!

Джемайма проснулась в полночь. Шея у нее затекла. Сэм спал в кресле напротив. Минуту-другую она смотрела на него, радуясь, что он растянулся перед ее камином, ноги скрещены в лодыжках, темные волосы взъерошены и придают ему мальчишеский вид.

Он хорошо сложен, думала она, силен и вынослив. Она согнала Нудл с колен, подбавила в камин угля и дров, чтобы хватило до утра.

Только бы еще и камин не погас.

Сэм пошевелился и что-то пробормотал. Она перевела на него глаза. Что бы она делала, если бы он не остался? Справилась бы, конечно, но с трудом.

Она потянулась и мягко потрогала его за плечи. Рука больше не болела.

— Сэм? Пора спать.

Его глаза открылись, встретились с ее. Ленивая чувственная улыбка скользнула по его губам. Сердце у нее забилось быстрее, во рту пересохло. Он со стоном встал с кресла.

— Вряд ли вы вложили в свой призыв тот смысл, о котором я подумал, — с сожалением произнес он и обезоруживающе улыбнулся. Она усмехнулась в ответ.

— Вы правы... У меня нет никаких сил, я просто ни на что не гожусь.

— Я бы этого не заметил, поскольку сам сразу же уснул бы.

Оба тихо рассмеялись. Джемайма отогнала собак и пошла наверх.

В спальнях было гораздо холоднее, чем внизу. Надо надеяться, Сэм достаточно здоров и вынослив, иначе он, промерзнет до костей и, не дай Бог, заболеет. Она вспомнила свою первую зиму, проведенную в этом доме. Привыкать пришлось долго, но она справилась.

— Вы будете ночевать здесь, — сказала она и толкнула дверь. Кровать выглядела аккуратно, комната казалась вполне уютной — если бы не холод. — Извините, тут не очень-то тепло. Я дам вам еще пару одеял. Если оставить дверь открытой, из кухни пойдет тепло.

Она потянулась к шкафу, достала снизу два одеяла, протянула Сэму.

— Я оставлю вам лампу. В туалете воду не спускайте, воды у нас нет совсем. Утром принесу несколько ведер. Что-нибудь еще?

Он покачал головой.

— Хорошо, тогда до завтра.

— В котором часу дойка?

— Как обычно, в пять.

У него слегка отвисла челюсть, потом он кивнул.

— Разбудите меня.

— Да я сама справлюсь.

— Просто разбудите, и все.

Джемайма улыбнулась. Хочет быть героем? Вот и отлично, пускай. Препятствовать она не намерена.

— Тогда увидимся в пять. Спокойной ночи, Сэм... и спасибо.

Она прошла в свою комнату, оставив дверь приоткрытой, чтобы был свет, и быстро переоделась в пижаму. Почистила зубы, протерла лицо лосьоном, провела по волосам щеткой. Потом юркнула в постель и принялась тереть ноги одну о другую, чтобы они согрелись.

До пяти оставалось так мало времени...

* * *

Сэм замерзал. Он натянул свитер на свою легкую пижаму и захватил на всякий случай вторую пару носков. Потом набросил на кровать еще одно одеяло и залез в постель, дрожа от холода.

Наверно, он гораздо более избалован и изнежен, чем можно было бы предположить.

Ветер сотрясал окно, стекло дребезжало, из щелей несло холодом. Где тепло, которое должно идти с кухни?

Сэм накрылся одеялом с головой и принялся дуть на руки, пытаясь их согреть, но это не помогало. В конце концов он плотно завернулся в одеяло, подоткнув его со всех сторон, подтянул колени к груди и затих. Кроме ветра, не было слышно никаких ночных звуков. Странно... Как-то летом он гостил у бабушки в этих краях и хорошо помнил ночные звуки — уханье совы, шуршанье каких-то мелких насекомых. Он частенько сидел на подоконнике и прислушивался, стараясь представить себе, как они выглядят.

Кровать прогнулась, что-то холодное и влажное ткнулось ему в лицо. Сэм открыл глаза и уже собрался заорать, когда вдруг услышал громкое мурлыканье.

Кот.

Черт возьми, напугал до полусмерти! Кот снова ткнулся ему в лицо — и Сэм протянул руку, почесал его за ушами и хмыкнул, чувствуя, как уходит напряжение. С котом он справится. Животное свернулось у него на груди, мурлыканье стало тише и вскоре совсем прекратилось. Сэм согрелся и через секунду заснул.